– Что оставить? Куда предлагает? – разволновалась Юлька. Я пожала плечами.

– Это все, что я слышала.

– Да ну тебя, ничего же не понятно, – рассердилась подруга. – О, смотри, кто пришел.

Я обернулась, чтобы увидеть, как в зал заходит мой свихнувшийся бывший под ручку со своей пассией. Пассия была в фиолетовом платье с рюшами – полная безвкусица на мой взгляд, а Гришка сиял, как начищенный самовар.

– Думаешь, следит за тобой? – вытаращила глаза Юлька.

– Ага, а пассия ему помогает.

– Ну, мало ли…

– Угомонись, а, – сурово взглянула я на подругу. – Тошно уже от твоих фантазий.

Юлька примолкла, а события вдруг начали развиваться с немыслимой скоростью. Во-первых, Руслан с незнакомцем договорил, и помчался в сторону бара. Незнакомец опять принялся рассматривать помещение, причем делал это так, словно оглядывал свои владения. А мой бывший направился к нам с Юлькой, и вскоре уже гневно тыкал в меня пальцем, встав возле стола.

– Ты что тут делаешь?

– Я? – изумилась Юлька, но, поймав красноречивый взгляд Гришки, стушевалась. – А, ты про Адку…

– Конечно! То звонит мне с дурацкими разговорами, то появляется здесь!

– А что, мне сюда нельзя? – пришла моя очередь удивляться. – А разговоры не дурацкие. Оставь мою дверь в покое, иначе в ментовку тебя сдам.

– Не трогал я твою дверь, больная, – взвизгнул Гришка. Посетители «Шапито» уже с интересом поглядывали на нас, Юлька морщилась, а я испытывала неловкость.

– Гриш, вали, а, – попросила подруга, прикидывая, есть ли среди гостей знакомые Вовчика.  И без тебя проблем хватает.

– Да какие у вас проблемы, вы две профурсетки…

Гриша завел любимую песню, и остановить его могли только радикальные меры. К ним и прибегла Юлька – схватив вилку со стола, она нацелилась Гришке в область паха и ласково пообещала:

– Сейчас без яиц останешься.

На Гришку это произвело впечатление: бывшенький охнул, и, приговаривая, какие же мы сумасшедшие, бросился прочь. Вилку Юлька отложила, и с удовлетворением отметила:

– Совсем чокнулся парень от твоей красоты. Того и гляди, психушку придется вызывать.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – пожелала я, наблюдая за баром. Руслан появился с ворохом каких-то документов, которые отдал незнакомцу. Забрав бумаги, тот что-то ему сказал, после чего откланялся, отбыв восвояси вместе с охранниками.

– Занятный тип, – сказала Юлька, с печалью глядя незнакомцу вслед. – Надо узнать, кто такой. Спрошу у Мусика.

Мусиком Юлька звала владельца клуба, в котором работала. Вообще-то, звали его Мусаев Рафик Анисович, среди своих – Муса, но Юлька за глаза упорно величала его Мусиком. Мусик был стар, толст и сед, но это не мешало ему с вожделением хватать Юльку за коленки при каждой встрече, а также контролировать весь город и отмывать в клубе деньги. Проще говоря, Мусик был бандитом, неплохо общался с мэром и мнил себя достойным членом общества. Помимо клуба, у Мусика были еще две сауны, не обошлось и без торговли наркотиками и проституции. Короче, полный набор. Юлька время от времени мечтала, что у ментов наконец проснется совесть, и Мусика посадят, а ей достанется клуб, в котором она и так чувствовала себя хозяйкой.

– Спроси, – согласилась я. – Только не наедине.

– Не учи ученую, – рявкнула Юлька и поморщилась. – Руслан идет.

Руслан и впрямь шел к нам, сурово сверкая глазами и хмурясь.

– Что, стерва, полюбоваться пришла? – начал он. – Потанцевать на костях?

Мы с Юлькой вытаращили глаза.

– Руслан, ты чего? – опешила подруга. – Ну, уволила я твою Милку, и что? Не конец света же.

– Да при чем здесь Милка, – задохнулся от гнева Руслан. – Бурганов умер.

– Как умер? – ахнула Юлька.

– Убили его. Вот, наследник приезжал.

– Родственник что ли? – спросила Юлька, поняв, что речь идет о незнакомце.

– Родственник, как же, – скривился Руслан. – Такой же бандит, как и Бурганов.

– И чего хочет?

