Сто второй действительно был на первом этаже. Но все оказалось несколько сложнее. В большой, хоть и старомодный кабинет со столами полукругом вела узкая незаметная дверь между туалетом и кладовкой. Номера на ней также не оказалось. За дверью слышались приглушенные разговоры и дребезжание телефона. Я вошел и голоса стихли. На меня уставились шесть пар глаз.

– Добрый вечер, – дежурно сказал я, подумав с сожалением, что не захватил даже стопочки черновиков для приличия. С пустыми руками и в застегнутой куртке я выглядел глупо. На всякий случай подождал, пока мои студенты поднимутся. Но никто не шелохнулся. Они тихо сидели на выставленных перед моим столом стульях, держа в руках блокноты и с любопытством и подозрением смотрели на меня.

Шесть. Негусто. Хотя я предпочел бы вообще никого.

– Это все? – уточнил я.

– Крылова опаздывает, – сообщил упитанный студент в белом свитере с такими же белыми мелкими локонами на голове.

– Хорошо. Точнее плохо. Плохо что опаздывает, но хорошо, что ты в курсе. Будешь старостой.

– Я не…

– Не можешь поверить счастью – я понял. Как зовут?

– Илья. Штерн.

Я вспомнил про купленный утром блокнот, извлек его из кармана, тут же получив бонусы к солидности и протянул Штерну.

– Накидай мне список. Всех. А крестиком пометь тех, кто пришел.

Штерн, внутренне негодуя и сопя принялся царапать карандашом мой блокнот. Что ж, начало неплохое. Минут пятнадцать убил.

Кроме недовольного Штерна на меня пялились еще пятеро. Справа девушка с длинными, напрашивающимися на ножницы парикмахера волосами. В списке Штерна она значилась как Лиза. Фамилию прочесть не смог. Рядом с ней сидела то ли Лена то ли Лера – новоиспеченный староста имел неоднозначный почерк. Черное как у Гоголя каре, колючий взгляд ослепительно-белый воротничок под депрессивно-темным жакетом. Я быстро отвел взгляд. Следующий стул оказался пуст, а сразу за ним, вытянув ноги в белых брюках таращился в телефон умудрившийся прилечь на стуле умник. Умника звали Егор. Фамилия мне была не интересна. Высокий парень в свитере с узким горлом был пятым в списке. Он натянул ворот до самого носа и так и сидел, рисуя что-то в блокноте. На свою фамилию Сыч он только отсалютовал кончиками пальцев, по-голливудски мелькнув ими возле виска. Последним был одетый в костюм тройку и очки Леша Окунев. Ниже очков Леши зеленела медицинская маска, а под ней торчал острый кадык.

Зоопарк. Я пробежал глазами по списку еще раз. Слишком быстро завершил перекличку. Подбиралось неизбежное время стишка про тучки, но я его, как запоздало подсказала память, знал очень посредственно.

– Простите, – девушка в синем пальто скользнула в аудиторию и заняла свое место на пустом стуле. Полина, кажется. И чему я удивляюсь? В этом городке не миллионы живут. Полина смотрела на меня без интереса поверх приготовленной тетради. Не узнала или делала вид, что не узнала.

– Что вы вообще знаете о литературе? – спросил я, хлопнув блокнотом.

– А вы? – неожиданно спросил Штерн. Я ожидал вопроса с подвохом от мажора, лежащего на стуле, но тот даже не пошевелился. Зато Лиза испуганно округлила глаза, а Сыч усмехнулся в свитер.

– Ну, что-то да знаю, – скрипнул зубами я и взглянул на часы. Быстро припомнил все, чего успел начитаться по дороге от гостиницы с экрана телефона. – Начнем с базы. Всю литературу можно разделить на три категории: лирика, драма и эпос. Но не та драма, которая в одном ряду с комедией и трагедией…

– Мы это знаем, – мягко перебил Штерн. – Это основы литературы. Нам бы другое услышать.

– Эй, наверное, перед тем, что вы называете «другое», неплохо бы повторить базу? – я закипал.

– Из девятого класса? – Штерн закатил глаза. – За что я отдал двадцать тысяч?

Я скользнул взглядом по остальным. Задержался на Полине. Она все еще пребывала в режиме ожидания, положив ногу на ногу и разместив на коленке тетрадь. Кончиком карандаша она постукивала себя по носу.

– Остынь и закройся, Штерн! – подал голос мажор-Егор, не отрываясь от телефона. – И двадцатку себе засунь свою, усек? Профессор, продолжайте.

На секунду я проникся к нему благодарностью, потом с вызовом кивнул.

– Может сам уберешь звонилку?

– Не могу, – мгновенно отозвался он. – Я там конспектирую. А еще меня вот-от бросит девушка, а отец оставит без машины на выходные. События связаны между собой, но в обратном порядке.

Урод. Все уроды.

– Вы литератор? – примирительно спросил Штерн.

– А твое какое дело?

– Хочу знать.

– Нет. Я писатель.

– Знаменитый?

– Очень.

Полчаса. Еще шестьдесят минут нервного трепа, если не задерживаться с перемены. Но я планировал задержаться.

– Про что хотите знать? – спросил я, вдруг внутренне почувствовав себя настоящим писателем, пусть придуманным на пару недель. В крови сразу заиграло превосходство.

К потолку протянулось несколько рук.

– Окунев. Верно назвал?

– Как придумать конфликт?

– Еще кто? Лена Гоголь.

– Я Лера и не Гоголь.

– Да плевать.

Она пожала плечами.

– Расскажите про отрицательную арку персонажа.

– Хорошо. Штерн?

Он смотрел на меня поверх логотипа на своем смартфоне.

– Вы точно писатель? Не могу найти ни одной вашей книги?

– Потому что я писал под псевдонимом, ясно? – я боролся с желанием свернуть ему его короткую шею.

– А каким?

– Так я и сказал. И вроде бы Егор-мажор велел тебе закрыться.

Штерн повел плечом и отложил телефон.

– Вопросы ваши записал. Вот моя почта, – я нацарапал на доске мелом рабочий адрес. – Пришлите мне каждый ваш самый лучший текст. Посмотрю какую муру вы пишите на досуге. Жду до завтра, а на сегодня все.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.