– Ну да… Тут ты прав. Да и сам Абдула, не дурак и вряд ли согласится.

– Это если ещё предложат, – хмыкнул Клигер. – Юры Трифона уже нет, стало полегче. Того никто бы под себя не подмял. Так и была бы Вторая Речка Московским анклавом. А сейчас там пусто. Уссурийские даже не дёргаются. У них, там пока Кугук Серёга рулит. Гордзиевский – это, так… болванчик. А Кугук своего не упустит – торгаш. С цветов поднимался. Трифон его за Гордзиевским присматривать поставил. Раньше охранял, теперь подмял. Так часто бывает.

Клигер рассмеялся.

– Коптев ещё там трётся, Карп нюхал тему, но отпрыгнул, когда ему сказали, что и мы интересуемся. Гордзиевский, после разговора с ним «Гребца» и «Петрухи», ходит гордый. Ничего не боится. Думает, что это мы Юру кончили. Прости Господи!

– А по правде? Не они Трифона вальнули? Сговорились с Кугуком, с Коптевым и…

– Вряд ли. Там не только Трифона. Там и Костю «Опасного» и других ближников Юры убрали. Не думаю, что это они его. Сработали слишком быстро. Я бы сказал, профессионально. Но… Ищи, кому выгодно… А выгодно было им. Ну и нам. Но, мы то знаем, что это не наша инициатива. Теперь все рынки и торговые центры Второй Речки под Гордзиевским. Отжаты были Юрой, а оформлены на Гордзиевского. Как-то так… Ну, ничего. Попилим.

– Ладно, хрен на них.

Хрен, конечно, хреном, а неожиданно освободившуюся территорию надо быстро прибирать к рукам. Иначе её приберут другие. Евгений Иванович знал это хорошо и время зря не терял. Он любил футбол, баскетбол, хоккей и знал, общее правило игровых видов спорта простое: «не забиваешь ты, забивают тебе».

* * *

Юрий Николаевич Старовойтов крутил и крутил щелчками свою пачку сигарет. Задумавшись о бренности мира и хитросплетениях его профессии, полковник не замечал, что уже сильно стемнело. В дверь стукнули.

– Да!

В щель из-за приоткрытой двери выглянула голова его водителя.

– Юрий Николаевич, хотел спросить.

– Спрашивай.

– Скоро поедете? Десять часов уже.

Старовойтов глянул на наручные часы и, положив в барсетку5сигаретную пачку, встал из-за стола. В этот же момент зазвонил телефон служебной линии.

– Да! – бросил он в трубку.

– У нас чэпэ, Юрий Николаевич. Похитили жену Мамаева.

– О, бля! – вырвалось у Старовойтова. – Откуда информация?

– На «02» позвонила соседка. Услышала детские крики. Зашла. Дети одни, матери нет, в квартире беспорядок, на плите кастрюля с уже горящим супом. Хорошо, что окно на кухне было открыто и сквозняком дым вытягивало.

– Понятно. Опергруппу собрал?

– Так точно!

– Выхожу.

Костру тоскливо посмотрел на наручные часы.

– Пошли, Андрюха! Покой нам только снится! – почему-то весело сказал Старовойтов.

– Ага, снится! – скривился водитель. – Вам-то хорошо, жены нет. А меня ждёт!

– Быстро скатаемся. Туда отвезёшь, и отпущу. Оттуда на дежурке доберусь, если получится освободиться.

– На Острякова?

– На Острякова.

В дежурке толклись бойцы СОБРа, получали оружие в оружейной комнате. Старовойтов скривился. Не правильно это. Кто-нибудь когда-нибудь кого-нибудь в этой толчее застрелет. Много раз он говорил об этом начальнику управления Чеченеву, но тот лишь отмахивался.

– Ещё позвонили, товарищ полковник.

– Что ещё?

– Двойное убийство в клубе «Леон». Убили Александра Макаренко. Личность второго убитого не установлена. Похоже, что – телохранитель. Двое неизвестных прошли в клуб к его кабинету и, зайдя, выстрелили из пистолетов с глушителями Макаренко в спину, он в этот момент разговаривал по телефону, а второму в живот.

– Макаренко? Чудесно! Пусть пока город им занимается. Нам не до этого. Мы поехали. Пусть догоняют, – кивнул он на спецназ.

От здания управления, располагавшегося в двухэтажном здании по адресу: улица Тромозная дом сорок, до дома жены Мамаева жигулёнок Старовойтова донёсся меньше, чем за десять минут. На адресе было всё так, как сообщил дежурный. Кроме, пожалуй, того, что во дворе дома на Острякова стояло не менее пяти машин с мигалками.

