Волослав был всё дальше, дальше и дальше. Сейчас она шла с работы по Отцовскому переулку. Было тёплое лето. Всё было в траве и зелени. Издалека она увидела, что её встречают. Встречает отец, муж и сын. Её папа, который всегда был холоден и сдержан. Черты, которые она больше всего уважала в мужчинах. Её муж, который был умён и сообразителен в любой ситуации и её сын, который этих черт не имел. Он был добродушный, наивный и доверчивый. Где-то слабый, где-то ранимый. Но вдруг, мелькнула тень, знакомый силуэт. Отец, муж и сын подошли ближе. Она смогла рассмотреть их лучше. Отец и муж не изменились, а вот сын… Кирилл уже не такой наивный, не такой доверчивый. Контраст стал более заметен именно на сыне, которого она знала раньше и знает сейчас. Теперь её сын шёл на равные ничем не уступая настоящим мужчинам. Почему-то только сейчас она заметила, как они похожи. Все трое.

– Он сможет за себя постоять. Я в нём уверен, – послышался голос Волослава.

Екатерина присмотрелась и увидела, что сын отбрасывает его тень. Тень Волослава. Тень наставника. Такую же тень отбрасывали и её папа, и Ваня.

Почему она решила, что сын не справится? Почему она решила, что он бросится в бой. Не такой же дурак её сын. Зачем она пыталась спрятать его под материнской юбкой?

– Мама? – послышалось из вне. – Мама, ты слышишь?

– Её контузило.

– С ней всё будет хорошо?

– Да!

Внезапно невесомость сменилась на стремительное падение. Женщина открыла глаза и обнаружила, что лежит головой на коленях у сына. Они ехали в такси на заднем сидении. Впереди на пассажирском сидел Волослав и указывал таксисту куда ехать.

В окне мелькнули ворота поместья. Екатерина поняла, что они уже приехали. Женщина приподнялась и осмотрелась. Действительно, машина остановилась у входа в поместье. Волослав расплатился и все вышли. Такси умчалось прочь. Волослав и Кирилл решительно двинулись внутрь. Екатерина одёрнула сына схватив его за руку. Кирилл обернулся.

– На что ты надеялся, когда лез в драку? – спросила женщина. Голос её был требовательный как никогда!

Кирилл не стал темнить:

– Я бы мог помочь Волославу. Отец очень сильный противник.

– Ты знал как он опасен и полез туда? – ужаснулись мать.

– Да, я видел его во снах.

– Ты знал про его меч?

– То, что он заговорён и отравлен?

– На что ты надеялся? – накричала мать.

– Я хотел как дедушка сделать.

– Чего?

– Ну дедушкин подвиг. Он мне всё-таки рассказал, что сделал. Он делился положительной магией в бою с Могальтом. Таким образом, Волослав временно стал магом. И только так смог победить Могальта.

– Того самого Могальта?

Кирилл кивнул. Мать отпустила руку сына. Она смотрела на сына со злобой и бессилием.

– Я бы не сунулся в их бой. Что я дурак? Я бы немножко подпитал Волослава и всё. Он бы получил преимущество...

Екатерина не дослушала сына. Она вздохнула и взялась за голову. Столько мыслей, столько эмоций, столько боли в висках. А сын сохраняет контроль. На его глазах погибла его девушка, а он держится, не устраивает истерику. Екатерина снова поймала себя на мысли, что эта черта её отца. И если подумать не только его. Каким был богатырь Константин до встречи с Волославом? Был ли он таким сдержанным?

– Мам, я тебе клянусь. Со мной бы ничего не случилось бы. И в конце концов, я...

– В конце концов, пошли внутрь, а то тут холодно.

Схватившись за плечо Волослава, она не прихватила пальто. Поэтому, всё это время была одета в джинсы и кофту. Благо не босая. Платон выдал удобные тапочки. «Интересно, а Волослав тоже был в тапочках?» – задумалась женщина, входя в поместье.

Волослав показался в холле. К голове он прижимал лёд.

– Ты же быстро заживаешь? – поинтересовалась трясущаяся женщина.

– Когда не истощён, – буркнул Волослав.

– Бой тебя истощил?

– Нет, я сам выгнал лишнюю магию из организма.

– Зачем?

