Блики мерцали праздничными гирляндами на водной глади, в которой отражался ветхий, измученный жизнью дом. Одинокая ива шумела, злясь на каждую тягостную мысль Марата, и словно тянулась корявыми старческими пальцами к тому, что изображено на воде. Природа как будто напоминала 21-летнему парню, что это покосившееся строение –  вся его жизнь, и нужно довольствоваться тем, что имеешь и возвеличивать то, что не любишь.  Только он не был согласен. Он хотел выбраться из деревни, построить свою жизнь, найти себя, стать независимым и обеспеченным. Именно таким видела его Дарина – его любимая девушка. Его вторая половинка, ради которой он был готов на всё, с которой он сидел сейчас у пруда и любовался её красотой, как ценитель искусства любуется шедевром. Его по-настоящему переполняло чувство любви к этой девушке. Это было ощущение родного и близкого и в то же время недосягаемого и желанного, но заставляющего внутри расцветать прекрасному цветку, чьи нежные лепестки приятно щекотали пределы его души. В Дарине было идеально всё: внешность, черты характера, и даже её голос напоминал Марату пение прекрасного ангела. Это была девушка среднего роста, с тёмно-русым цветом волос, правильной, стройной от природы фигурой и приветливым лицом, на котором часто появлялась завораживающая своим волшебством улыбка. Сам же парень был высоким и широкоплечим, с крепкими руками (что говорило о частой физической работе), правильной осанкой, светлыми  волосами, предпочитающий легкую небритость на уверенном молодом лице.

Отражение родного дома разбилось от пущенного камня из руки Марата и разлетелось на множество водяных осколков, а затем уже заново собиралось в природный акварельный рисунок старого дома.

– Марат! – послышалось откуда-то из дома. – Опять ты там сидишь! Сходи и почисти у коровы!

– Сейчас, бабуль! Пять минут!

Парень, ехидно прищурившись, посмотрел на девушку рядом с собой. Она смеялась.

– Отдохнул – пора и поработать! – сквозь улыбку сказала она, невольно демонстрируя изумительные ямочки на щеках. Её фиалковые глаза, чуть тронутые звучанием востока, светились, глядя на него, но в то же время в них был заметен отблеск сомнения.

– Что случилось, Солнце? – спросил он.

Дарина спрятала улыбку и, пытаясь не выдать тоскливый голос, робко произнесла:

– Марик, изо дня в день ты чистишь у коровы… Да ведь ты так и будешь чистить за коровой до конца своих дней…

Этот разговор возникал у них с частой периодичностью, но это не ссорило их, а наоборот, Марат только поддерживал тихие укоры, развивая тему и окунаясь вместе с любимой в призрачные грёзы, утопая в них без желания выбраться на поверхность и глотнуть свежего воздуха. Вот и теперь все эти слова вновь нашли простор между ними.

– Ты несчастлива?

– С тобой я всегда счастлива. И буду еще счастливее, если увижу, как мой мужчина развивается и покоряет Олимп! Ведь дело в том, что это важно для ТЕБЯ. Я лишь хочу видеть свет в твоих глазах.

Марат задумчиво перебирал травинку между своих пальцев, наблюдая, как та перекатывается между ними и трепыхается кончиком от легкости деревенского воздуха.

– Пора уже что-то менять, – продолжала девушка. – Ты хозяйственный. Ты помогаешь бабушке. Но ведь это же не цель. Найди свою жизненную цель!

– Моя цель – делать тебя счастливой, Даринка! Ты моё спокойствие и мой приют!

В доме раздался шум падающего ведра и стук разбегающихся по полу яблок.

– Марат! – вновь крикнула бабушка.

– Всё-всё! Я уже иду! Я уже делаю первый шаг – смотри бабуль, о-оп! Вот второй шаг! Эти шаги по направлению к сараю, бабуля!

– Ты мне давай там, не дерзи! – громко забрюзжала старушка. – А то ты не смотри, что я меньше тебя! Вмиг оприходую веником по голове!

Дарина хохотала своим прекрасным смехом, похожим на звон божественного хрусталя. Марат любил дышать им, каждый раз придумывая различные смешные и несмешные шутки,  поскольку девушка была очень проста и смеялась абсолютно над всем, что взбредет молодому парню в голову.  Эта её черта очень подкупала Марата и дразнила его, заставляя вновь и вновь изображать комичные ситуации или изобретать каламбуры.