– «Прокурорские, краевики, город», – отметил полковник, выходя из подъезда. – Вот ещё и я, зачем-то приехал! Отметиться? Засветиться перед руководством?»

– Привет, – поздоровался с ним Краев – заместитель начальника городского УБЭП.

– Привет! А ты здесь чего? Дежуришь?

– Дежурю, – вздохнул Сергей. – Все здесь, а как без ответственного по городу.

– Смотрю и Сляднев приехал?

– Я ж говорю… Все тут. Вон, конторские трутся. Похищение человека, это не хухры мухры.

– Макара Стреляного завалили.

– Когда?

– Только что.

– Хорошо, – облегчённо вздохнул Краев. – Значит, скоро туда все рванут.

Они постояли, покурили. Включаться в следственные действия пока не разъедутся «праздно-шатающиеся» смысла не было. Вдруг, посмотрев в сторону выезда со двора, Юрий Николаевич увидел начальника Приморского ГРУ, а рядом с ним… Субботина. Кобелев что-то упорно доказывал Субботину, а тот, судя по телодвижениям, пытался подойти ближе. Старовойтов подошёл к ним.

– Привет, – поздоровался он, не подавая руки.

– Привет, – сказал Кобелев.

Субботин молча кивнул.

– Чего припёрлися? – спокойно и по-доброму спросил Старовойтов.

– Передали, что Мамаеву похитили, – сказал Кобелев. – Что-то известно?

– Сам ещё толком не знаю. Начальство…

– Девочки как? – вдруг спросил Субботин.

– Пока у соседки. Спят уже.

– У какой? У Марии? У Куприяновой?

Старовойтов глянул на Субботина искоса.

– У Куприяновой Марии Анатольевны. Знаешь её?

– Знаю.

– Откуда? Ты же здесь не появляешься.

– Когда-то появлялся. Она давно тут живёт.

– Давно, – подтвердил полковник милиции. – И помнишь по имени? Хорошая память.

– Я вообще ничего не забываю. Особенно плохое, – буркнул Субботин. – Кровь есть в квартире?

– Крови в квартире нет, – с интересом глядя на Субботина, сказал Старовойтов, а потом обратился к Кобелеву: – Слава, ты зачем сюда его притащил? Да и зачем вы сюда вообще пришли?

– Ну, как же? Это же наш!

– Какой, нахрен, он ваш, Слава. Ты его по позывному только и знал в Афгане. Здесь встречались пару раз в год… Он не ваш, а наш, Слава. Не пойму вашего интереса.

Старовойтов прищурился. Свет фар одной из машин мазнул по его лицу. Уехал начальник городского УВД Сляднев. Следом за ним уехало ещё несколько машин.

– Куда это они? – удивился Кобелев. – Так быстро?

– Макара-Стреляного завалили в «Леоне».

– Да ну, нах! – снова удивился Кобелев и посмотрел на Субботина.

– А, я что говорил, – буркнул тот.

– А, что ты говорил? – спросил Старовойтов, доставая очередную сигарету и прикуривая.

– Не тебе говорил, – снова буркнул Субботин.

– Мне скажи, – выдохнул дым «зампоопер».

– Обойдёшься! – резко ответил Субботин.

– Хамит, – сказал Старовойтов, снова обращаясь у Кобелеву. – Закрою я его, всё-таки, на тридцать суток.

– За что? – удивился Кобелев. – По какому делу?

– Да, хоть по этому, – Старовойтов махнул рукой на подъезд, где находилась квартира похищенной жены Мамаева. – Или по убийству Макаренко.

– Тебе делать не хрен? – спросил Кобелев.

– Ну, так он ведь сам сказал, что что-то по убийству знает, а говорить не хочет. Вот на месяц закроем в ИВС, там и поспрашиваем.

Старовойтов снова искоса, через левое плечо, посмотрел на Субботина и добавил.

– Тебя никто за язык не тянул. А сказал «А» скажешь, не только «Б», но и другие буквы алфавита. До «Я» включительно. Веришь?

Кобелев что-то захотел сказать, но Старовойтов поднял руку ладонью в сторону начальника ГРУ, останавливая ненужный поток слов.

– Это не касается наших договорённостей по другим его делам. А это дело, судя по всему, не его рук. У него ведь есть алиби на сегодняшний вечер? В бане были?

Кобелев молча кивнул.

– Ну, вот. Вы имеете время в баню пойти, а я тут парюсь с убийствами, и мне помочь вы не хотите. Значит, мы по разные стороны баррикады. О! А вот и наш СОБР подъехал. Убежать даже не думай, – резко бросил Старовойтов.