Конечно же, рыбак Икенна не знал никаких физических особенностей перемещения дневных и ночных светил, ведь астрономии ещё не существовало как науки, да и первые знания по ней передавались избранным – шаманам и жрецам.
Старик вытащил свой невод – о, богатый улов! – сегодня морские духи номмо расщедрились. Рыбак собрался закинуть сеть ещё раз, как вдруг увидел вдали увеличивающуюся на глазах чёрную точку. Он протёр глаза, проморгался (а вдруг зрение подводит?), встал и пристально посмотрел вдаль – нет, точка не исчезла, а только росла в размерах. Это точно не птица, таких Икенна не видел за всю свою долгую жизнь, это и не летающий ящер, зигзагообразный полёт которых не спутаешь ни с чем. Летящее нечто было совсем незнакомым. А вскоре стал слышен негромкий гул со стороны приближающегося объекта. Старику стало страшно, он почуял опасность.
Икенна с вырывающимся из груди сердцем выплюнул изо рта потухшую трубку на дно каноэ и плюхнулся следом, скорей схватил двулопастное весло и что есть сил бросился грести к берегу. Быстрее, быстрее, надо предупредить племя! Старик задыхался, дыхание с хрипом вырывалось из груди, но он не сдавался. Чем бы ни было летающее Нечто – пусть даже это Сыны Неба – надо предупредить вождя и шамана, пусть они прячут народ или сами выходят разговаривать с богами, это точно не рыбака ума дело.
Старик, бросив пирогу на мелководье, босиком пробежал по песку к тростниковым хижинам.
– Опасность! Опасность! Сюда что-то летит, и оно огромное! – громко закричал Икенна, приложив сложенные домиком ладони ко рту.
Люди высыпали из хижины, на их лицах читались недоумение и тревога. А глаза детворы засияли восторгом и жаждой приключений – ещё бы, ведь намечается что-то необычное и неизведанное. Воины схватили копья и луки. Из самого богатого и крупного дома деревни вышел вождь, он был одет в жёлтую хлопковую накидку, опоясанную широким кожаным ремнём, – подарок от северного племени, и шаман, на голове которого в качестве шапки красовалась голова пантеры, грудь его украшали многочисленные ожерелья из клыков разных животных, мелких ракушек и непонятных амулетов.
Летающий объект приближался, он был поистине огромным. В племени началась паника, женщины закричали и заметались.
– Всем тихо! – громко вскрикнул вождь Чиамака и вынул из-за пояса нож с длинным кривым лезвием из меди. – Пусть женщины спрячутся в хижинах, мы встретим большую птицу сами!
Воинам стоило немалого труда успокоить женщин с детьми и загнать их по домам, из тьмы которых те всё равно сверкали белками своих глаз, потому что и хочется и колется.
– Как думаешь, Нгози, что это такое? – шёпотом спросил вождь у шамана.
Шаман почесал жидкую бороду, не сводя ярких голубых глаз с «птицы», и медленно процедил:
– Старые легенды упоминали о сынах неба, что прилетали к нашим предкам и раздавали щедрые дары. Это первое, что подсказала моя интуиция. А вообще – сейчас узнаем.
Неопознанный летающий объект остановился и завис низко над морем, не приближаясь к береговой линии, снизу открылся люк, и оттуда в воду плюхнулись три силуэта. Они быстро поплыли в сторону племени. Верные защитники своего народа игбо выставили копья вперёд, натянули луки. Спустя считанные секунды на сухой песок из моря вышли три огромных, около пятнадцати метров в высоту, ящера. С их тёмной сине-зелёной кожи скатывались крупные капли воды. У них у всех в трёхпалых лапах были небольшие по их меркам непромокаемые мешки. Вперёд выступил один из ящеров, глядя всеми четырьмя глазами на вождя, и заговорил:
– Приветствую тебя, человеческое племя игбо! Моё имя Ур-Бал-Дагн-Кай, можете звать меня просто Бал-Дагн, – было заметно, что ящеру нелегко выговаривать человеческую речь. Можно было вообще обойтись только мысленной связью, а не глотать наноботов с лингвистическими программами, но существовала слишком большая вероятность, что от ментального речевого давления человеческие мозги просто вскипят. – Мы пришли к вам с миром и дарами.
– Бал-Дагн! Бал-Даган! – зашептали воины и пали ниц в страхе, только вождь и шаман остались стоять. Игбо действительно были в ужасе, здесь даже не нужно было совершать никакого внушения, ведь они никогда не видели таких огромных ящеров, к тому же говорящих на их языке. Наоборот, ящеры лёгкими волнами направляли увещевающие и успокаивающие мысли о том, что они друзья, что опасности для людей нет.
