Часть I. Священная корова

Глава 1

Шум турбин самолёта практически не позволял общаться, да и желания особенного не было. Всем нам хотелось только одного – скорее приземлиться…

Как же страшно. Истошно страшно! Животный страх смерти, дыхание прерывистое, частое, но при этом всё равно не надышаться, учитывая, что вонь от керосина (или чем там самолёты заправляют) доводила до тошноты.

Я очень люблю полёты, немного берет опаска в момент взлёта и посадки, особенно, когда не успев взлететь, судно делает лихой вираж, попутно набирая высоту. Думаю, это чувство знакомо большинству пользователей авиалиний. Но сегодня было всё не так, это не комфортабельный боинг, да и летел я не в отпуск.

Гуманитарная миссия, потерпевшая крах. Наш госпиталь на ⅔ стёрли с лица Земли дальнобойной артиллерией. Чудом оставшихся в живых медиков и раненых военные собирались передислоцировать наземным транспортом ещё на 40 км от линии фронта, но медицинскую элиту, 9 первоклассных врачей со всего мира, было решено срочно отправить на транспортном самолёте до столичного гражданского аэропорта, чтобы преждевременно вернуть на родину, дабы не было международного скандала ещё большего масштаба.

Какая глупость! Всюду снуют ракеты по небу, беспилотники и т.п. Мы же лёгкая добыча!

Боже, как страшно!

Сиденья, а по-другому их не назвать, были прикреплены к фюзеляжу самолёта, мы сидели друг напротив друга, спиной к иллюминаторам, что ещё больше добавляло тревоги. Я кинул беглый взгляд на своих коллег. Все были туго пристёгнуты ремнями безопасности, ибо до конца полёта никаких даже попыток перемещений по салону.

Никогда не любил когда что-то сковывает меня в движениях, порой до панических атак. И в этот раз я не изменил себе. Капитан, сопровождавший нас, несколько раз сделал мне замечание перед началом взлёта:

– Алексей Григорьевич, застегните грёбаный ремень уже наконец!

– Да, да, сейчас… – нехотя процедил я и пристегнулся.

Но когда самолёт набрал нужную высоту, я сразу убрал свой ремень. Капитан, сидевший напротив, увидел это, и, уводя глаза от меня, бросил в сторону что-то типа «Долбач». По крайней мере так я увидел, так как услышать его я не мог из-за шума.

Докопался же он до этих ремней, будто мне это как-то поможет, случись что не то. “Сам ты, капитан, долбач” – отвлекал себя я.

Но обстановочка на борту не позволяла мыслям о неминуемой смерти надолго покинуть голову. Все пассажиры сидели вдавившись в кресла, уровень напряжения был таким, что казалось, будто воздух был от этого более тягучим. Даже прекрасное лицо докторицы из Шотландии, Дианы, которая за 2 недели так и не покорилась моим чарам, было обезображено от безмолвного страха, она будто резко постарела лет на 10. Не то, чтобы прибавилось морщин на лице, нет. Просто взгляд стал другим – измученным, уставшим.

«Как же тянется время» – подумал я – «Сколько нам осталось до Бонба? А сколько мы уже летим?» – я сделал над собой усилие и отдёрнул левую руку от основания сиденья, в которое вцепился с момента запуска двигателей, и посмотрел на часы – «Что за чёрт? Часы почему-то встали…»

Мои мысли прервали резкое адское чувство жара по всему телу и удар, выкинувший меня куда-то в холодную пустоту неба.

Первые мгновения я ничего не мог понять, адская боль в груди изъедала меня изнутри. Я не могу сделать вдох. «Ничего не вижу…» – панически думал я.

Кроваво-желтая пелена полностью залила мои глаза.

«Что происходит? Куда меня несет. Нас подбили? Я что падаю? Как давит всё внутри. Ооо! Как же жжёт лицо. Я должен сделать вдох…раз, два, три…» – бушевала моя голова.

Осуществить это было практически невозможно, меня вертело и крутило в разные стороны, порывы воздуха ещё больше осложняли задачу. Откровенно говоря, я летел вниз, как мешок с картошкой.

