Наконец одна из девушек не выдержала и сказала мне:

– 

Э сундар ладка!

Забрав из моих рук зеркальце, она тихонько хихикнула и показала на моё лицо.

Вторая повторила непонятное слово за своей подругой и тоже негромко засмеялась.

Ох, уж, мне эти шуточки. Но почему-то я был уверен, что ничего плохого они не сказали про меня. Наверное потому что они мне были симпатичны, да и по их заигрывающим карим глазам я чувствовал, что это взаимно. Поэтому я просто улыбнулся в ответ:

– 

Спасибо! Thank you…

Мои надежды не увенчались успехом, как ни странно, но даже банального «thank you» эти дамы не знали. Они просто опять с лёгкой усмешкой переглянулись между собой.

Но вдруг красотка, давшая мне зеркало, опять порылась в подоле своего платья и достала какой-то небольшой полупрозрачный дисплей, пару секунд понажимав на окна меню, посмотрела на меня и сказала:

– 

Куч кахо…

– 

Что? Я не понимаю – ответил я.

– 

Махано – выставив вверх большой палец и опять погрузившись в свой девайс, сказала девушка.

– 

Да, что здесь происходит, – не выдержал я и попытался выйти из комнаты в проход, решив, что мне пора найти того мужчину, который на чистом русском обещал мне всё объяснить.

– 

Постой, мальчик. Тебе нельзя ходить! – вдруг на удивительно чистом русском, но с жуткими грамматическими ошибками сказала мне девчонка, оторвав глаза от своего девайса и крепко взяв меня за руку, – Оставайся здесь. Ты ещё не сильный.

– 

Ты знаешь русский? – удивился я.

– 

Нет, это всё «бьёра», – сверкнув белозубой улыбкой, ответила она, поднося к

моему лицу свой дисплей, – Смартфон сам говорит нужные слова.

– 

Бьёра? То есть как? – не понял я.

– 

Останься, мальчик. Мохиндер всё тебе говорит…

– 

Да, перестань ты называть меня мальчиком. Мне 33! У меня щетина с твой палец толщиной. Хватит называть меня так, и отведи уже к тому мужику, что меня уложил…

– 

Это Мохиндер, он сейчас не свободен, нужно время ожидания. Иди назад, отдохни.

Как же резали слух её по-дурацки выстроенные фразы. Но суть я уловил. Того дядьку звали Мохиндер. Очень странное имя, не похоже на африканское, да и девчата эти тоже необычно выглядят. Цветастые платья, открытые шея, плечи и голова. Никакой чадры и хиджаба. Вообще странно, что их оставили со мной один на один в комнате. Это не похоже на исламские обычаи. Последние две недели помимо борьбы с осколочными ранениями и отравлениями различного рода, главной проблемой в госпитале были моменты, когда свободных женщин докторов вокруг не было, а тебе поступает очередная девчонка с резкими болями в животе. Но сделать ничего ты не можешь, потому что даже не смотря на стон и плач от боли, она не даёт тебе даже подойти ближе, чем на метр, не то, что осмотр провести. Тут исконные традиции непоколебимы. Ещё и смартфон этот её, дофига навороченный какой-то. Неужто, нейронка так шагнула вперед, вроде ж только лет 10 назад они выстрелили и заполонили собой всю нашу жизнь. Но не до такого же! Не слышал я ещё подобных инноваций. Хотя может это безопасники… Хм… Не, это уже слишком! Две очаровательные агентки (или как их толерантно сейчас можно назвать), эдакие Бонды в юбках, вернее в платьях. По-моему моя любовь к полуфантезийным боевикам даёт о себе знать.

Но всё же, почему-то у меня ощущение, что я как будто проснулся совсем не в пустынях Западной Азии. Тут даже и воздух не такой сухой и жаркий что ли. Хотя это может просто потому что я в помещении.

Что ж, спокойно сидеть тут и ждать Мохиндера очевидно я бы не смог. Слишком много вопросов, от которых просто разрывается голова, и бездействие не даёт мне покоя. В конце концов, хоть на улицу выйти нужно, воздух вдохнуть. Я, можно сказать, сегодня заново родился, или не сегодня, сколько я дней тут уже.

– 

Девушка, извините, какое сегодня число? – отпрянув от раздумий, приблизившись к ней быстро спросил я.

