– Я пока не знаю, Даринка…

– Я Настя, – девушка испуганно посмотрела на него.

– Ой, да, извини. Я тут вспомнил кое-что, просто…

Воображаемая Дарина именно сейчас не выражала для Марата никаких эмоций. Она как будто сидела рядом и просто улыбалась, тем самым позволяя ему быть самому себе хозяином. Он представлял себе, что Дарине жаль Настю и что она по-доброму относится к этой девушке (ведь он сам симпатизировал Насте). Иногда он воображал, что Дарина шутливо ревнует его, и это ему нравилось. Но сейчас, глядя на вакханалию, что творилась с его друзьями, он захотел отвлечься не на воображаемого ангела, а на реально существующего человека.

– Слушай, Насть, – сказал он, – может, прогуляемся вдоль реки?

– Да, конечно, давай пройдемся! – заметно повеселела девушка.

Охристый летний вечер плавно рассеялся среди гуляющей молодежи. Теплый ветерок прогуливался по следам опьяненных свободой и алкоголем молодых людей. Он заглядывал в каждую компанию, прислушивался ко всем разговорам, осторожно развевал волосы девушек и щекотал крепкие плечи молодых ребят.

– Почему ты стал такой задумчивый в последние пару месяцев? – спросила Настя, тихонько поглядывая на парня, шагающего рядом.

– Я не знаю… Просто, вот как-то я понял, что всё это не моя жизнь.

Они шли вдоль реки. Вокруг продолжалась деревенская тусовка с пьяными воплями, девчачьим визгом, купанием в одежде, драками и, конечно же, звуками рвоты в кустах. Вся деревенская богема была пропитана некачественным алкоголем и дешевыми наркотиками. На небольшой разломанной лодочной пристани лежал Лёва, опустив макушку в воду.

– Ему плохо?

– Нет, нормально, сейчас придёт в себя. Это его средство для вытрезвления.

– Зачем вообще  курить, если знаешь, что будет плохо?

– Ну, вот он не знал. Раз на раз не приходится…Ну и смотря какие шишечки. Вот Пацик, однажды, «гаш» привозил…

– Слушай, давай о другом! – всплеснула руками Настя, а затем испуганно покосилась на Марата.

Он не обратил на её взгляд внимания, но улыбнулся каким-то своим мыслям.

– Да, прости… Не очень хорошая тема. Чем ты любишь заниматься в свободное время?

– Я люблю читать книги. Иногда пытаюсь смотреть телевизор, но здесь, в деревне, сигнал плохо ловит, так что мои попытки просмотра обычно заканчиваются через десять минут.

– А в городке нормально ловит каналы?

– Ну да, в городке же вышка стоит…

Настя переехала жить из Пироговска в деревню 2 года назад, когда предприятие, на котором работал её отец, расформировали, и здание продали под склад для какой-то компании. Её отец долго не мог никуда пристроиться. В итоге, они всей семьёй решили переехать в деревню, где у них была дача, а квартиру решили сдавать в аренду и иметь какой-то доход. Сама 19-летняя девушка мечтала пойти учиться в университет в Омске, огромном мегаполисе со своей инфраструктурой и суматошной жизнью (очередной российский «муравейник»).  Но для того, чтобы попытаться поступить в один из местных вузов, нужно было поехать и поселиться хоть на какое-то время. Ни на дорогу, ни на проживание и содержание не было денег как у неё, так и у родителей, не говоря уж о платном обучении в случае провала при поступлении на бюджет.

– Марат, а скажи, у тебя есть мечта? – спросила вдруг девушка.

– Хм… Мечта?

Этот вопрос очень часто задавала ему Дарина – это была их своеобразная игра. И поначалу он не понял, что произошло; представил ли он в очередной раз Дарину с этим вопросом, или это прозвучало в действительности от Насти. Когда он посмотрел на живую девушку, то сразу понял, что спрашивала не Дарина, и ответ «моя мечта – делать тебя счастливой» прозвучал бы, как минимум, глупо.

– Я хочу увидеть свет в собственных глазах, – потупился парень, почесав макушку.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну.. .Это… Ну, мне нужно ощущать, что я живу. Что я развиваюсь.

– Как я тебя понимаю! Но деревня нас не отпускает…

– Не меня.

– Что ты хочешь сделать? Ты хочешь уехать?