– Мы знаем, что у вас сейчас наступает засуха, поэтому привезли вам геномодифицированную пшеницу, которая очень неприхотлива в выращивании, не требует много воды. Также мы дарим вам дрожжи, которые помогут вам печь хлеб из этой пшеницы и ускорят созревание алкоголя. А то вы сами ещё не скоро найдёте эти грибы. Ещё мы научим вас выплавлять новый металл. Доверьтесь нам!
Воины игбо подняли головы, по их недоумённым лицам было очевидно, что они мало поняли из сказанного гостем, кроме того, что будут какие-то дары. Бал-Дагн понял это и дал знак одному из своих помощников. Тот просунул лапу в недра своего мешка и бросил на песок множество стальных наконечников для копий. Вождь взял наконечник, потрогал его, сравнил с медью своего ножа и сделал вывод не пользу последнего. Ящер вынул несколько кожаных бутылей с пивом и протянул людям. Те с опаской взяли, глядя на вождя. От них всё равно тянуло страхом, Бал-Дагн чувствовал это. Не боялся только шаман, который изучающе и с интересом рассматривал прибывших рептилий.
– Пейте, не бойтесь, этот напиток сварен из пшеницы и дрожжей. Мы научим вас, и вы сами сможете его готовить!
Вождь подал пример, открыв бурдюк и отхлебнув щедрый глоток. Ему понравилось, даже очень. Их пойло из ягод и тростника по вкусу явно уступало пиву.
Шаман, хитро прищурив левый глаз, сказал, наконец, своё слово:
– Гости дорогие да с дарами богатыми! И ведь всё нужное привезли, всё действительно необходимое, здесь нет вопросов. Но есть другой резонный вопрос: с чего такая щедрость? Вы нам и то, и это, а мы вам что дадим взамен? Что у нас, столь ничтожных по сравнению с вами, есть ценного?
– Здраво мыслишь, шаман Нгози, и вопрос твой справедлив. Всё, что нам нужно от вас – поклонение. Раньше вы поклонялись нашему сонму, почитали и поминали моё имя Дагон. Потому что мы уже прилетали со щедрыми подарками к вашим предкам. Но почему-то в последние годы вы стали забывать меня: всё меньше жертвоприношений, молитв и обращений, а всё чаще вы обращаетесь к духам предков. Я не против ваших предков, но пришла пора напомнить, кто вас создал и кому вы всем обязаны!
Бал-Дагн включил мощное ментальное внушение – вождь и воины со стонами скорчились на песке, схватившись за головы от дикой боли, даже шаман, закусив губу до крови, опустился на колени, перед их глазами яркими вспышками мелькали видения: вот ящеры н'гангри во главе с Бал-Дагном создают людей из животных, вот Тёмные Древние обучают племя игбо, дарят технологии и знания, прося лишь о поклонении. Внезапно боль исчезла так же мгновенно, как и появилась.
Бал-Дагн продолжил:
– Мы можем быть не только добрыми, в наших силах полностью стереть ваше племя с лица земли и выжечь дотла пространство до горизонта во все стороны. Разве я многого прошу? Разве вам так сложно помнить о благодарности вашим создателям?
Вождь встал, отряхнулся.
– Нет, Бал-Даган, ты просишь не много. Прости нас, что мы начали забывать о тебе!
– Так-то лучше… Нгози, ты в племени заведуешь общением с незримым, поэтому указание скорее к тебе: мой старпом Ганн-Дар-Ху-Кай, – глава пришельцев кивнул на помощника справа, – расскажет тебе о тонкостях и частоте жертвоприношений, когда требуются животные, а когда люди, и в каких случаях можно обходиться малыми требами. Но скажу всем вам ещё, и передайте это всем остальным: вы можете взывать ко мне с молитвой в любое время, я услышу и помогу вам с небес. Это самый главный дар для вас: вещи могут истлеть, сгнить, потеряться, но обращение ко мне будет с вами всегда!
Дар-Ху отошёл в сторону с шаманом, передал ему карты местного звёздного неба, эфемериды планет и видимых звёзд, которые значимы в астрологии, ещё он рассказал ему о важном способе лечения с помощью геномодифицированной пшеницы: из неё следовало делать муку и печь хлеб, а плесень, которая будет образовываться на хлебе, можно будет в виде размоченной кашицы накладывать на различные раны, предотвращая заражение и нагноение.
