У всех есть время, но нельзя сказать: «Медвед, займи мне времени чуть-чуть», а можно только: «Подожди!» И если он услышит, то остановится и будет ждать тебя на скорости твоей. А лучше просто чтобы взял на лапы, и уж тогда шагать со скоростью его.
А если медвежонок чем-то важным занят (ну, то есть чем-то важным для себя) а время нужно, чтобы выслушал тебя, тогда…
– Медвед… я это… тут спросить хотел…
А он такой:
– Я занят, ёжик, подожди.
– Я только…
– Погоди…
И ждёшь, и ждёшь тогда, всё ходишь рядом, возле лап, вздыхаешь громко… топаешь вокруг… А он такой:
– Да не мешайся под ногами, наступлю!
«Да не мешайся под ногами, наступлю» – вот тоже мне! Легко на маленьких рычать и наступать, ты на большого нарычи попробуй, ты на гигантского медведя наступи! «А разве он не занимает время у меня, пока я жду, пока он занят? – думал ёжик. – А это время-то моё, а трачу на него, пока вот так вот жду…»
– Медвед!
– Мне некогда сейчас…
«Сейчас потратит всё моё терпенье на себя… и у терпенья есть предел, оно кончается уже…»
– Я на секундочку, Медвед….
– Да отойди же, медве-ради!
«Он занял время у меня, и я стою тут и стою, и ничего не делаю, пока он, видите ли, занят, а я на это “занят” трачу собственное время, в котором мог бы тоже что-то делать, прыгать-бегать, малину есть, на лавочке сидеть…»
– Медвед, ну всё?
– Ты лучше бы занялся, ёжик, чем-нибудь…
И ёжик снизу возмущённо запищал:
– Да я же и хочу! ХОЧУ! ЗАНЯТЬСЯ! ДЕЛОМ! А трачу даром время на тебя!
Но было не услышать наверху, о чем пищат внизу, и медвежонок, ёжика переступив, опять шуршал малинными кустами, переступал, вздыхал, корзинка от малины тяжелела, и медвежонок через час устал, и вспомнил вдруг, что где-то в нижних лапах, кажется, топтался ёжик, чего-то там хотел, чего-то спрашивал, бездельник, у него. И, вспомнив, посмотрел в траву у лап, а ёжик спрятался за лапу нижнюю Медведа и начал тратить медведячье время на себя.
– Эй, ёж, ты где? …
«Минутки было жалко на меня, одной минутки другу, из своих…»
– Ё-о-ож!
Медвед ещё немного, совершенно бесполезно, потоптался-покрутился, покричал «Ёж! Ёж!», потом растерянно умолк, корзинку поднял, прошёл малинными рядами к дому, заглянул в окно, на лавочку присел, вскочил, опять пошёл куда-то, вышел за калитку, там тоже покричал «Ё-о-ж!!! Ё-о-ж!!!», помчался к полю, полем, ближним, дальним лесом, потом бегом назад, в отчаянье рыча:
– Ё-о-ож! Ты где-е-е?! ВЕРНИСЬ! – Споткнулся о корзинку…
Из корзинки выпал возвративший время совершенно сытый ёж.
Инструкция по уменьшенью зла
– Медвед? Медвед! Я, кажется, придумал, как уменьшить Лиса… Медвед, ты спишь? Медвед! Проснись!
И медвежонок заворочался в постели, открыл глаза, закрыл глаза…
– Медвед!
И медвежонок сел с закрытыми глазами, открыл глаза, увидел ёжика, закрыл.
Когда вам очень, просто очень ёжик надоест или ещё какой-то человек (точнее, ёжик), закрыть глаза – хороший способ, чтоб его не видеть, но слышно будет всё равно. И медвежонок лапами зажал два уха, через какие ёжик прямо в голове его бубнил:
– Медвед-медвед, медвед-медвед, медве…
И в голове у медвежонка стало тихо и темно. Просторно и спокойно, глубоко, точнее, бесконечно. У темноты и тишины ведь нет границ. Граница – это там, где что-то встретит что-то, а после думает, как это что-то потеснить. Рассвет теснит у дома черноту, но гасит звёзды… Закат приходит как зима, но за зимой всегда весна, сосульки тают, всё такое… И одуванчики везде.
