– Есть хочет, – и швырнул ему курицу.
Людоед моментально эту курицу разорвал и слопал. Причем чавкал так, что у всех на площади слюнки текли. Потом он оглядел долгим взглядом толпу и так рыгнул в ее сторону, что несколько женщин упали в обморок, а мужики стали быстро разливать и пить, не закусывая.
Депутат швырнул ему утку. И людоед даже не дал ей приземлиться, пожирал ее урча и все время зыркал глазами в сторону Прасковьи. Та аж затряслась и спросила у кандидата:
– А решетка-то у вас хоть крепкая?
Кандидат говорит:
– Почти ни разу не подводила. – Но на всякий случай швырнул людоеду еще гуся. Так людоед его, этого гуся, минут за пять до костей обглодал и остатки швырнул в толпу.
Народ аж взвыл от удовольствия.
– Нравится вам? Хотите так питаться? – крикнул кандидат.
Ну, все, конечно, издали возгласы одобрения. Поди плохо, в один день куру, утку и гуся!
– А теперь, – говорит кандидат, – может, кто-то из вас хочет войти в клетку к знаменитому людоеду?
Все, конечно, притихли.
– Все же понимаете, – продолжал кандидат, – что из соображений гуманности мы не можем поставлять ему человечину, но если кто-то хочет сам, то пожалуйста, милости прошу! Есть желающие? Ставлю миллион рублей на своего людоеда!
Желающих, конечно, не было. И уже хотели было закончить представление и начать отмечать это небывалое для нашего города событие, как муж Прасковьи, Николай, которому она уже на сегодня пообещала, вдруг говорит:
– Я желающий.
А ему уже, видать, все равно. Он уже поддатый был, и батога ему было не миновать к вечеру. Ну, он и решил, видно, таким способом закончить свое бренное существование. А может, подумал, что миллион его спасет от экономической зависимости. В общем, шагнул он вперед и заявил:
– Я желающий!
Кандидат говорит:
– А вы подумали, на что вы решились?!
Колюня говорит:
– Подумал!
– Вы понимаете, что идете на верную гибель?
– Понимаю, – твердит свое Колюня.
И тут раздается голос Прасковьи:
– Я тебе дам «понимаю»! – И она, засучив рукава, стала пробираться сквозь толпу.
Но толпа сомкнулась перед ней и заорала:
– А ну, не трожь, пущай идет!
Прасковья кричит:
– А что же вы своих-то к людоеду не посылаете?
А ей в ответ:
– А наши не рвутся!
– Ах так, – сказала Прасковья, – тогда я сама желающая!
Народ аж взвыл от радости.
– Давай! – заорали все. – Давай, Прасковья, покажи ему козью морду!
Прасковья ринулась к клетке. Кандидат закричал:
– Вы понимаете, на что вы идете? – и не пускает ее.
Тут толпа как заорет:
– А ну пусти ее к людоеду, а то голосовать за тебя не будем и людоеду и тебе задницу надерем.
– Ну и черт с вами, – сказал депутат, – жри ее! – И открыл клетку.
Прасковья рванула на себе рубаху и решительно ворвалась в клетку. И тут произошло самое неожиданное. Людоед упал на колени и закричал:
– Прасковья, прости, черт попутал!
Прасковья накинулась на него так, что от этого людоеда перья полетели. Людоед визжал так, будто его резали. Депутат попытался было войти в клетку, но Прасковья так ему заехала, что он заверещал еще сильнее своего людоеда. А тут и толпа нахлынула, клетку разнесла, так что депутат со своим людоедом еле ноги унесли. В общем, концерт этот с милицией заканчивали. На этом представление зарубежного гастролера и закончилось. А с тех пор никаких артистов к нам и не привозили. А жаль, хочется насладиться настоящим искусством. Так что приезжайте, Геннадий Викторович, вы ли или какой-нибудь другой Петросян. А то про нас вспоминают, только когда выборы, когда наши голоса нужны. А ведь мы еще не только голоса, а ведь мы люди живые, у нас еще и души есть. И, слава богу, пока не мертвые.
