– Нет, пап, мы придумали как остановить гниение.

– Сынок, я умер. Это процесс не обратимый. Так бывает. Отпусти меня.

– Тебе больно? – спросила Екатерина.

– Ты даже не представляешь, – тяжело вздохнул Иван.

– Вань.

– Не многим выпадает шанс проститься, – сказал Иван. – В нашу последнюю встречу, я хочу, чтобы вы знали, что я счастлив. Счастлив увидеть вас. Кирилла такого серьёзного и сильного. Я горжусь тобой, сынок. Мало кто бы смог от меня вырваться. Счастлив увидеть дочь, такую взрослую и красивую. Увидеть любимую жену. Увидеть вас всех тут вместе с моими друзьями. Я хочу, чтобы вы знали, как я счастлив. И ни о чём не жалею.

– И что скажешь напоследок? – спросила Екатерина. Спросила сдержано, но со слезами, задержавшимися в глазах.

– Обо мне не горюйте ни секунды. Я должен был умереть восемь веков назад. Эти годы с вами стали приятным бонусом к уже прожитой жизни. Мой век далеко позади. Так что, не горюйте и держитесь Волослава. Он надёжный, сильный и…, и он воспитал меня таким, каким вы меня знаете и не знаете. С ним вы будете…

Волослав как раз вошёл в камеру. Он вздохнул и сказал:

– Пора!

– Куда? – грустно поинтересовался Иван.

– Мы тебя погрузим в сон. Тело попробуем сохранить.

– Не добьёшь?

– Рука не поднимается, – признался Волослав.

– Даже если я прошу?

– Ты впадёшь в забвение.

Мертвец не успокоился. Тогда Волослав спросил:

– Хочешь сразу во тьму?

Ваня дрогнул и после недолгих раздумий согласился на сон.

***

Вечером того же дня…

Волослав вошёл в кабинет и закрыл за собой дверь. Никто не должен был видеть его сейчас. Он озадаченно обошёл стол. Потом обошёл его снова. Так он нарезал кругов двадцать. Старая волчья привычка. Потом Волослав схватил стул и одним ударом разбил его об стол. Стул, на котором совсем недавно сидела Марго, разлетелся в щепки. Не удовлетворившись, Волослав схватил другой стул и тоже его разбил. Впервые в жизни он уничтожал мебель. Думая о Ване в груди тысячелетнего воина всё сжималось. Где-то далеко едва-едва цеплялось забытое ещё в детстве ощущение. Ощущение подходящих к глазам слёз. А детство Волослава, на минуточку, закончилось тысячу с лишним лет назад. Это ещё больше разозлило воина. Рассудок будто его покинул. Нет, он отлично осознавал, что делает, просто поступок его был безрассудным со всех точек зрения. Он подался через стол и из ящика достал заговорённый футляр, где хранил браслет. Воин срезал его с Тихона вместе с левой рукой богатыря.

Он открыл футляр и уставился на него. Будто решаясь он на миг задумался. Потом взял браслет с руку и занёс его над левой.

– Ты что это творишь? – раздался осуждающий голос Платона.

– Я хочу понять!

– Да ты головой ударился.

– Я не знаю другого пути!!! – рявкнул Волослав. Такое поведение было ему не свойственно.

– Я тебя не узнаю, – проворчал домовой. – Где твой рассудок? Ты же сам говорил, что воля Тихона возможно в десять раз сильней твоей. А воля Ивана? Думаешь он слабей тебя?

– Нет, – признал Волослав, небрежно бросил браслет на стол и отвернулся. Он озадаченно уставился в окно. Была уже глубокая ночь. Снег не шёл, только ветер иногда лениво бил в стекло.

Домовой озадаченно проводил взглядом скользящий по столу браслет.

– Чувствуешь что-нибудь?

– Нет, – поморщившись признал Платон. – Я вообще не улавливаю в нём магии. Как думаешь, отдельно от носителя он может за нами шпионить?

Волослав резко повернулся, схватил браслет, приставил его к губам и холодно сказал:

– Если ты меня слышишь. Кем бы ты ни был, ты подохнешь. Подохнешь от моей руки. Даю тебе слово…

Разве может снежный лес резко смениться бесснежным? Анна глазам не поверила. Снег будто выдуло.