Сперва темно, но после в этой темноте-претемноте и тишине-претишине – так далеко и глубоко, что медвежонок даже удивился, как просторно, как далеко и глубоко внутри него, – вдруг появилась ма-а-лень-кая точка… и поплыла к нему, который тоже как бы был внутри себя.
Внутри себя ходи-броди, есть улицы, аптеки, банки, переулки, почты, белки, лисы, квитанции и чеки, сумки, булки, беляши, весна и лето, зоопарк, знакомые дворы, знакомые поля и незнакомые… внутри себя захочешь – полетишь, захочешь – поплывёшь, захочешь – будешь рыбой, добрым человеком или… ну, в общем, всё что хочешь, это только в голове.
А точка всё плыла и становилась больше, больше, ярче, ярче… а после стала вдруг на ёжика похожа, потом совсем понятно стало – это он, и ёжик подлетел к Медведу изнутри него и снова завопил:
– Медвед! Проснись! Я знаю, как уменьшить Лиса! До ничего! До вот чтоб меньше мухи стал! Нет, даже меньше мухи! Медвед, иди сюда скорей, смотри!
И медвежонок посмотрел. Ведь всё равно деваться некуда от друга, когда он и снаружи и внутри тебя вопит…
– Медвед, скорей! Ты всё сейчас просмотришь! Пожалуйста-пожалуйста, скорей!
А ёжик у окна сидел и делал лапами у носа так, как будто плыл по небу, и, чтобы плыть по небу, волны разводил…
– Смотри, вон, видишь, Лис? Вон, видишь, Страшный лис идёт? Сейчас его ещё уменьшу… Видишь Лиса?
И медвежонок посмотрел в окно. Сначала видел только ёлки, поле и тропинку, потом и Лиса рассмотрел.
– Ну, вижу, и чего?
– Ты посмотри, как я его уменьшил! Это я! Я, понимаешь, это я его! Ну, видишь? Ты увидел? Ты видел разве раньше Лиса, чтобы он меньше был, чем я?
И в самом деле, медвежонок никогда ещё не видел Лиса, чтоб Страшный лис размером был с ежа. А этот был.
– Ого…
– Я и вообще сейчас, Медвед, его совсем уменьшу! Сейчас ещё его… ещё его… чтоб он совсем исчез, пропал! Карам-бара-барам… Смотри!
И ёжик снова стал водить по небу с полем, ёлкам и тропинке за окном коротенькими лапками своими, как будто плыл…
А Страшный лис и правда становился меньше, меньше, чем дольше ёжик лапами водил.
– Ну ты даёшь… а как ты так его?
– Давай со мной, вот так вот тоже лапами, вот так! Не так, а так: вот так и так…
И у окошка ёжик с медвежонком вместе лапами гребли и плыли, и Страшный лис почти уже совсем исчез. И вдруг остановился. Ёжик с медвежонком быстрей, быстрее лапами гребли. Лис развернулся, постоял – и вдруг стал чуточку побольше, потом ещё… ещё… Ещё!
– Греби сильней!
– Да я гребу!
– Сильней!
– Он приближается, ты что, не видишь?!
– Вижу…
– Сильней греби!
– Гребу! – и медвежонок в ухо задышал – пых-фых, фух-фух, как будто было трудно воздух лапами грести. – Всё, не могу, устал… пых-фых, фух-фух… Что делать, ёжик?
– Лапы так! – и ёжик, растопырив лапы, поставил их перед огромным Лисом, который облизнулся за окном…
– И что теперь?
– Теперь? Бежим…
И ёжик с медвежонком побежали и спрятались под стол. Глаза закрыли. Ведь известно, глаза закрыть – хороший способ спрятаться от всех. А Страшный лис ходил снаружи, невидимый, но слышный. Все знают Лиса по шагам, от них давно пол-леса поседело, а половина носит шубы под траву. И в головах у них шаги от Лиса ещё огромней были, чем всегда… А значит, Страшный лис ещё вместительней и… голодне́й.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