Но через какое-то время борьбы со стихией, я всё-таки смог расположиться в позе звезды животом вниз. Вроде уже так не вертело, но всё равно, я чувствовал, что падаю.

«Надо сделать вдох. Как же больно и, сука, страшно…»

Я попытался закричать. Но как только открыл рот, встречный поток воздуха ещё больше перебил мне дыхание. Через пару секунд я всё-таки совладал с собой и сделал небольшой глоток воздуха пронзивший мою грудь адской болью.

«Видимо ожог дыхательных путей при взрыве…сука…без нормальной мед.помощи долго с таким не протянешь. Господи, да я же падаю! Надо открыть глаза, надо разлепить глаза…Сколько мне до земли? Как-то долго я лечу. Минуту-полторы уже точно. Боже, как долго, на какой же высоте мы были? А может я у самой земли?»

От этих мыслей меня ещё больше взяла паника, я судорожно, не без усилий, поднёс правую руку к лицу и стал остервенело тереть веки глаз.

«Твою ж мать, как же всё болит, видимо и лицо опалило взрывом…»

Продрав глаза, я уже видел очертания рельефа местности, мне оставалось немного, минута, а то и того меньше.

Воды поблизости нет… Откуда ей тут взяться, это пустыня. Равнинный ландшафт с большим количеством трещин и расщелин. И похоже у меня два вариант, либо упасть на сухую выжженную солнцем почву, или попробовать нырнуть в один из проломов в земле.

Я выбрал второе и начал планировать в полёте в самую широкую расщелину, что смог найти на местности. Занятие это оказалось не из лёгких, нужными навыками я не обладал от слова совсем, даже в аэротрубу никогда не ходил, поэтому по началу мои попытки были похожи на эпилептические рывки тонущего лягушонка. Но в какой-то момент у меня получилось выровнять курс на намеченную цель.

И вот я стремительно приближаюсь к земле, осталось секунд 10-15. От ужаса предстоящего удара мои мышцы были в тетаническом напряжении, вот-вот сведет судорогой бёдра.

Мысли покинули меня. Оставалось меньше пяти секунд, гул в ушах воздушного сопротивления сменился гулким биением сердца. Расщелина в геометрической прогрессии увеличивалась и в одно мгновение полностью поглотила меня. Ещё мгновения. Удар. Тишина, темнота, конец…

………………

Очнулся я от жуткого пронизывающего писка в ушах и яркого света в глаза, лёжа спиной на какой-то твёрдой поверхности. Почувствовав сильное головокружение, которое вызвало резкий приступ тошноты, открыв глаза, я подорвался со своего лежака. Ничего не мог разглядеть, кругом мутные цветные и белые пятна, пятна поменьше похожи на какие-то силуэты. Один из таких быстро приближался. Когда объект оказался вплотную ко мне, я смог разглядеть, что это девушка с тазиком в руках, которая резко, но при этом как-то одновременно нежно подпихнула мне его под грудь. Это было очень вовремя, физиология не заставила себя долго ждать и последствия дичайшей вестибулярной дисфункции оказались в тазу.

Придя в себя, я еле слышно сказал:

– 

Спасибо…

В ответ мелодичный молодой женский голос что-то прощебетал на восточном языке. Вокруг были и другие голоса, и среди них сильно выделялся один мужской, глубокий, но но не очень низкий. Что все эти люди говорят разобрать не получалось – это не русский и не английский, а других я и не знаю.

Варианта два, либо я в плену, что вряд ли, не помню, чтобы пленных жаловали приятными милыми девушками, либо я упал где–то неподалёку от гражданского поселения, и видимо военные ни с той, ни с другой стороны до них ещё не добрались. Второе конечно было бы лучше.

Понемногу зрение стало восстанавливаться, и вот дальность обзора увеличилась, передо мной открылась большая комната с белыми стенами и колоннами, потолок метра 3-4, над ним от стены к стене были растянуты широкие полотна ткани красного, жёлтого и зеленого цветов. Но людей я разглядеть не успел, две девушки поспешно стали укладывать меня обратно на лежак, быстро что-то говоря на своём языке.