***

Эйприл проснулась раньше обычного — до начала уроков оставалось еще много времени, но спать больше не хотелось. Подушка рядом была смята, пропахнув Крисом — он опять ушел, едва она уснула, но Эйприл знала, что совсем скоро они увидятся.

Крис… свои чувства к Таннеру девушка не могла бы назвать любовью — уж слишком темными и всепоглощающими они были. Скорее это походило на пропасть, или черную дыру, что высасывала ее душу без остатка.

Проведя рукой по простыням, Эйприл решила приехать в школу пораньше, а потому отправилась в ванную, чистить зубы. Но стоило ей открыть тюбик с пастой, как от резкого запаха мяты ее буквально вывернуло наизнанку.

Спазмы были сильными, а с учетом того, что последний раз девушка ела довольно давно, еще и особенно мучительными.

Странно. Кое-как сполоснув лицо холодной водой, Эйприл зажала нос и все-таки почистила зубы. Что с ней сегодня такое? Да и на прошлой неделе ее тоже тошнило, так же, рано утром.

Озаренная внезапной догадкой, девушка потрогала свой живот. Плоский, но снизу все равно неприятно тянуло.

Вечером, наврав Крису, что ей нужно по поручению матери, Эйприл заехала в аптеку, где купила несколько тестов. Сил ждать до утра не оставалось, поэтому девушка сделала первый сразу, а потом еще и еще. Все результаты оказались одинаковы — она забеременела.

Хотелось закричать от бессилия.

Эйприл никогда не думала о детях, а если бы эта мысль и пришла ей в голову, то уж точно не раньше, чем после окончания университета. А сейчас выходило, что все ее планы на жизнь летели в тартарары. Проклятье, да она даже о замужестве не помышляла — ей нравилась ее привычная жизнь! Красивая девушка, одна из самых популярных в школе, плохие парни, поцелуи на заднем сиденье машины и вечеринки…

Ребенок сюда не вписывался. Совсем.

А сейчас ее поставили перед фактом и заставили решать.

Эйприл прикусила губу, сжав кулаки. А ведь Крис клялся ей, что ничего не будет…

Да и сама она тщательно предохранялась.

Нет, невозможно! Она не могла…

Но тесты говорили об обратном.

Действуя словно в тумане, Эйприл собрала все, чтобы это не нашла ее мама, а затем легла на кровать и тупо пялилась в потолок. Мыслей не было — она пока была неспособна думать, или принимать решения. Впрочем, и слез тоже не было. Какой смысл плакать, когда все уже случилось?

Эйприл слышала, как пришла с работы ее мать, позвала ужинать. Но девушка лишь вяло соврала, что не голодна, опасаясь, что ее снова стошнит.

К счастью, мать отстала — она была не слишком навязчива, а скорее слишком ненавязчива для родителя. Эйприл бы следила за своими детьми куда более тщательно…

Детьми. Что за глупые мысли?

За окном стемнело, а девушка так и продолжала лежать, не шевелясь, пытаясь свыкнуться с мыслью о своем новом положении.

Наконец, оконная рама скрипнула — пришел Крис. Он всегда предпочитал пробираться именно так, минуя дверь. И хотя Эйприл поражала его ловкость, но время от времени она ворчала, что однажды он сломает себе шею. Крис на это лишь усмехался и целовал ее.

— Эйприл, где тебя носило? — проговорил Таннер, оказавшись в комнате. — Я звонил, хотел предложить прогуляться. Или ты снова надумала себе причину на меня обидеться?

Девушка не ответила, и Крис, почуяв что-то неладное, подошел ближе, опустился рядом с кроватью и спросил:

— Ты заболела?

— Можно сказать и так, — мрачно усмехнулась Эйприл, собираясь с силами.

Им предстоял долгий разговор.

— Говори прямо, — нахмурился Крис.

Остатками ангельской сути он еще улавливал странную озабоченность и решительность девушки, и ему это совсем не нравилось.

Только бы она не решила уйти от него навсегда — этого он не вынесет. Всего один вечер без ее поцелуев, а он уже захлебывается мраком, заведенный, точно натянутая тетива лука.

— Хочешь прямо? Хорошо. Я беременна! — выпалила Эйприл, сжав в кулак всю свою волю.

Эти слова и впрямь дались ей нелегко. Сейчас, после того, как девушка сказала все вслух, проблема обрела весомость, став реальной. Словно последний шаг был сделан, и призрачная свобода выбора рассеялась окончательно.

