Итак, с сегодняшнего дня – всё внимание на мужа! Ну или хотя бы его справедливая часть. Заодно понаблюдаю, получаю ли я аналогичную часть его внимания.
Пятница
– Мама, можно к тебе на коленки? – спрашивает старший за ужином.
– Садись, – чуть отодвигаю стул, чтобы ему было удобнее.
После старшего на коленки залезает и младший. Теперь очередь мужа. «Дорогой, хочешь тоже ко мне на коленки? И поцелуйчик!» Так было бы справедливо, если учитывать принцип не просто равного, а даже повышенного количества внимания мужу, который я провозгласила, начиная эксперимент. Нет, на абсолютную справедливость здесь рассчитывать не приходится: всё-таки весовая категория у детей и мужа разные, но как тогда уравнять его в правах на моё внимание? У мужа и жены есть свои способы телесного общения, но даже если их учесть, то уравновесить ни по времени, ни по вниманию всё равно не получается.
– Тебе не кажется, – спрашиваю мужа, – что когда появляются дети, то всё внимание, прикосновения, время, поцелуи, нежность, заботы, которые раньше супруги дарили друг другу, переносится на детей?
Муж смотрит на меня так, будто я вдруг, после многолетнего блуждания в темноте, прозрела.
– Как ты думаешь, укладываемся ли мы в статистику отношений супругов с детьми в плане внимания друг к другу, романтики и любви?
Муж не успевает ответить, так как в этот момент Даниель роняет стакан со спрайтом на стол.
– Я закажу еще один, когда официант подойдёт, – говорит муж, бросая салфетки на мокрую скатерть.
– Но это долго! – возражает Даниель. – Я хочу сейчас!
Муж строго смотрит на сына.
– Если хочешь прямо сейчас, закажи сам, – предлагаю я, вспомнив о том, что и детям пора больше ответственности на себя брать, чтобы освобождать наши ресурсы с мужем друг для друга. – Скажи ему, как я тебя учила: «One water, please» или «One Sprite, please», если хочешь спрайт. Идите вместе с братом – вместе не так страшно.
Саша и Даниель, к нашему удивлению, уходят и возвращаются, хитро улыбаясь: «Мы заказали!»
Через пару минут официант приносит «Кока-колу».
– Наверное, вы ошиблись, – пытаюсь остановить его, но официант не слышит, поэтому я с прискорбием добавляю. – Придётся папе пить «Кока-колу». Ведь вы знаете, что мы вам её пить пока не разрешаем.
– Но мы уже большие! Мы сами можем заказать попить и даже на английском! – «дуются» дети.
– И даже «Кока-колу»! – добавляю я, и они снова хихикают.
– Вы думаете, что уже достаточно взрослые, чтобы пробовать «Кока-колу»? – спрашивает муж тоном учителя, который обнаружил проделку учеников, и чтобы не портить никому настроения, превращает её в нечто легитимное.
– Да! Да! – кричат дети.
Муж смотрит на меня, я киваю: а, может, он и прав? Они действительно уже во многом взрослые и самостоятельные, что хорошо. Ведь именно это может позволить нам с мужем уделять друг другу больше времени. Передать ответственность за то, что могут делать сами, детям, чтобы освободить ресурсы друг для друга?
Но готовы ли мы к этому? Не получится ли так, что, специально выделив время, мы будем скучать и тянуться к телефонам, чтобы прочесть новости и сделать что-нибудь интереснее или важнее, чем быть друг с другом? От этого по животу разливается страх – холодный и липкий, как наш стол после пролитого спрайта. Когда же его, наконец, приведут в порядок?
Суббота
«Верь только той статистике, которую сам подделал», – говорит мой свёкр, и я с ним абсолютно согласна. Поэтому уже второй день сопоставляю наши отношения и статистику. Никаких сомнений в том, что мы с мужем проводим друг с другом не меньше времени, чем среднестатистический родитель, у меня не было, особенно, если учитывать то, что мы в отпуске, только вот одно неожиданное открытие застало меня врасплох.
