После омовения под душем, быстро перекусив на скорую руку сделанными хозяйкой бутербродами и кофе с коньяком, они мило попрощались, договорившись созвониться.

Довольный жизнью Смуров, насвистывая, спустился со второго этажа по ступенькам и вышел из парадной на освещенную солнцем улицу. Шуршащий звук тормозящего автомобиля заставил его обернуться. В приоткрытом окне темно-синей «девятки» он увидел кружок оружейного ствола. Инстинктивно бросившись на покрытый плиткой тротуар, он больно ударился коленками и лбом, чертыхнулся, но чечетка автоматной очереди заставила его забыть о боли и перекатиться в сторону. Взвизгнув тормозами, «девятка» на скорости умчалась. Бросив взгляд ей вслед, Виктор успел заметить только замазанный грязью номерной знак и чистые хромированные колпаки колес. «Ну и дела», – ошарашено произнес Смуров, медленно поднимаясь на ноги.

Глава 4

Удар судьбы в лоб означает,

что не возымели действия ее пинки под зад.

Афоризм

Смуров стоял на тротуаре и, пытаясь собраться с мыслями, машинально отряхивал руками выпачкавшийся костюм. Повернувшись к дому, из которого вышел минуту назад, он окинул его встревоженным взглядом. На недавно побеленной в оранжевый цвет стене трехэтажного дома старой постройки, наверное, еще времен Австро – Венгерской империи, на высоте около двух метров виднелось несколько свежих выбоин. «А ведь стреляли-то выше человеческого роста и дали всего одну очередь. Может, хотели только напугать, а не убить?», – подумал Виктор. На поясе заиграл звонок вызова. Вынув телефон и щелкнув кнопкой, Смуров услышал приглушенный до неузнаваемости мужской голос: «Это было первое и последнее предупреждение, адвокат. Если до завтра не исчезнешь из города, пеняй на себя». «Кто это? Почему я должен уехать?» – почти выкрикнул Виктор. В ответ раздались только протяжные гудки. Вкладывая телефон в чехол, Смуров глянул себе под ноги и увидел отблескивающую на солнце латунную гильзу. Нагнувшись, он подобрал ее и сунул в карман.

Из подъезда выбежала наспех одетая Карина. Ее развивающиеся, доходящие до плеч волосы цвета вороного крыла, и широко открытые пылающие тревогой большие глаза, делали ее похожей на спрыгнувшую с помела очаровательную молодую ведьмочку из волшебной сказки. Задравшаяся пола короткого цветастого халатика на миг приоткрыла впечатляющее бедро и краешек белых трусиков. От этого зрелища у Смурова, несмотря на недавнюю близость, что-то внутри екнуло, и разом вывело из состояния легкого ступора, в которое он впал после покушения.

– Я слышала выстрелы! Боже, ты весь в грязи! Что случилось?! – воскликнула Карина.

– Ничего особенного. Просто какие-то придурки упражнялись в стрельбе из автомата по живой мишени, – продолжая отряхиваться, хмуро проговорил Смуров.

– Идем ко мне, приведешь себя в порядок. – Взяв Виктора под руку, Карина повела его в открытую дверь подъезда.

В квартире Карина заставила Смурова снять костюм и умыться. Затем помазала ему йодом ссадины на коленях и отправилась в ванную застирывать пятна на его одежде. Виктор в рубашке и коротких трусах присел в кресло, вытащил свой телефон, набрал прямой номер подполковника Зайца, и услышав его характерное: «Да, слушаю!», сказал:

– Владимир Сергеевич, это Смуров. Все-таки чутье меня не подвело. Пару минут назад меня на улице обстреляли из темно-синей девятки. Дали короткую очередь из автомата поверх головы и скрылись. Затем, буквально через несколько минут, позвонили на мой мобильный телефон и сказали, что это было предупреждение, и что, если я сегодня не уеду из города, то будет хуже.

– Так, так, – ответил подполковник. – Ты не ранен?

– Нет, все в порядке, только на тротуаре пришлось поваляться.

– Номер машины не запомнил?

– Он был замазан.Скорее всего специально.

– Естественно… Думаешь это как-то связано с делом Прокатило? – после небольшой паузы спросил Заяц.

– Почти наверняка. Только не понимаю, каким образом.

– Голос звонившего не показался знакомым?

– Нет. Да и говорили приглушенно, по всей видимости, через ткань.

