Я спустился вниз, где всё так же было шумно. Довольный, я уселся на прежнее место и стал ждать, пока принесут мне мой заказ. Я внимательно оглядывал собравшихся здесь людей. Обычные трудяги да фермеры. Они веселились, пили и проигрывали в азартные игры последние свои сбережения. Вскоре принесли и мой заказ.

На вид еда выглядела, может быть, и не очень, но на вкус была превосходна. Я с удовольствием поедал мясо с ребрышек и обильно запивал медовухой. Чем мне нравились такие заведения, так это тем, что никто не следит здесь за твоим поведением и не осуждает. В отличии от домов знатных особ или тех мест, которые они посещают, в тавернах можно было спокойно есть руками, грязно ругаться и откровенно совращать женщин. Здесь не было масок.

Быстро покончив с рёбрышками, я заказал себе ещё и сушеной рыбы с пивом. Именно такое сочетание мне посоветовала моя официантка. Ни с напитком, ни с самим блюдом я не был знаком, но я доверился девушке и решил всё-таки послушать её совет. Рыба представляла из себя тонкие сухие брусочки, а пиво отдаленно напоминало эль. Сочетание мне понравилось.

Я сидел за столиком, откинувшись на спинку дивана, и беззаботно пил, наблюдая за весельчаками. Вечер, а вернее ночь, проходила просто потрясающе. Я уже подумывал, а не позвать ли снова мне на второй этаж ту официантку, как в моё пространство внезапно ворвался Христофор. Я смерил его взглядом.

– Христофор. Мне вот интересно, ты всегда мне портить вечера будешь или только в особых случаях? – моё хорошее настроение тут же улетучилось.

– Я присяду? – тихо спросил меня рыцарь.

Я лишь взмахнул рукой, дав ему добро. Христофор присел за стол, ошарашенно оглядываясь по сторонам. По нему было видно, что такие заведения он посещал очень редко, если не впервой. Христофор выделялся из всей массы своим дорогим костюмом, манерами и аккуратно сложенными в хвост длинными светлыми волосами. Он немного нервничал, отчего постоянно что-то крутил в руках.

К нам тут же подскочила моя официантка и спросила, чего хочет мой друг. Христофор ответил, что будет то же, что и я.

– Зачем пришёл? – я всё так же лениво оглядывал таверну.

– Принцесса Мира беспокоилась из-за вашего отсутствия, – проговорил он, смотря на свои руки.

– А ты, как её верный пёс, тут же побежал искать меня? – усмехнулся я.

– Не совсем так. Я воспользовался моментом, когда её не было рядом с тобой, – в наглую перейдя на «ты» проговорил Христофор. – Видишь ли, я хочу поговорить с тобой о ваших с принцессой отношениях…

– Да ну? И какие же у нас, с принцессой отношения? – спросил я, потягивая пиво.

– Я вижу, как ты на неё смотришь, и мне понятно твоё желание. Мира – великолепная женщина, я сам ею восхищаюсь. Пойми, я прикладываю все свои усилия для её сохранности и целостности…

– Безумно интересно, – протянул я, перебив Христофора.

– Мира тянется к тебе, и ты этим пользуешься. Так нельзя, она принцесса.

– Ты любишь её? – в лоб спросил я и, увидев, как потерялся юнец, понял, что да. – Если ты её ревнуешь ко мне, то не стоит прикрываться титулами, – как бы вызывая его на поединок, проговорил я.

– По окончании похода, принцесса Мира выйдет замуж, – печально проговорил Христофор. – И ни ты, ни я с этим поделать ничего не сможем.

Информация достаточно значительная. И об этом все умалчивали.

– Так ты печёшься о её чести? – я говорил так, будто это меня не касается. Хотя на принцессу у меня и были виды. – Но, если она сама об этом попросит, кто я такой, перечить воле имперской особы?

Я медленно пожёвывал жёсткую соленую рыбу и делал безразличный вид. Но внутри меня всё горело.

– Только представь, какой позор для неё будет, если в первую ночь её муж узнает, что она не чиста? – Христофор пытливо заглядывал мне в лицо, пытаясь найти то ли сожаление, то ли спасение. – Я делаю всё, что от меня зависит! Я действительно бегаю за ней как пёс. Ты прав! Но я понимаю, что я не в силах её защитить, даже с отрядом. Даже от простых разбойников!

– Вот только не надо мне тут любовные повести рассказывать. От меня ты что хочешь? Чтобы я не водился рядом с ней? Так это не выйдет, она сама ко мне липнет, иной раз я ищу от неё спасение, – со вздохом проговорил я.