Марат собрался и заговорил твёрдым, уверенным голосом.

– Я уеду. Я просто больше не могу так жить. Ты посмотри вокруг, просто оглянись… Мы живём один раз, и этот один раз мы хотим провести упиваясь и убиваясь, дабы забыть настоящую жизнь.

Со стороны клуба, между деревьями, послышался странный шум вперемешку с пьяными голосами. Марату не было дела до очередных здешних баталий, и он поспешил пройти мимо, увлекая за собой Настю.

– Э, ты! – послышался пьяный голос от места потасовки.

Марат узнал этот голос и сразу почувствовал, что обращаются к нему.

– Я с тобой разговариваю, придурок! – вновь раздалось оттуда. Это был Родя, местный 35-летний алкаш, который приставал ко всем местным по абсолютно любым поводам, каким только приходили в его пьяную голову. Ему просто хотелось подраться, ведь он был крепок, хоть и немного вял от переизбытка различных веществ. Его отличительной особенностью являлся свернутый нос, который ему сломали однажды в драке. Впоследствии он с ним ничего не делал, просто гасил боль, без меры употребляя обезболивающие. Так нос свёрнутым и сросся. Родя уверял округу, что он десантник, и не снимал никогда потрепанный берет и тельняшку, но при этом никогда нигде не служил, и все об этом знали. Но его боялись: девушки обходили стороной, парни не хотели связываться. Из-за этого он злился на окружающих, вымещал всё зло в драках, топил одиночество в алкоголе. Вот и сейчас, увидев потенциальную жертву новых разборок, он пытался докопаться, а может, и обчистить «лошка».

– Придурок! Слышь!

Марат стал закипать. «Придурок, здесь, ты!» – хотел крикнуть в ответ, но сдержался. Он, конечно, легко мог ответить, поскольку был не из робкого десятка и умел постоять за себя. Но в последнее время понимал, что если собираешься менять жизнь, то нужно начинать меняться самому. И уже не хотел уподобляться местной пьяной шпане. Не поступать и не вести себя как одурелая деревенщина, значит, не быть одурелой деревенщиной.

– Что ты хотел?

– Пацан! Я старше тебя лет на двадцать! Ты чё тыкаешь мне?!

Марат дышал ровно и молчал. Настя испуганно стояла за его спиной и дрожала, раз за разом повторяя: «Ребят, не надо…»

– Чё ты молчишь, пёс? Если я к тебе обращаюсь, значит ты мне отвечаешь, понял?!

– Что ты хотел?

Родя заржал. Его верные дружки, как гиены, окружили добычу и гыгыкали, вторя своему предводителю.

– Смотри, дерзит! Я ему говорю на «вы» обращаться ко мне, а он всё равно! Ты чё, сука мелкая!…

Вдруг рядом с Маратом, выросла фигура его друга Лёвы.

– Родион, не надо. Слушай, мы никого не трогаем, отдыхаем, как все…

– Вы будете отдыхать не как все, а как я того захочу, – злобно процедил алкаш, продолжая смотреть на Марата.

– Слушай, да что ты к нам пристал…– начал было Лёва, но резко получил тычок головой в зубы от Родиона. Началась всеобщая потасовка: девушки кричали, мужчины били друг друга, речной ветерок уносил запах крови и пота. Откуда ни возьмись появился Пацик и два его приятеля. Юляха стояла среди деревьев и верещала как курица, закрыв рот ладонью. Настя суетилась среди дерущихся мужчин и со слезами на глазах кричала: «Ребята, хватит!» Марат и Родя катались по земле, сцепившись, как собаки, но вдруг Марату удалось высвободиться и нащупать камень под собой. В порыве безумства и агрессии он, не помня себя,  поднял булыжник и зарядил им по черепу пьяного «десантника». Тот обмяк без чувств с окровавленной головой, а губы его издавали тихий звук «пфффф». Резко всё стихло. Мужчины отцепились друг от друга. Настя в ужасе подошла к лежавшему Родиону и склонилась над ним, а через минуту тихо сказала:

– Дышит.

– Скорую вызывайте! – заорала Юляха. Снова началась суматоха, но только уже вокруг бесчувственного Роди.

– Я… Я не хотел…– вымолвил Марат, откидывая в сторону камень. Рядом стоял Лёва и держался за губу. К ним шли Пацик с товарищами.