– Хочешь, я пойду с тобой? Может, помогу чем-то…– спросила она, все еще посмеиваясь.

– В сарай?! К коровам?! Ну, нет! Это кощунство! Я не позволю моей прекрасной девушке так осквернять свою красоту!

После этих слов он увидел настоящее чудо, кое происходило каждый раз после воспевания Дарине дифирамбов. Она просто засветилась, опустив свои прекрасные глаза, и улыбнулась той самой улыбкой, что заставляла его сердце трепетать от восторга. На щеках её горел пунцовый окрас.

– Я буду ждать тебя здесь, – тихо произнесла Дарина.

– Я скоро! – воскликнул парень и побежал к сараю. – Салют! – громко крикнул он и скрылся в пахучей темной пещере, прихватив проржавевшую совковую лопату.

Через полчаса, выполнив всю требующуюся работу, он вернулся в дом и, проходя мимо пруда, не застал там Дарину. Но ему это и не было нужно, его голову снова заполнили мысли о разговоре, который произошел накануне. Да, нужно менять жизнь! Нужно проявить характер и волю! Взять судьбу в свои руки и… Только почему он до сих пор этого не сделал? Подсознательно он знал, в чём причина. Его останавливала привычка жить той жизнью, которая была ему предоставлена без права выбора. Но, с другой стороны, дающая сделать выбор в течении самой жизни. Марат понимал, что главное – сделать первый шаг. Сделав один, сразу напросится и второй, и после нескольких шагов оглядываться на старт уже не будет никакого смысла.

  Бабушка мирно храпела, завернувшись в одеяло, в одной из двух комнат домика, тем самым добавляя окружающей атмосфере некой эпичности. На стене, рядом с ней, висел старый ковёр – неизменный атрибут жилых помещений деревенских домов. Чуть далее стоял сервант с чашечками и старыми пыльными книгами (которые не раскрывались уже многие годы). Окно напротив было занавешено старой грязной тюлью, а на столе, под окном, красовалась гора свежих яблок, собранных сегодня утром. Четверть всей комнаты занимал разложенный диван, на котором и спала старушка.

«Я её накрыла», – вдруг услышал Марат шепот над ухом. Он повернулся и увидел улыбающуюся красавицу Дарину.

«Она улеглась прямо так, – продолжала девушка, – видимо очень устала… Но я ей немного помогла на кухне»

«Какая ты у меня молодец, Даринка! Ты просто чудо! Заботливая, хозяйственная!» – весело шептал он.

«Тсс. Пойдем».

Старушка хрюкнула во сне. Они вместе прыснули, зажимая ладошками рты.

«Подожди-подожди, давай послушаем!»

Хрюк. Хрюк.

Они оба выбежали во двор и уже смеялись, не сдерживаясь.

– Какая милая и забавная у тебя бабушка!

– Да, она хорошая, – сказал он и, подойдя к девушке, провел кончиками пальцев по ее щеке. – Спасибо, что ты есть, мне так с тобой весело! Так уютно! Я… Я обязан сделать тебя счастливой! Я много думал… И… Я пока не знаю, но…

Она улыбалась, глядя глубоко в его глаза, говоря тем самым, что верит ему.

Послышался автомобильный сигнал. Марат посмотрел на дорогу, проходящую за прудом, и обнаружил, что его деревенские дружки Лёва и Пацик стоят и курят, прислонившись к любимой бежевой машине, которую они звали не иначе, как «мерсидесь». Эта была «Жигули 99» – личный «конь» Лёвы, в которой они все вместе гоняли на дискотеку и которая пережила множество хороших и нехороших историй.

– Едешь или не?! Мы долго ждать будем? – крикнул Пацик, парень 20 лет, дохлый на вид, но способный дать отпор любому. Его кличка прилипла к нему с детства, с тех пор, как он пытался всех уверить, что он «настоящий пацан». И сейчас уже толком никто не помнил его имени, для всего окружения он был «Пацик».

– А вы долго там стоите? – растерянно бросил Марат.

– Минут 15! Мы ничего не видели, не ссы!