Христофор с каждым предложением становился мрачнее. Он пил пиво и морщился. Выглядело забавно. Его лицо ещё не обезобразили шрамы и грубая щетина. Он гладко брился, а когда распускал волосы, то и вовсе был похож на девушку. Слишком красивый для рыцаря.

– Я это понимаю и пришёл сюда просить о другом, Люцифер, – казалось, он готов был сделать великое признание. Голова его была опущена, а спина сутулилась. – Я слаб, даже с великой силой моего рода, я очень слаб, иной раз я себя-то не могу защитить. Я больше теоретик, нежели практик…

– Откровенно, но мне эта информация к чему? – перебил я.

– Я хочу попросить тебя, чтобы ты помог мне стать сильнее. Люцифер, ты самый сильный человек империи! Сильнее тебя нет никого на белом свете. Я готов на всё, лишь бы ты помог мне.

– На всё? – азарт разгорелся во мне. – Ты думаешь, это так просто? Набиться ко мне в ученики. Я не стал учить даже принца Харальда, сына императрицы Миражанны. А ты, щегол, на что мне сдался? – я откровенно смеялся над ним.

– Я готов на любое унижение, любую цену заплатить! – отчаянно воскликнул он. – Я буду… я буду твоим, – словно собираясь с духом, говорил он, – я стану твоим оруженосцем!

Я лишь громко рассмеялся, несомненно, из паладина, охраняющего принцессу, перейти в оруженосцы было позором не только для Христофора, но и для всей его семьи! О самом Христофоре я знал не многое, лишь то, что мне поведала принцесса. Христофор был среднем сыном графа. Сам же граф призван на службу во дворец, его старший сын занял его место в доме, а Христофора отдали на обучение в академию.

– Ты понимаешь, какой ты позор для своей семьи? Ненужный и никчемный мальчишка. Тебя к принцессе подпустили, и то, скорее всего благодаря хлопотанию твоего отца, – надавил я на больное. Лицо Христофора исказилось в гримасе отчаяния. – И ты хочешь ещё опорочить моё славное имя?

– Я готов заплатить! – совсем отчаялся бедолага.

– Ты? Мне? Юнец, я самый богатый человек в империи за всю её историю! Никто не может сосчитать моё богатство! – рассмеялся я ему в лицо.

– Ты не прав, за самого богатого герцога как раз и выходит наша принцесса, – попытался меня задеть рыцарь.

– Я просто ещё не открыл свои Грозовые Приделы, – надменно улыбнулся я.

Рассказывать о том, что мои богатства не только расположены в моем королевстве, а надежно спрятаны по всей империи и я имею к ним доступ я не стал.

– Это была ошибка. Приходить сюда и просить тебя о помощи, – с досадой в голосе проговорил Христофор.

Рыцарь тяжело встал и немного покачался, видно, хмель ударил ему в голову, а он даже полкружки не осилил. Смерив меня напоследок взглядом, он хотел было уйти.

– Стой! – всё тем же веселым голосом окликнул я его, – я могу всё-таки тебе помочь. Но не за просто так!

Христофор тут же вернулся на прежнее место и смотрел на меня во все глаза. Он был похож на собаку, которой хозяин вот-вот даст лакомство.

– Говори! Ну же! – ему не терпелось узнать цену.

– Ты будешь моим…

В городе мы задержались надолго. На это было несколько обстоятельств. Праздник, где мы были почетными гостями, суд, где принцесса Мира представляла закон, и моя травма. Но обо всем по порядку.

Праздник в честь города поистине был пышный и громкий. На него приезжали люди со всех окрестностей. Улицы были полны, стояла сцена, где играли актёры, разыгрывая разные веселые сцены. На центральных улицах около заведений стояли столики, где любой желающий мог отдохнуть, заказать различные яства и отобедать. Город гудел: играли музыканты, на каждом углу ходили шуты и веселили народ, а вечером были танцы около той самой сцены. Люди веселились, пили, танцевали, даже Христофор пригласил принцессу Миру на танец, и они весело плясали, а Мира громко смеялась. На лице Христофора было не подменное счастье, казалось, его сердце ликовало. Было приятно находиться в простом обществе в мирное процветающее время. Мы весело проводили время, и на моей душе впервые за долгие дни воцарился покой. Мысли о том, что происходит в Грозовом Приделе, и многие другие тревожные думы покинули меня. Я просто и искренне веселился, общался с простыми жителями, мы шутили и травили байки с самыми обычными рабочими мужиками.