После двухдневных подсчётов констатирую положительный итог. Цифры мне улыбаются, как цветы под нашим балконом: шесть-семь часов в неделю мы проводим друг с другом (даже если не в отпуске); «я тебя люблю» звучит у нас чаще, чем у других пар (5-6 раз в день вместо 1-2); мы целуемся несколько раз в день (вместо скромных 10 раз в неделю у английских пар); обычно раз в месяц выходим куда-нибудь пообедать или на завтрак (правда, здесь пока это сделать не смогли). Всё было бы хорошо, если бы не одно «но». Практически вся положительная статистика наших отношений складывается усилиями моего мужа! Он говорит о чувствах, подходит ко мне, чтобы поцеловать, периодически предлагает устроить свидание на двухместном катамаране посреди бирюзового моря, оставив детей под присмотром квалифицированного персонала. А я не решаюсь, потому что не знаю, насколько персонал квалифицированный, а волны – не самое подходящее место для романтичного свидания с женщиной, которая после последней поездки на морском катере превратилась с женщину c головой в ведре. Возможно, вся проблема именно в том, что я принимаю его любовь, но ничего не делаю сама? Нет, делаю, конечно: готовлю, убираю, организовываю, – но это всё для семьи в целом, а для него конкретно – очень мало, практически ничего. Не то, чтобы я не хочу этого, просто его проявлений чувств мне вполне достаточно. В то же время я понимаю, что любовь – это глагол. Поэтому действовать нужно и мне тоже.
– Дорогой, ты слышал, что мужчины, которые целуют своих жен каждое утро, живут на целых пять лет дольше тех мужчин, которые не целуют? – спрашиваю мужа, лежащего рядом на шезлонге.
– Это потому, что жены их не убивают раньше времени?
– Ты меня целуешь каждое утро, так что тебе не стоит беспокоиться, – смеюсь. – Мне было бы гораздо интереснее узнать, почему именно такая последовательность: муж целует жену. А если жена целует мужа? Или это не имеет такого положительного воздействия? Видимо, утренний поцелуй – индикатор отношения мужчины к женщине, качества брака с ней. Если всё хорошо, то он испытывает меньше стресса, меньше огорчается, лучше себя чувствует: у него от этого повышается иммунитет, поэтому он дольше живёт. А как быть с женщинами? Я тоже хочу жить на пять лет дольше.
– Целуй меня на ночь, раз утро уже занято, – делов-то…
Действительно, делов-то… Детей же я целую на ночь, причём неоднократно. Целые бандерольки поцелуев им выдаю. Пришло время и мужа поставить в список адресатов.
Воскресенье
После обеда первый раз за наш отпуск на Корфу отдаём детей под присмотр квалифицированного персонала. Не могу сказать, что Даниель горит желанием расстаться с нами, но я непреклонна.
– Сегодня мы уйдем на час, а завтра уедем на катамаране рыбачить в море часа на два, – муж оживленно жестикулирует, когда мы, оставив детей, направляемся по горячей асфальтной дорожке к морю. – А послезавтра всё утро проведем в номере без детей!
– Роскошный план, но послезавтра мы улетаем! – возвращаю мужа на землю.
Мне немного не по себе от того, что с нами нет детей, но изо всех сил стараюсь расслабиться – мы заслужили этот час единения. Муж идёт на деревянный помост, на котором стоит одинокий рыбак, чтобы посмотреть на его улов. Раздеваюсь, чтобы подождать его в воде.
Близость на расстоянии: прикосновения взглядов, мыслей, улыбок. Никогда не задумывалась о том, что смотрю обычно не на мужа, а на детей, машу им ручкой, посылаю воздушные поцелуи. Теперь без них какая-то пустота, тревога, будто чего-то не хватает, будто вырвали из сердца кусочек, точнее два.
Вот и сейчас снова смотрю на детей, пусть и на чужих, точнее, на семейные пары. Даже смешно: все они выглядят одинаково – как женщины, которые два ведра воды в руках с колодца несут, только у мам вместо вёдер по ребенку в каждой руке, а у пап – сумки со всем тем, что не поместилось маме в котомку, которая у неё висит на плече. И все они смотрят на детей с гордостью, с нежностью, и зачастую совсем по-другому – друг на друга.
Почему я об этом думаю? Куда я смотрю? У меня ведь есть муж, время, и внимание, которые я хотела подарить только ему. Он машет мне с деревянного помоста, показывая, какую рыбину мужик поймал, и направляется к берегу. Мне так забавно и радостно от того, что муж за годы взрослой, серьезной жизни хирурга не потерял задор ребенка, который в восторге от простой рыбки. Мне очень нравится это в нём, мне очень многое нравится в нём. Просто я обо всём этом забыла… Дети напрочь стёрли память о том, что я любила в муже. И это не их вина. Просто природа хочет, чтобы выжили дети. Муж для природы уже не так важен, но важен для меня.