– Понятно, – протянул подполковник. – А на каком месте обстреляли?

– На улице Пекарской, возле дома номер 9.

– А что ты там делал?

– Выходил от знакомой.

– И что, хорошая знакомая?

– Не столь хорошая, сколь хорошенькая, – уточнил Смуров.

– Откуда звонишь?

– От нее и звоню.

– У нее и заночевал?

– А как догадался?

– Что я не мужик, что ли? Выходишь утром от хорошенькой женщины… Ладно, сейчас дам команду на выезд опергруппы. Встречай возле дома, пусть понюхают, что да как. Я отправляюсь на совещание к генералу, а в 15 часов жду тебя у себя. Смотри, будь осторожнее. Круглосуточную охрану я тебе, сам понимаешь, обеспечить не могу. Так что поберегись.

– Спасибо. Постараюсь, – Смуров нажал кнопку отбоя и набрал номер Кричковского. После продолжительной серии гудков в трубке раздался хриплый голос Сергея:

– Алло, кто это?

– Я, Смуров. Что, не спится?

– Поспишь тут с вами…

– Сережа, нужно срочно увидеться.

– Ты чего, Витек? Рано же. Я после вчерашнего еще не отошел. Горло пощипывает. В общем, лежу в постели, можно сказать, с ангиной.

– Знаю я твою ангину! И когда ты только успел ее подцепить?

– Ну… Холодная водка, мороженое, и так далее…

– Не свисти. Напои ее быстренько кофе, выстави за дверь, и чтобы через двадцать минут был у дома Карины. Запоминай адрес: ул. Пекарская 9.

– Что я там забыл? Что за аврал? Что, война началась?

– Можно и так сказать. Меня только что обстреляли из автомата.

– Да ты что? Серьезно? – голос Кричковского дрогнул.

– Да уж куда серьезнее. Так что не залеживайся, свое потом наверстаешь.

– Какое теперь там! Уже еду. Я только выведу пописать Дуньку, вызову радиотачку и через полчаса буду.

– Хорошо, буду ждать тебя возле дома, – Смуров отключился. Встав из кресла, он, задевая пятками мягкий, покрытый огромным ковром пол, пошлепал в ванную комнату в явно малых ему тапочках без задников, любезно предоставленных хозяйкой. Карина как раз заканчивала отчищать грязные места на пиджаке. Смуров тихо подойдя к ней сзади, нежно поцеловал в шею. Она резко повернулась, сердито зыркнула глазами, и, не сказав ни слова, протянула его одежду.

– Почему так неласково? – недоуменно подосадовал Виктор.

– Сама не знаю… Что-то настроение испортилось, – пожала плечами Карина. – Возьми в прихожей возле зеркала утюг и подсуши мокрые пятна. Вот чистое полотенце.

Смуров молча взял в руки костюм и полотенце, вышел в коридор, после непродолжительных поисков нашел там гладильную доску и утюг, включил его в розетку и через сухую льняную ткань несколько раз прошелся моментально нагревшейся керамической подошвой по влажным местам на одежде. Клубочки пара поднялись и растаяли в воздухе. Заодно обновив стрелки на брюках и оглядев результаты своей работы, Смуров остался доволен: пятен и помятостей заметно не было. Надев костюм, затянув узел галстука и сменив тапочки на туфли, он почувствовал себя значительно увереннее.

– Карина, я ухожу, спасибо и до свидания, – громко произнес он.

– Подожди, я сейчас, – донеслось в ответ из глубины квартиры.

Постояв несколько минут, Виктор, от нечего делать, подошел к большому зеркалу и, посмотревшись в него, увидел отражение недурно прикинутого мужчины с озадаченным выражением лица и начинающей багроветь небольшой шишкой на лбу.

– Вот черт! Теперь еще с этим «украшением» красоваться придется, – подосадовал он.

В прихожую впорхнула аккуратно причесанная Карина, облаченная в легкое розовое платье, тонкие бретельки которого выгодно подчеркивали округлые линии обнаженных загорелых плеч. Стройные ноги были прикрыты чуть выше колен, но за складками ткани без труда угадывались плавные формы не тронутых целлюлитом бедер и другие рельефные места совершенной фигуры. От лица с искусно подведенными глазами веяло свежестью, словно и не было бурно проведенной ночи. Искушающее впечатление усиливал насыщенный запах недавно нанесенных духов с дурманящими нотками бергамота и апельсина.