Литмир - Электронная Библиотека

Нас повезли на запад, напрочь города. Мы раздумывали как соскочить. По рации передали приказ заблокировать все выезды из города, поэтому полицейский решил переждать немного, пока дорога не станет чистой. Он выглядел сильно измотанным и метался где-то между «ну все к черту, прорвемся» и «дрянь, поехали меня в тюрьму». Сзади его нытье выглядело безобидным, поэтому нам было комфортно. Единственное, что меня волновало – это рана Эона, которую аккуратно перевязали аптечкой. По хорошему ее бы надо зашить, но и за это спасибо. А за окном нарождался какой-то хаос.

Пролетев поворот в участок, мы завернули в проулок. В тупике нашим новоявленным поводырем был выцелен затхлый паб, торчащий из подвала дома-колодца этажей в семь. Запах канализации, мусора, и пряных специй общался с нами заискивающе. Непонятно было как на него реагировать. Всюду пластиковые мешки и другой урбанистический шлам. Неоновые вывески и едкий пар – все законопослушно жанру. Мы спускались по лестнице держась своими ручками за толстые пальцы полицейского. Нас посадили на баре и дали по газированному милкшейку с взрывчаткой-присыпкой. Он отошел, а мы были предоставлены сами себе. – Не думаю, что он зарежет и съест нас, только мы выедем за город. – потягивала я трубочку с земляничным. – Тут что-то более серьезное. – Мужик не здоров, это ясно, – заключил Эон. – И что ему не помочь – тоже. Однако, что меня действительно смущает, так это вон та рыжеволосая баба в углу. Она таращится на нас как гипнотизёр с того момента как мы сели. Смотри! – я повернулась. В углу бара действительно сидела странная бабуля-хиппи, демонстративно смотря в сторону. Над ее пепельной бровью чернела татушка, сведенная с краешка. Я не нашла в этом ничего особенного и продолжила разглядывать стенку со склянками и всякими ликерами. Прошед пол глотка еще, я снова перевела взгляд в тот угол – ее там уже не было. В этот же момент я почувствовала тончайший аромат, в одно мгновение застеливший все потаенные уголки моего сердца; никогда не верила в афродизиаки, но это было даже что-то более сильное; сердце тут же отреагировало, а шея оцепенела. Меня разрывало от смеси страха и трепетного любопытства узнать, повернуться, но я не могла решиться. В этой мучительной, и, одновременно, до крайности приятной нерешительности, я проплывала жизнь закатив глаза. Вдруг, спинной мозг охватило воление, и я поддалась порыву. Но сзади никого не оказалось. Я только ощутила легонько выступивший в майку пот. Мне нужно было срочно на воздух. Осмотревшись еще раз, я не нашла ничего необычного. Кто-то положил мне на плечо руку, и я вскрикнула! – Ну вот, товарищи дети, дело улажено. – вернулся полицейский. Положив фуражку на стойку, он кликнул бармена и заказал себе стаканчик односолодового. – Рисуйте черти, сдаю визу, теперь могу и пошаманить. А там на дрейф. – Мы не придумали как его ободрить и сидели молча. Полицейский, не ждав от нас понимания, отвернулся и пригубил. Чувствовалось, что вкус ему противен, и что он сделал этот глоток только потому, что его необходимо было сделать – выполнить какой-то неведомый долг. Он растянул губы, немного оголил нижние резцы, а затем глубокомысленно устремил ледяной взгляд в свой скотч. Мы с Эоном смотрели на него, а он смотрел в стакан. На бумажной салфетке остался водяной кружок. – Херня какая-то – буркнул полицай, и отпил еще.

IV

При входе в помещение посетителю бросался в глаза назойливый текст, выписанный правее входа. Люминесцентными белилами было нарисовано следующее: «В длинном колонном пространстве фундаментально воздвигнут мраморный стол. Гало ниспадает из одной точки, расположенной на высоте, делая черты лиц заседающих резкими и контрастными. Кресла без спинок гранятся формами пирамид – госслужба вообще не дается толстым. Мраморные глыбы выступают из темноты, наделяя контур пространства структурной крепостью. Слышно, как в раковине для омовения капает розовая вода. Между дрыгающихся ног около пола мелькает крылышками белая моль. Холод не покидает сей зал круглый год, ибо он вырублен глубоко, и только эхо, и только в выходной, гулялет по нему свободно.».