— Это не от меня, — скривился Крис.

Душу затопил гнев. Не столько из-за предательства Эйприл, сколько из-за ревнивого чувства собственности. Хотелось оттолкнуть эту маленькую врушку, или ударить ее, но вот парадокс — единственной вещью, способной успокоить эту клокочущую ярость, был поцелуй с ней.

Впрочем, Эйприл тоже злилась.

— Не смей говорить так! — вскинулась она, зарядив Крису пощечину. — Не смей говорить так, самовлюбленный мудак.

Девушка снова занесла руку, но Таннер успел перехватить ее запястье. Щека горела, но этот огонь мерк на фоне его гнева.

— Кто он? — обманчиво спокойным голосом спросил Крис.

— Ты! — закричала Эйприл, сдаваясь на волю бессилию.

Руки ее опустились, из глаз брызнули слезы. Будто не хватало ей внеплановой беременности сразу по достижению совершеннолетия, так еще и папаша. Во рту было горько и больше всего ей хотелось выставить Криса прочь. Но вот парадокс — вместо этого душа требовала поцеловать его, чтобы забыться и хоть на секунду сбежать от новой, пугающей реальности.

— Это не мог быть я, — уронил Таннер, и молнией метнулся к окну, выскочив прочь.

Эйприл опустилась прямо на пол и разрыдалась.

Крис же, сорвав на ходу рубашку, стал выпускать крылья. Сегодня процесс был особенно болезненным, но занял куда меньше времени, и уже вскоре, взмахнув ими, он скрылся вдали, а возле дома Эйприл остались лежать лишь заляпанные кровью перья.

Таннер не знал, куда направляется, пока не очутился возле дома Анжелы. Девушка уже спала, как и Дарси, что видимо сегодня пришла к ней в гости. Крис завис напротив окна, но кроме девушек увидел кое-что еще — себя в отражении стекла. Залитый кровью голый торс, горящие ненавистью глаза и крылья… кожаные крылья демона.

Дин, что на первом этаже смотрел включенный специально для него телевизор, заметил присутствие падшего слишком поздно — когда он вылетел наружу, Крис уже успел исчезнуть.

Почти до самого рассвета Таннер метался по окрестностям Сэнт Хиллз. Он ломал деревья, разрезая тишину хлопаньем крыльев и треском, но тьма не уходила. Крис знал, что теперь она не уйдет до тех пор, пока он не поцелует Эйприл, и от этого злился еще сильнее.

И в итоге Крис вернулся.

Девушка не спала — всю ночь она провела, кусая губы и ненавидя Таннера. Однако едва Крис вошел, она ничего не сказала ему, накинувшись с поцелуями. Она даже не стала спрашивать, где его рубашка и почему на нем пятна засохшей крови — ей просто хотелось забыться.

В их поцелуях не было любви, они словно хватались один за другого, и эта хватка походила на смертельные объятия утопающего, когда пытаешься всплыть на поверхность, потопив того, кто хочет тебя спасти.

Эйприл раздирала спину Криса ногтями, пытаясь выместить на нем всю свою боль и обиду. Она до крови кусала его губы, но не разжимала хватки, не расцепляла пальцы.

Таннер не пытался быть нежным — он наматывал волосы Эйприл на кулак, сминал ее бедра до синяков, едва сдерживая силы, чтобы не причинить ей серьезного вреда.

И с каждой секундой их близости Крис с наслаждением ощущал, что тьма отступает, вливаясь в Эйприл, растворяясь в ней без остатка.

— Он от тебя, — проговорила девушка, когда все было закончено. — Можешь не верить мне, но он от тебя.

— Верю, — просто кивнул Крис.

Он не стал извиняться за свои сомнения, потому что они были вполне обоснованы — ангелы не могли иметь детей. Даже падшие. Даже те, кто спускался на землю во плоти. Но в тот момент, когда весь гнев покинул Криса, он понял, что Эйприл не врет, и что случилось невозможное.

Впрочем, ничего хорошего это не сулило. Крис не был человеком, а от союза ангела и смертного рождались только нефилимы.

— И что мы будем делать? — спросила Эйприл, заглянув парню в глаза.

Если бы сам Крис задал ей точно такой же вопрос — она бы ответила без сомнений. Ей не нужен ребенок. Только не сейчас.