— Сколько? — прикусив губу, уточнила Анжела, бросив быстрый взгляд на Криса.

— Месяц, полгода, год. Возможно, даже несколько лет, — пожал плечами Люцифер.

Анжела с Дэймоном переглянулись. Времени у них особо не было, впрочем, как и вариантов.

— Хорошо, — сцепив пальцы, ответил Хэвенли. — Еще год я выдержу. Только искать артефакты ты станешь вместе с нами. Никакого шлынданья по городу, никакой болтовни с Анжелой. Ничего такого, что ты делал в прошлый раз. И если я пойму, что ты снова пытаешься нас обмануть…

— …то позовешь своего дружка Самаэля, и он меня убьет, — закончил вместо него Люцифер, приободрившись. — Не волнуйся. Мне дорого мое существование и, как видишь, я даже не пытаюсь скрыть свои намерения. И конечно, я буду искать с вами, иначе вы просто ничего не найдете. А еще я буду скучать по крошке Беллз, но дело важнее.

— Аз? — Дэймон перевел взгляд на бывшего Серафима, что сидел, держа за руку Дарси.

— Разумеется, я помогу, — кивнул тот. — Только учтите, что не смогу посвящать этому все свое время.

— Опять твой план? — поджала губы Анжела.

— Я уже собрал множество людей и думаю, вскоре, Отец осознает мою правоту, — вскинув голову, ответил Азазелл.

Спорить с ним девушка не стала. Рано или поздно, но Аз и сам должен понять, зачем же на самом деле он занимается всем этим.

— Извините, ребятки, но я пас, — усмехнувшись, проговорил Крис.

Все это время он молчал, поглощая заказанную Люцифером пиццу, и глядя себе под ноги.

— Почему? — воскликнула Анжела, не ожидавшая такого поворота.

— Не вижу в этом смысла, — пожал плечами Таннер. — Ищите, что хотите, а у меня теперь своя судьба.

И он просто встал и ушел.

Анжела хотела пойти следом, но Дэймон удержал ее за руку.

— Значит, решили, — подытожил Люцифер, проводив Таннера странным нечитаемым взглядом. — Гордая команда из трех бывших ангелов отправляется на поиски таинственных артефактов, где их ждет масса приключений, ловушек и опасностей. Ух, как же здорово все это звучит!

— А почему трое ангелов? — нахмурилась Анжела, ненадолго позабыв про Криса.

— Потому что ты и, разумеется, Дарси, останетесь здесь, — ответил Дэймон.

— Фух, — выдохнула Дарси.

В компании Люцифера она чувствовала себя… жутковато. В отличие от той же самой Анжелы, что приняла мир ангелов, как свой собственный, Дарси было неуютно.

Она не понимала обитателей небес и их мотивы, не разбиралась в рангах, способностях и иерархии, не знала, кто такие Смотрящие и чем они отличаются от Хранителей. Ей было больно смотреть на крылья Дэймона, и она пугалась, когда Аз двигался слишком быстро для человека.

Нет, это казалось загадочным и интересным, но лишь первые пару дней. А потом стало жутким и запутанным. И Дарси вникала во все эти ангельские разборки лишь потому, что Аз оставался частью мира небес, а Дарси прикипела к нему и отпускать от себя совершенно не желала.

— Так нечестно! — возмутилась Анжела.

Уж она-то хотела быть в центре всех событий, чтобы помочь в случае необходимости.

«Моя ты опора», — говорила раньше ее мама в таких ситуациях.

«В каждой бочке затычка», — как-то ехидно заявила ей Эйприл.

— У тебя выпускной класс, а это займет уйму времени, — терпеливо пояснил Дэймон. — Я буду навещать тебя, и если мы еще не закончим, ты сможешь присоединиться к нам, как только окончишь школу.

Надувшись, девушка, тем не менее, кивнула. Если бы эта затея удалась и Дэймон превратился бы в человека, то с миром ангелов им пришлось бы распрощаться навсегда, а в мире людей образование все же имело значение.

Анжела боялась загадывать будущее — сейчас ее жизнь стала слишком непредсказуемой. Но она и Дэймон, как обычные люди… это звучало очень привлекательно.

Им больше не придется спасать мир от чокнутых ангелов, а Дэймон научится полноценно чувствовать, не скатываясь во тьму падшего и не борясь с бесконечным гневом. Они смогут вместе поступить в колледж, сыграть свадьбу и завести детей. Смогут состариться и умереть, но даже после смерти остаться рядом.

