Крис никогда не думал о своем будущем.

Ангелы не занимаются такими вещами — в этом у них просто нет необходимости.

Они полны знаний об устройстве мира, у них есть уверенность в завтрашнем дне, и этим обитатели небес отличаются от людей. Но все же, если кто-нибудь спросил бы Криса, что будет дальше, он бы ответил.

Год назад Таннер бы сказал, что окончит школу и вместе с Анжелой поступит в университет. После они поженятся и проведут вдвоем всю свою оставшуюся жизнь.

Полгода назад он сказал бы, что, несмотря на разрыв, он всегда будет рядом с Анжелой. Он будет защищать ее, как положено Хранителю, и когда ее жизнь подойдет к концу, он последует за ее душой, чтобы провести вечность рядом.

Пару месяцев назад Крис бы ответил, что покинет Анжелу, дабы не навредить ей своим присутствием, и чтобы она никогда не увидела его окончательного падения.

Сейчас Таннер бы промолчал. Потому что сейчас он не видел своего будущего — его закрывала плотная и непроглядная пелена тьмы, в которой не было места ни свету, ни надеждам.

Крис мог бы придумать много красивых слов — о том, что научится держать себя под контролем. Что никогда не причинит вреда Анжеле. Что, даже став падшим, всегда будет на ее стороне.

Но к чему пустые слова, когда его поступки говорили куда лучше?

Крис любил Анжелу уже давно. Как и подобает Хранителю, он был с девушкой с самого детства, он оберегал и направлял ее, и неудивительно, что Беллз привлекла его. Она бы привлекла любого ангела — ее душа была невыносимо прекрасной, и это не говоря уже о ее внешности. С самого начала Крис был обречен попасть в плен ее чар, и попал. Попал с радостью, ведь это было безумно приятно — быть с ней, держать ее за руку, слушать ее голос, гладить ее волосы, вдыхать ее аромат.

Дэймон, он же Эд, он же Аластэйр, тоже попал.

Поначалу это не тревожило Криса — любовь ангела слишком чиста, чтобы быть хоть на каплю эгоистичной. А потом Дэймон упал, и все изменилось.

Крис презирал его настолько, насколько позволяли его, тогда еще ограниченные, эмоции.

Решившись упасть, он пообещал себе, что никогда не станет таким же. И сдержал данное обещание, став даже хуже.

Крис любил Анжелу — всепоглощающе, слепо, безумно и ярко. Так, как умеют только ангелы.

А потом появилась Эйприл.

В тот первый вечер, когда все закончилось тем, чем закончилось, Крис не жалел. Ни о том, что сделал, ни, тем более, Эйприл.

Он знал ее слишком долго, чтобы понимать — и без него ей светил только Ад.

Эйприл была невыносимой. Она донимала Анжелу с младшей школы, и за это Крис ее терпеть не мог. Так что она получила по заслугам, а он сумел, пусть и на короткое время, однако все же избавиться от сосущей тьмы, что медленно, но верно поглощала его свет с самого момента падения.

— О чем ты думаешь? — спросила Эйприл.

Это было уже ближе к утру. Они лежали на кровати Криса, и их руки соприкасались, а Крис чувствовал себя пустым от мрака. Пустым и чистым до звона в ушах, и это делало его счастливым.

— О тебе, — ответил Таннер и не соврал.

Действительно, он ведь думал о ней.

— Странно, что не об Анжеле, — фыркнула Эйприл.

— Об Анжеле тоже, — покачал головой Крис.

Ему было все равно, что скажет на это Эйприл — он не жалел ее чувств. Впрочем, возможно он бы задумался о своих словах, если б они могли повлиять на их дальнейшие отношения. Но Крис знал, что такая правда ничего не изменит — Эйприл была слишком самовлюбленной и самоуверенной, чтобы обратить на нее внимание. А Крис не стремился к ее любви, ему достаточно было ее души и тела.

— И кто из нас лучше? — спустя несколько минут тишины, сквозь зубы спросила девушка.

— Я не спал с Анжелой, — проговорил Крис все так же прямо и равнодушно.

— Вы из-за этого расстались?

— Нет.

— А из-за чего?