– Спрашивал разное, – туманно ответил Руслан. – Короче, валите отсюда! Обе. Не до вас сейчас.

Мы с Юлькой переглянулись и попросили счет.

– За вас заплатили уже, – противно ухмыльнулся Руслан. – Ты бы, Адка, поменьше задницей вертела. Этот мужик и заплатил. Сказал – за то, что развлекли.

Юлька насупилась, а я растерялась, не зная, как реагировать. Никакой задницей я не вертела – ну, прошлась мимо, улыбнулась, ничего неприличного. Однако слова Руслана оставили неприятный осадок в душе. Наскоро попрощавшись, мы с Юлькой отправились по домам, решив встретиться завтра и все обсудить.

Юлька заявилась ко мне ни свет ни заря. Часы показывали одиннадцать утра, я только продрала глаза, так как полночи пялилась на телефон, ожидая звонка от Тимура. Великая Большая Любовь не позвонила, уснула я под пение птиц, поэтому Юльку, не встававшую раньше трех дня, увидеть никак не ожидала.

– Привет, – хмуро поздоровалась подруга, села за стол и откусила мой бутерброд. Я шлепнула ее полотенцем по рукам. – Собирайся.

Эти Юлькины «собирайся» уже действовали мне на нервы, но подруга выглядела до того печальной и суровой, что возражать я не рискнула. Лишь натягивая джинсы, робко поинтересовалась:

– Удалось что выяснить?

– Немного. Мусик страшно нервничает. Я ему вчера позвонила, мол, приезжайте в клуб, Рафик Анисович, соскучились мы по вам, а он только рявкнул: «не до вас сейчас», и трубку бросил. Старый козел.

– И чего? – немного подумав, спросила я. Юлька вздохнула.

– Мусик потом перезвонил, велел на сегодня столик забронировать. Чтобы лучшие блюда приготовили, официанток симпатичных пригнать. Все по высшему разряду. Думаю, с тем парнем собирается встретиться. А о нем я ребят поспрашивала. Кто такой, никто не знает, но болтают, что поселился в доме Бурганова.

– Это который за городом?

– Ага.

Наш маленький городок от коттеджного поселка отделяли железнодорожные пути. За ними высились старенькие покосившиеся домики – дачи местных жителей, а уже за ними гордо стояли коттеджи новых русских – огромные величественные домины, поражавшие воображение дизайном, бассейнами и английскими садами. Именно там проживал наш достопочтимый мэр, имели летний домик там и Мусик с Бургановым. Бурганов, хоть и родился в нашем городе, лет семь назад уехал, однако клуб и недвижимость оставил под присмотром. Поговаривали, что через клуб он отмывает деньги, которые ворует в другом месте. Так это или нет, я судить не бралась, но люди зря болтать не будут.

– Мы туда поедем? – забеспокоилась я.

– У матери знакомая у Бурганова домработницей работала. Он как уехал, ей ключи дал, чтобы раз в неделю прибираться ходила. К ней заглянем, поспрашиваем.

Юлька была настроена решительно, и под ее напором я закончила сборы, не успев толком позавтракать. Погрузившись в машину Юльки – старенькую Тойоту, мы поколесили в сторону поселка, именуемого Николаевкой.

Тетя Маша, знакомая Юлькиной матери, жила в стареньком домике-развалюхе. Некогда яркая синяя краска выцвела и облупилась, забор из гнилых досок покосился, а у крылечка блеяла тощая коза.

– Теть Маша, – выйдя из машины и громко хлопнув дверью, Юлька заорала как оглашенная. – Теть Маша!

– Да иду, иду, – где-то за домом послышалось кряхтение, а вскоре показалась и сама хозяйка. Тетя Маша оказалась женщиной лет пятидесяти, с крашеными в черный цвет волосами и тучной фигурой.

– Ты что ли, Юленька? А я и не признала тебя. Красавицей какой стала. Только худющая уж больно, смотреть тяжело, – запричитала тетя Маша. – Молоко будете? У меня свое, козье, Дуська вон исправно дает. А полезное-то какое, почитай, одни витамины.

Дуська неодобрительно посмотрела на нас и заблеяла.

– Теть Маша, мы по делу, – начала Юлька, отказавшись от молочка. – Дом, в котором вы убирались – там хозяин приехал?

– Ой, приехал, да не хозяин, – ответила тетя Маша. – А тебе, деточка, зачем?

– В клубе он вчера был, мужчина этот. А не заплатил, – соврала Юлька. Тетя Маша ахнула и зачем-то перекрестилась.