Литмир - Электронная Библиотека

Так или иначе, вечер, когда мы согласились на предложение Кары, воспринимается как поворотный момент. Решение принято, эксперимент начался. Однако двух сценариев, как в «Осторожно, двери закрываются»[3], быть не может. В случае, если что-то пойдет не так, назад не вернешься. Направление выбрано, сворачивать некуда.

3-й день н. э.

Четыре пропущенных вызова от абонента «Майер».

Майер: Фи, по-моему, нам надо установить какие-то правила или ориентиры. Давай поговорим. О том, что будет после турне. Пожалуйста, напиши или перезвони.

Марисса: Почему Майер постоянно спрашивает меня, говорила ли я с тобой? Он еще более нервный, чем обычно.

4-й день н. э.

Майер: Джонс, ну хватит уже! Мне сейчас позвонил Клэй, они с Карой хотят назначить встречу. Ты же сама согласилась!

Марисса: Сегодня вечером я опять занимаюсь с Хейзл. Какие новости у вас с Майером? Продолжаете чудить? Мне не мешало бы знать, если я встреваю во что-то, что происходит между моим работодателем и лучшей подругой.

5-й день н. э.

Майер: Черт возьми, Фи, мы что – в шестом классе? Мальчик и девочка влюбились друг в друга и стесняются разговаривать? Перезвони!

Я делаю скриншот последнего сообщения, чтобы поржать над ним когда-нибудь (когда мне станет до смеха) и, возможно, даже использовать его в качестве материала для выступления. Кстати, я прекрасно помню мальчика, в которого была влюблена в шестом классе. Его звали Ник Фарнум. Через друзей мы обменялись оригами с признаниями и после этого ни разу не общались, даже взглядами не обменивались.

О боже! Вдруг Ник Фарнум где-то бродит по свету и думает, что мы по-прежнему принадлежим друг другу?.. Впервые за пять дней я смеюсь в голос. Может, Майер на это и рассчитывал? Понимает ли он, что смех – самый надежный канал коммуникации со мной?

Шестой день. Погода такая, какая обычно бывает в Лос-Анджелесе в октябре. Идеальная для того, чтобы загорать у бассейна. Когда Майер и Хейзл переехали в собственный новый дом, я по очень умеренной цене купила их старую квартиру. В этом жилом комплексе есть бассейн, в котором я частенько плаваю – одна, потому что средний возраст здешних обитателей – лет семьдесят пять.

Нарезая круги, я обдумываю предстоящий звонок Майеру. Надо извиниться перед ним за глупое поведение. Ведь ему самому все это не в радость: он согласился ради меня, ради моего большого турне. Которое будут снимать и, возможно, даже покажут в специальном выпуске. Майер хочет все прояснить, выработать оптимальную тактику. Он слишком умен, интеллигентен и уравновешен, чтобы рисковать моей или своей карьерой. Единственный вопрос – наша дружба, а то, что я до сих пор от него пряталась, – это не по-дружески.

Я шумно выныриваю и хватаюсь за телефон. Мне не терпится разрулить эту неприятную ситуацию. Нажав на кнопку соединения, я начинаю грызть ногти. К глазам почему-то подступают слезы. Идут гудки, и одновременно я слышу какое-то эхо. Вернее, это звонок. Я оборачиваюсь и вижу Майера: он небрежно держит телефон, прислонившись к воротам бассейна с наружной стороны.

– Я как раз звонила тебе, чтобы извиниться! – облегченно вздохнув, кричу я.

Он скрещивает руки на груди. Ждет. Я продолжаю орать с другого конца бассейна:

– Извини!

Майер стоит, как стоял. Я бы заподозрила, что он меня не слышит, если бы он не опустил подбородок и не выдержал паузу, прежде чем снова бросить взгляд в мою сторону.

Опасливо, как по канату, я иду к нему, раскручивая свою словесную спираль:

– Я просто немного струхнула – потому что понимаю, как это важно. Ты и так сделал для меня очень много, а теперь еще и в это ввязался ради моего турне… Меня совесть замучила. А еще я беспокоюсь о Хейзл. Хотя, строго говоря, кто я такая, чтобы о ней беспокоиться? Да и оснований нет: у тебя наверняка все под контролем.

Дойдя до ворот, я наконец-то отваживаюсь посмотреть Майеру в глаза и вижу в них ужас.