– 

12 марта… – спокойно ответила красавица, – Ты здесь появиться вчера… – вдруг резко одёрнув сама себя, девушка замолчала, будто ляпнула лишнего, – Простите, Мохиндер всё расскажет.

Значит 12-е… Хм, получается я и правда упал вчера. Вылетели мы утром, в 5:45, часы мои остановились в 6:15. Значит примерно в 6:20 я уже был в отключке.

– 

Извините, ещё один вопрос, сколько время?

– 

12:13 – посмотрев на свой прозрачный смартфон, ответила девушка.

Выходит я был без сознания больше суток. Да, уж, отдых, так отдых. Не помню, когда последний раз спал больше 5-ти часов за сутки…

– 

Иди в зал, маль… – моя новая знакомая осеклась, и, провожая прогоняющим движением рук меня обратно, продолжила, – Человек, иди обратно.

Как же смешно она говорит – «человек». Это типа вместо «мужчина»… На пару секунд замерев, я ответил:

– 

Извини, красавица, но сидеть я тут не могу. Я чувствую себя прекрасно, дайте я хоть на улицу выйду ненадолго. Надо б кости размять, а потом…

– 

Тебе нельзя. Тебе надо быть здесь, – резко поменявшись в лице, строго и сухо ответила мне, ещё секунду назад милая, девушка.

– 

Да, говорю же, всё хорошо, дайте выйти воздухом подышать, потом вернусь и дождусь вашего Мохиндера

– 

Вернись в спальню! Срочно!

Воу! Пусть и формулировка странная, но звучит грозно. Откуда такой тон вдруг? Я всё же что, пленник?

– 

Да, что за хрень! – встрепенулся я и стал прорываться через девушек к выходу из комнаты.

Как вдруг резкий удар тока свёл судорогой все мышцы моего левого бедра, я чуть не упал на одно колено от боли, но всё же смог устоять. Это вторая подруга, которая всё это время просто молча стояла и смотрела на наше общение, ударила меня по ноге какой-то чёрной небольшой дубинкой, вдоль которой искрились мелкие белые молнии. Но, судя по испуганному лицу, девушка и сама не ожидала вспышки электричества, и выронила дубинку на пол. Я тут же подобрал её с пола. Но девчонка всё же оказалась не из робкого десятка, она с остервенением набросилась на меня, схватив мои обе руки. Хоть я и КМС по боксу, но устоять от такого напора не смог и повалился всем телом на её подругу. Она тоже стала пытаться побороть меня, и в этой неразберихе я неосторожным движением задел дубинкой девушку, и искрящейся заряде угодил ей в голову, она тут же свалилась на на пол. Её подруга тут меня отпустила и бросилась помогать пострадавшей.

Конечно нежданное нападение уже развеяло всё моё чувство симпатии к незнакомкам, но врачебный долг не позволял мне оставить человека в беде.

– 

Твою ж, за ногу! – процедил я и наклонился к ним. И не зря. Получившая удар была уже без сознания, хотя дыхание и пульс на месте.

– 

Чёрт! – прошипел я.

У девчонки от удара током начались судороги. Мешкать нельзя. Я быстро перевернул её на бок, придерживая голову рукой, и крикнул моей обидчице – Дай что-нибудь мягкое! Ну, же! Подушку, хоть что-то!

Подняв глаза на неё, я увидел страх и непонимание, по её лицу ручьём потекли слёзы. Судя по всему воительницей она по роду занятий не была, может в качестве самооброны эту дубинку у начальства или ещё кого выпросила, всё-так одним сторожить неизвестного мужика. А тут ещё и разговор пошёл на повышенных тонах, она просто испугалась, бедняжка. Ещё и языка не понимает.

Я положил её руки на голову дрожащей от судорог подруги, и жестом показал, что нужно держать её на весу. Благо судорожные приступы после ударов током проходят быстро, и всего-то что нужно, это мягкая подложка под голову, чтобы не травмироваться, да положение лёжа на боку, чтобы своей слюной или рвотой не захлебнуться. Ничего в рот совать не нужно, рассказы о том, как люди умирали от удушья проглотив свой язык во время приступа конечно полный бред. Поэтому задачка была по силам горе-защитнице.