– Так надо. Об этом потом...

Он направился в подвал. Екатерина и Кирилл пошли следом.

– Вам этого лучше не видеть!

– Мы уже всё видели! – фыркнул Кирилл.

Волослав пожал плечами и препятствовать не стал. Они спустились в подвальное помещение, где зачем-то были предусмотрены несколько камер. Платон утверждал, что там будет храниться вино, для того и такие надёжные двери. «Как будто вино может сбежать» – как-то пошутил Кирилл.

Они спустились. В небольшом освещённом помещении стояли грустный Тихон, задумчивый Даал, испуганная Полина и Танюша. Домовая была в ужасе. У дверей спиной стоял Платон. Шерсть его была взъерошена.

– Ты, – прошипел домовой. – Что ты сделал?

Волослав молчал.

– Почему ты его не убил? Ты же видишь, он мучается! – когда Платон повернулся, все увидели в его зелёных глазах слёзы. Он моргнул и слёзы покатились по волосатым щекам.

– Отвечай почему?!

– Я не смог, – выдавил Волослав.

– Что?

– Рука не поднялась, – признался Волослав.

Выглядел тысячелетний воин подавлено. Сейчас он не был похож на самого себя. Сейчас он был человечным. Человечней, чем когда-либо его видели Екатерина и Кирилл.

– Слава, он страдает! – взорвался Платон. – Посмотри на него! Он разлагается. Прямо...прямо...

Платон стал задыхаться и хвататься за то место, где у человека было бы сердце! Полина тихо заплакала. Танюша, увидев это заёрзала и попросила её унести. Тихон подался было вперёд, но домовая жестом его остановила и посмотрела на Полину. Видимо она не сама хотела уйти, а увести плачущую девушку. Полина взяла домовиху и ушла. Её всхлипывания были слышны до самого первого этажа.

– Нам его не спасти, – развёл руками Даал.

– Почему? – включился Кирилл.

– Он мертвец. Разлагающийся мертвец. Нужна живая вода. Иначе его не спасти.

– Всю живую воду мы потратили, чтобы восстановить тебя, – протянул Волослав.

Кирилл нервно фыркнул. А потом спросил:

– А если остановить разложение?

Все уставились на школьника. Помните, Ольга проспала восемьсот лет. Волослав и Платон переглянулись.

– Мы не успеем приготовить среду для содержания. Состав готовится годами, – развёл руками Платон.

– Но мы можем попросить?

– У кого?

– У вампиров! В этих подземельях, где они спят.

Даал беспомощно улыбнулся. Тихон сделал вид, что ничего не понял, а Волослав и Платон посмотрели на Кирилла как на идиота.

– Кирилл, у нас с упырями сложные отношения.

– Иж что удумал, у упыря помощи просить! Век не расплатишься, – буркнул Платон себе под нос. Но на Волослава почему-то посмотрел с надеждой.

Тот вздохнул и выдавил:

– Только если через Галеона попробовать.

Дело было в том, что кровососы на первых стадиях развития, а именно десяток лет после превращения, не сильно отличаются от животных. Получив не человеческую силу, они чувствуют безнаказанность. Эту спесь колдуны, в том числе и Волослав сбивали грубо! Убивали упырей как животных. За некоторыми охотились. Так было тысячи лет. И все пережившие этот трудный возраст индивиды затаивали за такое отношение обиду. Более злопамятных существ чем ведьмы и кровососы земля ещё не создала. Даже под страхом неминуемой смерти кровососы гнули свою линию. Поэтому просить что-то у сообщества, затаившего обиду, было тяжело. Конечно, у Волослава были влиятельные знакомые и даже друзья среди упырей. Это были древние кровососы, уже давно не ведущие себя как животные и не обращающие внимания на своих младших собратьев. Но даже их поддержка не гарантировала, что обиженные старейшины пойдут на уступки. Да ещё и Волославу, который потерял счёт убитым зверям.

Галеона Волослав оставил за себя в комитете не просто так. Древний уважаемый упырь способствовал сотрудничеству комитета и сообщества кровососов. Помог контролировать и ограничивать разбушевавшихся или новообращённых хищников. Создал целую структуру в этом направлении. Был целый отдел, где работали одни упыри. Да, чтобы работать с упырями, нужно быть упырём.