Аферисты
Сколько же у нас, граждане, аферистов развелось, просто можно экспортировать в другие страны. Иду по улице, никого не трогаю. Остановился возле телефонной будки. Мужик какой-то звонит. Жду. Мужик позвонил и пошел. Я в будку, глядь, а там бумажник. Я бумажник схватил и за мужиком кинулся. Тут какой-то парень мне дорогу преградил.
– Стой, – говорит.
Я стою.
– Ты чего? – говорю.
Он говорит:
– Я видел, как ты бумажник нашел.
Я говорю:
– Ну и что, я его вернуть хочу.
Он говорит:
– Стой с бумажником здесь, я его сейчас догоню.
Я как дурак стою. Парень возвращается.
– Не догнал, – говорит, – ну-ка посмотри, что там.
Открываю бумажник, там пачка денег.
Парень говорит:
– Ну, что будем делать? – Взял бумажник, пересчитал. – Здесь, – говорит, – полмиллиона.
Я бумажник у него забрал.
– Пойду, – говорю, – отдам в милицию.
Он говорит:
– Ты что, сдурел, они же деньги себе возьмут.
Я думаю: «А вдруг действительно возьмут?»
Парень говорит:
– Слушай, мы ведь не украли, мы ведь нашли. Давай делить.
И я, представляете, соглашаюсь. Ну а что, мужик пропал, а в милицию идти просто глупо. Заходим мы в подворотню, начинаем делить, и тут этот мужик возвращается.
– Бумажник с деньгами не находили? – спрашивает.
Только я хотел сказать: «Вот они», – как парень мне говорит:
– Заткнись, а то тебя посадят.
И я, представляете, молчу. Парень говорит:
– Нет, ничего не видели.
Мужик отходит, а парень тихо так, с опаской, говорит:
– Он наверняка за нами следит. Здесь в бумажнике пятьсот тысяч, давай в темпе двести пятьдесят, держи бумажник, и разбежались.
И я как дурак вынимаю свои кровные двести пятьдесят тысяч, сую ему и с бумажником ухожу. И только в метро, раскрыв бумажник этот потрепанный, вижу, что там нарезанная бумага и никаких денег. Я назад, а их уже и след простыл. Ну, думаю, убью! А потом поостыл и решил: на кого злиться? На себя. Сам же не отдал бумажник. Сам себя и наказал. «Ладно, – думаю, – в следующий раз буду умнее».
Месяц приблизительно проходит, и на том же самом месте прохожу возле той самой будки, а там тот же самый мужик звонит, и бумажник такой же самый задрипанный рядом лежит. Сначала хотел в рожу сразу заехать, а потом думаю: нет, погодите, я вам сейчас устрою козью морду. Мужик из будки выбегает, я беру бумажник, тут же подбегает тот же парень, меня, конечно, не узнает и сразу говорит:
– Раз нашли – делим.
Я говорю:
– Делим.
Зашли в подворотню. Он говорит:
– Здесь пятьсот тысяч, – при мне считает.
Тут вбегает мужик и говорит:
– Ребята, бумажник с деньгами не находили?
И не успевает парень ничего сказать, как я говорю:
– Как же не находили, вот он, – и отдаю ему бумажник.
Мужик обнимает меня.
– Родной, – говорит, – спасибо.
Я говорю:
– Вы пересчитайте, там пятьсот тысяч.
Он говорит:
– Да что там считать, я вам верю, вижу, вы честный человек.
А тот парень стоит, вы бы лицо его видели, не лицо, а козья морда.
Я говорю:
– Нет, вы пересчитайте.
Мужик говорит:
– Да чего там считать, – а сам открывает, считает и говорит: – А здесь только двести тысяч, а где же еще триста?
Парень говорит:
– Я бумажник вообще в руках не держал, значит, он спер, – и на меня показывает, – я свидетель.