– Что случилось?! – вскрикиваю я.

– Какого… – Майер встряхивает головой. – Что это ты напялила?

Я оглядываю свой закрытый купальник, на котором изображены волосатые соски и пивной живот.

– Ах, это? Купила! Артур из квартиры 14Д пялится на меня, когда я плаваю. Пусть знает: никаких гляделок за бесплатно!

Я гордо улыбаюсь, довольная своей изобретательностью. Майер вздыхает:

– Теперь ты должна выплатить Артуру компенсацию за моральный ущерб. И мне тоже.

Я поднимаю ладонь и делаю вид, что записываю на ней.

– Взято на заметку. Носить бикини на протяжении трех месяцев, чтобы пострадавшие могли пополнить свой банк эротических образов.

– Последняя шутка всегда за тобой, да? – Майер приподымает уголок рта. – Ну так ты впустишь меня или как?

– Ой! Проходи, конечно!

Я открываю ворота. Майер прячет руки в карманы шорт и говорит:

– Фарли, имей, пожалуйста, в виду: я войду в любое положение, если ты мне его объяснишь. Не надо просто исчезать.

– Знаю. Это было глупо. Извини.

– Ты прощена.

Я разворачиваюсь и иду к своему шезлонгу.

– О господи! Да у тебя там еще волосатая спина нарисована и задница, с которой плавки сползли!

Я виляю попой и смеюсь.

Некоторое время мы просто валяемся на солнышке, я наслаждаюсь спокойствием. Майер – единственный человек, с которым я могу спокойно помолчать. С другими людьми всегда возникает ощущение, что от меня чего-то ждут. Может, оно ни на чем не основано, и тем не менее. Я напряжена и все время пытаюсь говорить или делать что-нибудь смешное.

– Готова к завтрашнему вечеру? – спрашивает Майер.

– Ага. Билеты распроданы, как в прошлый раз?

– Да. В воскресенье Клэй и Кара хотят обсудить с нами твой контракт. Я, честно говоря, думал, что наша договоренность будет неофициальной, но Клэй позвонил и сказал: «Нет, готовится отдельный договор».

– И какие же там будут пункты? Такой-то и такая-то обязуются там-то и там-то столько-то раз ухватить друг друга за задницу?

– Это только за большие деньги, да и то: ты меня хватай, а я тебя не стану. У меня травма после этого! – Майер кивает на мой купальник. – Ужас-то какой! Даже тон кожи точь-в-точь твой!

Я смотрю на его сердитую физиономию и, отсмеявшись, перехожу к делу:

– Итак. С контрактом все ясно. Но ты говорил еще про какие-то правила – наши внутренние?

– Говорил. Думаю, это само собой разумеется, что, пока мы с тобой участвуем в этом спектакле, мы… хм… не должны встречаться ни с кем другим?

– Ну надо же, какая досада! Мой гарем огорчится! – отвечаю я, выпятив нижнюю губу, но под строгим взглядом Майера тут же добавляю: – Да шучу я! Никаких проблем! Я удивительно мало популярна для женщины, которая рассказывает со сцены о том, как однажды она наблевала себе в сумочку и потом целый день с ней ходила.

– Да уж. Такая история очарует кого угодно.

– Ну а как насчет тебя? – спрашиваю я, закрыв глаза и подставив лицо солнцу, чтобы не смотреть не Майера.

– Что «как»?

– Ты сможешь на некоторое время снять себя с продажи на мясном рынке?

– За меня не беспокойся, Джонс. Давай лучше обсудим другое правило – не собирать всякий мусор в интернете. Делай то, что тебе нужно, но не читай статьи, где все будет истолковываться вкривь и вкось. Они обязательно появятся, и картинки тоже. Не смотри их, пожалуйста. – Майер опускает глаза и ковыряет засохшую болячку на руке. – Ну а если все-таки отважишься туда нырнуть, то хотя бы мне не говори, ладно?

– Конечно, Майер, – тихо соглашаюсь я.

Он благодарно кивает.

– Ты хотел поговорить со мной о чем-то еще? О том, что будет после турне?

вернуться

3

«Осторожно, двери закрываются!» (Sliding Doors, 1998) – фильм Питера Хауитта, в котором показаны два варианта развития событий в жизни одной и той же женщины, которая либо успевает, либо не успевает сесть на поезд.

10
{"b":"879974","o":1}