Все это было бы замечательно!

— Хорошо, — Люцифер хлопнул в ладоши. — Тогда встречаемся завтра утром. Для начала отправимся в Чехию.

Крис не врал — он действительно не хотел.

Анжела хотела. Ей вечно нужно было всех спасать. А он не желал быть спасенным. Только не в этот раз.

Зачем ему становиться человеком? Зачем ему что-то менять?

Анжела со своим обостренным чувством вины не замечала одной важной детали — Криса все устраивало. По крайней мере, в большей степени.

Нет, ему не слишком нравилась бездна тьмы, в которую он скатывался, а еще он ненавидел свою зависимость от эмоций, что накрывали его с головой, стоило только чуть-чуть ослабить контроль.

Но вот поцелуи с Эйприл были вполне неплохи, как и мрачное удовольствие от близости с ней.

Наверно, где-то в глубине души, Крис хотел бы стать человеком. Простым человеком, способным завести семью, родить детей и умереть. Но он не верил Люциферу, и не видел смысла впустую тратить время, которого у него и без того оставалось совсем немного.

А уж ангелом он бы не стал, даже если бы сам Отец спустился на землю, предлагая ему прощение.

Зачем? Чтобы вновь безответно любить Анжелу и с блаженной улыбкой, скрывая боль, смотреть на ее счастье?

Нет уж, спасибо. Хватит. Насмотрелся.

Любовь ангела вечна, даже если она не взаимна, а вечность — это куда дольше, чем Таннер был способен выдержать.

К тому же Крис не смог бы заниматься поисками артефактов, даже если бы вдруг и решил предложить свою помощь в этом деле — без Эйприл он бы тотчас сорвался, скатившись в Ад за считанные недели. А Крис не хотел подобного исхода прежде времени, пусть и знал, что он неизбежен.

Выйдя из дома Анжелы, Крис, как и всегда после встреч с Беллз, направился к Эйприл.

Из-за того нелепого поцелуя, призванного остановить драку Дэймона и Люцифера, Таннер вдруг понял, что Эйприл оттягивает его чувства на себя, и рядом с ней его любовь к Анжеле начинает блекнуть. Это и радовало, и пугало одновременно, но больше все же радовало: чем ближе была пропасть тьмы — тем бесстрашней становился Крис.

И это было еще одним поводом оставаться падшим.

Люди могут любить столько раз, сколько захотят — это Крис знал. Но еще он знал, что если из его несуществующей души исчезнет тьма, он сам не захочет любить никого, кроме Анжелы. И это было сродни тому, чтобы снова стать ангелом, а значит, третьим лишним в этом проклятом любовном треугольнике, что был треугольником только для него одного.

Эйприл ждала его, как ждала каждую ночь, даже если они не договаривались о встрече. Ее обреченной душе так же теперь была нужна его тьма, как и ему ее свет.

И когда Крис пришел, они занялись тем, чем занимались каждую ночь, и это явно были не разговоры о добре и зле.

Удивительно, но ближе к утру, Крис почувствовал себя настолько хорошо, что не ушел, как обычно, выплескивать свой гнев в безлюдные леса, окружавшие Сэнт Хиллз. Сегодня нечего было выплескивать — тьма растворилась в Эйприл до конца.

Вот только, надолго ли?

***

Когда Крис ушел, ребята еще какое-то время обсуждали детали своего плана, а после, все решив, разошлись.

Аз с Дарси отправились погулять на ночь глядя, а Анжела и Дэймон поднялись в комнату девушки.

— Неужели есть шанс, что это действительно кончится? — спросила Беллз, глядя в зеленые изумруды любимых глаз.

— Надеяться рано. Люцифер не тот, кому можно доверять. И я все еще сомневаюсь в реальности этих артефактов, — ответил Дэймон. — Но это не повод портить нашу ночь перед разлукой.

И он поцеловал ее.

Впрочем, долго наслаждаться друг другом они не смогли — снизу раздались невыносимо громкие звуки, характерные для человека, страдающего расстройством желудка, и голос Люцифера, проклинавшего пиццу.

— В выходные я приеду, и даже сам Отец не помешает нам закончить то, что мы пытаемся начать уже неделю, — закатив глаза, пообещал Дэймон. — А сейчас, похоже, нам остается только хорошенько отдохнуть.