С другой стороны, всё было логично. Похоже снежный циклон не достал до этой части леса. Осадки ведь выпадают неравномерно? Однажды верховная наблюдала как дождь, идущий стеной, резко обрывается. Вот с одной стороны дороги было сухо, с другой было налито целое озеро. Когда дождь закончился вода зеркалом отражала небо. Анна вспомнила тот летний день. Подумать только, это было так красиво. Но в тот миг её совсем не впечатлило. Только магия на протяжении почти двух веков волновала её от кончиков волос до самого сердца. Проклятый заговор ненавистной Яги надолго лишил её человечности. Теперь же она шла по координатам возможного расположения тайника её матери. И дивиться избирательному циклону времени не было. Она вспомнит сие чудо и удивится ему когда-нибудь потом. Когда не будет одержима мыслью, что упустила что-то важное. Что-то, что угрожает опасностью всему живому.

Дочь Яги – верховная ведьма – бывшая супруга Волослава – будущая мать шагала по покрытой инеем опавшей листве. Среди листвы также попадались хвойные веточки. Они хрустели под зимними сапогами.

Вдруг, в кармане пальто зазвонил телефон. «Кто это может быть?» – удивилась Анна и потянулась в карман за телефоном. Она вытащила блестящий смартфон последней модели. На экране высветилось «Волослав».

– Алло! Здравствуй, – ответила ведьма.

Волослав не поздоровался. Не тратя время на ненужные приветствия и долгие вступления сразу перешёл к делу:

– Твой университет – блестящая идея. Я даю добро и поддержку. Но у меня будут особые требования.

Анна не ожидала, что Волослав ответит так скоро и о требованиях уже догадалась.

– А что я буду делать без потомков Даала? – возмутилась Анна.

– То, что и планировала. Вести научную деятельность. Собрать и структурировать все магические знания. Повысить престиж академической деятельности. Уверен, ты справишься.

– Темнишь, – поморщилась Анна, – тебе что-то нужно от моего университета.

– Нужно, – признал Волослав и отключился.

Ведьма даже не успела возмутиться, только выругалась. Волослав вёл свою игру и даже этого не скрывал. Учитывая сколько нынче развелось богатырей, у Волослава были причины не любезничать. Анна сунула телефон в карман и двинулась дальше.

Вдруг, ведьма ощутила, как цепочка на её шее дрогнула. Анна сняла с себя оберег матери. Зажав в хрупком кулаке край цепочки она свесила оберег на вытянутой руке. Он слегка подался вперёд. «Он направляет меня» – поняла ведьма и последовала туда, куда стремился старый медальон. Шла она минут десять. Медальон тянулся то в одну сторону, то в другую, будто точную дорогу не помнил и сомневался в направлении. Наконец, Анна поняла, что медальон водит её вокруг небольшой опушки. Ни секунды не мешкаясь, Анна направилась в центр опушки. Как только она остановилась, оберег стал тяжёл. Ведьма не смогла его удержать. Он упал на землю и утонул в ней.

Анна глазам не поверила. Она хотела было нагнуться, чтобы рассмотреть куда же делся медальон. «Может там что-то вроде замочной скважины?» – мельком подумала ведьма. Как вдруг, она поняла, что тонет!

– Что? Как? – испугалась женщина, взглядом ища за что схватиться.

Не найдя ничего подходящего, всё-таки это была опушка, Анна стала защищаться. Ни руны, ни обереги, ни заговоры не помогли верховной ведьме выбраться. Поняв, что ей не спастись, и она задохнётся в земле, женщина издала пронзительный вопль:

– Помогите! Помогите прошу! Леший! Лееешииий! Пожалуйста. Кто-нибудь!

Когда земля уже была ведьме по шею она беспомощно позвала:

– Волослав!

Это было её последним словом перед полным погружением в землю. Она лишь подумала: «Ну спасибо тебе, старая злобная тварь. Извела-таки спустя два века! Извела вместе с ребёнком». Обхватив живот обеими руками, Анна беспомощно думала о том, какая она сильная и ничего не может сделать. Она готова была умереть сама. Но ребёнок. Он не заслужил такого. Пульс учащался и учащался. Анна пыталась выдумать заговор, который сохранит жизнь ребёнку, но магия ей не подчинялась. Видимо старая гадина предвидела попытку. Воздуха уже не хватало. В рот и нос то и дело лезла рыхлая земля. «Подумать только, верховная ведьма утонула в земле» – напоследок подумала Анна.