— Неважно. В любом случае, можешь быть уверенна, что с ней покончено навсегда, — в словах Криса было слишком много горечи.

Он говорил, пытаясь убедить самого себя в том, что это правда.

Что он больше никогда не подойдет к ней, как бы отчаянно ни хотел увидеть. Не заговорит с ней, как бы ни хотел услышать ее звонкий голос. Что будет держаться от нее подальше.

Потому что любит. И потому что так будет лучше для всех.

— То есть, мы теперь вместе? — небрежно спросила Эйприл.

— Как хочешь, — пожал плечами Крис.

Девушка задумалась.

Она, конечно, была стервой, но никак не дурой.

Когда-то давным-давно, еще в младшей школе, ей нравился Крис, но он всегда был безнадежно влюблен в Анжелу, и у Эйприл ничего не вышло. Потом она выросла и ее чувства к Крису ушли, а вот неприязнь к Анжеле осталась. Эйприл просто не понимала, что такого интересного он в ней нашел — она была обычной святошей, пусть и симпатичной, но слишком правильной и пресной. С такими быстро начинаешь скучать, а еще вечно чувствуешь себя плохим.

Впрочем, младшая школа осталась позади, а взгляды девушки поменялись.

Эйприл повзрослела, и ее предпочтения повзрослели вместе с ней. Теперь ее привлекали парни совершенно другого типа.

И дело было даже не во внешности, ведь Крис всегда выглядел красивее своих сверстников. Но его характер… он казался Эйприл слишком занудным, по крайней мере, до недавнего времени.

Эйприл любила опасность. А еще она любила внимание. И наглость.

Дэймон Хэвенли соответствовал всем параметрам — едва объявившись в школе, он сумел влюбить в себя большую часть девушек, и тогда Эйприл решила, что он должен достаться ей.

Только вот ее решения оказалось недостаточно, ведь в дело вновь влезла Анжела. Второй раз она увела симпатичного парня прямо у нее из-под носа, и это еще больше злило Эйприл. Как и то, что сам Дэймон не обращал на нее совершенно никакого внимания.

Она не была влюблена в Хэвенли — сейчас она считала чувства бесполезной тратой времени. Она лишь хотела утереть нос Анжеле, да и всем остальным девушкам в школе, показав, что гораздо лучше них.

Обычно парни, которые нравились Эйприл (взрослой, уверенной в себе и своей красоте Эйприл), отвечали ей взаимностью, однако Дэймон стал досадным исключением. Поначалу девушка думала, что он лишь набивает себе цену. Играет с ней, желая пробудить еще больший интерес — некоторые именно так и поступали, поняв, что Эйприл привлекают сложности.

Но нет, заинтересовать Дэймона с наскока у нее не получилось. Тогда Эйприл поутихла, занявшись тем, что выходило у нее лучшего всего прочего — сплетнями. И делала она это не из-за обиды, или зависти. Какая зависть, если парни Анжелы автоматически попадали в раздел «неудачники» в ее воображаемом списке? Нет, она делала это только потому, что ей нравилось это делать.

Когда Крис вдруг изменился, это привлекло ее внимание. Но не настолько, чтобы переходить к каким-то действиям, или всерьез заинтересоваться им. Нет, может он и стал более крутым, но по-прежнему оставался бывшим Анжелы, к тому же, безнадежно и безответно в нее влюбленным (а на такие дела у Эйприл был поистине собачий нюх).

И тем удивительнее стало то, что он поцеловал ее.

Поначалу это возмутило Эйприл, но после поцелуй понравился ей куда больше, чем она могла бы в этом признаться — он был таким, какого она хотела бы.

Наглым, возбуждающим и опасным. Именно опасным — губы Криса словно затягивали девушку в мрачный водоворот тьмы, откуда не было выхода. Но и это нравилось Эйприл.

Ей хотелось повторять поцелуй снова и снова, погружаясь в заманчивую бездну все глубже и глубже. А случившееся между ними позднее не испортило впечатления, а напротив, лишь укрепило это желание, ведь в постели Таннер оказался просто невероятен.

Впрочем, любовь Криса к Анжеле никуда не делась, и это несколько путало Эйприл. Она не понимала, делал ли Крис то, что делал из-за желания, либо все это было банальной местью Анжеле.