Ваше Высокозаместительство, позвольте обратиться к его Властительству с изложением! – Ваше Управительство, я прошу вас изложить мне ваше обращение для передачи его Властительству! – Ваше Высокозаместительство, при всем уважении, дело исключительно срочное, а потому, я прошу у вас разрешения изложить его лично его Властительству! – Ваше Властительство, позвольте предложить вам выслушать изложение господина его Управительства! – Так, хватит! Передайте его Управительству, что он может обратиться со своим изложением к моему Властительству – Прошу вас, ваше Управительство, излагайте, что вы хотели изложить! – Благодарю вас, ваше Высокозаместительство! Ваше Властительство, не далее, как час назад, в столице возлюбленного отечества произошло событие, взволновавшее все гражданское и казенное население. Люди закрывают магазины, прячут имущество и покидают дома. По всем признакам начинается бедствие, угрожающее не только безопасности города, но и всего государства!

Наэлектризованный воздух вокруг ниспадавшего с потолка прута отчетливо заискрил. Пауза прервалась скоропостижно – Господин Сверх министр сокрушения, прошу вас немедленно прокомментировать ситуацию! – провалилось из головы стола. – Ваше Властительство, мы предпринимаем все меры для восстановления контроля над городом! – отчеканил Сверх министр. – Макро министр наблюдения, почему мы ничего не знали и не подготовились?! – продолжала напор мрачная борода – Ваше Властительство – мы пытаемся выяснить причины, но задача крайне нетривиальная! – не дав договорить, медный голос перебил окончание фразы – Господин Гипер министр улучшения, как вы оцениваете последствия!? – Ваше Властительство, последствия оценить пока трудно. Возможно, их не будет совсем! – Как это не будет!? – Вскипел Властитель. – Движение парализовано, машины бросают на дорогах! Это по-вашему, что?! Кукурузный фестиваль!?!? – напряжение в зале достигло пиковой отметки. Все вдруг оглянулись на одно пустующее кресло ближе к выходу. – Где Транс министр? – резонируя столом спокойно спросил Властитель, и тишь проглотила его это в своих вязких топях. Где Транс министр!? – прогремел где-то вдали, как зарница вечерняя, голос владыки. – ГДЕ ТРАНС МИНИСТР!!!??? – еле-еле слышно донеслось из окна, выходящего на еще зеленую эспланаду.

Господин Транс министр в это время почивала после пленарной дум-транс вечеринки со своими подопечными. Тело ее то и дело подергивалось под покрывалом ввиду крайней истощенности нервной системы, изнуренной веществами и прочими факторами. Легкий ветерок колыхал прозрачную тюль и нежные листочки стоящей на подоконнике Ту́ласи. Из щели входной двери потянулся холод. В дверь постучали. – Господин Транс министр, вас немедленно требует к себе его Властительство! – проальтовал настойчивый человек. – Транс министр открыла глаз с отклеивающейся ресницей и поворотила его на звук. – Господин Транс министр! – не унималась дверь. Транс министр закрыла рот, так что салатовая слюна перестала течь на подушку. – Кто? – хрипло шепнула Транс министр. – Вас немедленно требует к себе его Властительство! – мелкой дробью сыпала дверь. – Твою ж мать… – прочиталось по губам господина Транс министра.

Спустя десять минут она уже ехал в черном черри по обезумевшему шоссе. Люди выходили на дорогу, что-то кричали, пели, трогали стекла, бросались вещами и останавливали автомобили. Полицейский грузовик расчищал дорогу среди толпы, объезжая машины. Министр не могла собрать мысли, чтобы объяснить себе происходящее. К тому же, ему некого было спросить. В глаза бросилась только одна деталь – почти у каждого человека на лбу был нарисован голубой кружочек.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

3
{"b":"879844","o":1}