– Держи, – брюнет любезно протянул мне потеряшку, – И куда ты так спешишь?

– Одного мажора встречать. Шишку какую-то! И принесла ж нелегкая в нашу академию?! А еще ректор приказал мне стать его шавкой на побегушках, приносить тапочки и развлекать! Иначе отчислит. – зло причитала я, путаясь в лоскутах своего изрядно потрепанного платья и надевая туфли. – А где мое пальто?! – окинула взглядом помещение, но пальто не обнаружила. Зато на меня скалилась очень довольная брюнетовская рожа.

– Ты чего так скалишься? – подозрительно спросила я.

– Да так… Придумываю, как тебе искупить должок.

– Не старайся. Целее будешь… – прошептала себе под нос. – А где мы? – подошла к окну и выглянула на улицу, пытаясь хоть что-то там разглядеть в непроглядной вьюге, которая раскидывала сугробы по очищенным дорожкам и била снежными хлопьями в окно.

– В преподавательском корпусе. – брюнет как-то оказался у меня за спиной и тоже вглядывался в пейзаж за окном. Стоя непростительно близко, что я чувствовала тепло его тела и дыхание на макушке, а мурашки побежали по моей голой спине, что я невольно поежилась.

– Ну я пойду? – развернувшись лицом к мужчине, отчего носом уткнулась в его широкую грудь, обтянутую белой футболкой. В нос тут же ударил запах зноя и раскаленного песка. Что невероятно захотелось к нему прижаться, чтобы согреться. Я подняла глаза, разглядывая багровые искорки, пляшущие в фиолетовых радужках.

– Иди. – выдохнул он и отошел в сторону двери. А мне стало отчего-то очень холодно. – Только надень мое пальто. На улице мороз.

Мужчина снял с крючка черное шерстяное пальто и накинул мне на плечи. Запахнул его на груди и застегнул все пуговицы. Я только осоловело распахнула глаза, не зная, что делать дальше. Выдавила из себя тихое “спасибо” и просочилась в едва приоткрытую дверь.

Дальше я, как бешеная белка, неслась вниз, перепрыгивая через две ступеньки, так как на одну не осталось времени. Радовало лишь то, что мне никто не повстречался на пути. Все-таки шестой день седмицы – самый спокойный день. Многие отсыпаются, а большинство разъехались по родственникам.

Залетев в свою комнату, окинула взглядом бедлам, который остался после вчерашних сборов на злосчастную вечеринку. Увиденное конкретно увеличило содержание яда в моей крови.

Белка дрыхла на подушке все также в обнимку с безобразием под ошибочным названием “бюстгальтер”. Я скинула клептоманку и выдернула изделие с ленточками и стразиками.

– Я же просила вернуть ЭТО! – прорычала я.

Белка села на кровать, понуро опустив голову, даже усы свои умудрилась свесить. А затем подняла свои глаза, распахивая зрачки, что они заполнили практически все оранжевую радужку, скрестила лапки на пузике и посмотрела на меня котом из Шрека.

– Ну-ур мо-ожно я его оставлю, у-р?

На мгновение я была готова ей все простить и сбегать в лавку за покупкой еще парочки подобных недоразумений. Но быстро опомнилась.

– Нет! Верни! Сейчас же!

– Вр-редина!

– Клептоманка!

– Ведьма р-р!

– Не буди лихо, пока оно тихо! – прошипела я.

Белка намек поняла, спрыгнула с кровати и вальяжной походкой, помахивая пушистым хвостом в виде вопросительного знака, направилась к двери. Подтянулась на задних лапках, а передними надавила на дверную ручку. Дверь открылась, а кошка, презрительно фыркнув, вышла.

– Лифчик забыла! – кинула ей вдогонку, но кошки уже и след простыл. Только остался удивленный взгляд соседки по этажу, видимо, не уехавшей к родственникам, а собирающейся на завтрак. Эта бедняжка даже сумку выронила.

– Это я Белке. – пояснила я, а девушка только кивнула в ответ, подхватила сумку и побежала от меня, от греха подальше. А я хлопнула дверью и взглянула на часы.

Часы-артефакты уже даже не намекали, а кричали, что я страшно опаздываю. Поэтому я практически сорвала с себя это платье. Отрыла в шкафу нормальные брюки и блузку, обула любимые берцы. Мухой понеслась в ванную, разглядывая себя в зеркало после вчерашней попойки. Под глазами синяки и размазанная тушь, на голове, вместо волос, птичье гнездо. Ужаснувшись от своего вида, быстро умылась и причесала волосы. Собрала их в высокий хвост. И мухой полетела встречать мажора.

Влетев в главный корпус, чуть не сбила Маса Вало с ног. Хотя, вероятнее всего, меня бы просто всосало в его необъятные телеса, смягчив при этом удар.

– Ты где шляешься?! Ая! – громко шептал он, вытирая платочком испарину, выступившую на его широком лбу.

– Простите, ректор. Я проспала… – убедительно соврала я.

Только я встала плечом к плечу с ректором, как двери главного корпуса БАМа распахнулись, впуская трех высоких и красивых мужчин. В середине которых гордо шествовал мой утренний незнакомец. Я мысленно застонала.

– Т-ш-ш, – шикнул на меня ректор, видимо услышавший мой мысленный стон.

– Добро пожаловать, господа! Мы рады приветствовать вас в нашей Беорцигской Академии Магии! – поприветствовал мужчин ректор, лучась от подозрительного восторга.

– Спасибо за приглашение, Мас Вало! Я Дор Антама, а это мои помощники Караян Блейк и Дойл Кертисс.

– Приятно познакомиться! А это Аяла, она будет вашей помощницей. Можете обращаться к ней по любым вопросам! – ректор положил потную ладошку мне на плечо и легко подтолкнул вперед.

– Добро пожаловать! – поприветствовала я гостей, но смотрела исключительно в наглые фиолетовые глаза, в которых разрасталось настоящее пламя.

– Давайте пройдем в академическую столовую, насладимся прекрасным завтраком и обсудим все дела. – предложил ректор. Заметив кивок брюнета, развернулся на пятках и направился по направлению к анфиладе, ведущей в столовку. Я засеменила рядом, ощущая на спине чей-то обжигающий взгляд. Хотя, конечно, догадывалась чей, но не будем показывать пальцем в самодовольного брюнета, который обнажил идеальные белоснежные зубы, тонко намекая, что парочка там явно лишняя. Ну вот почему из всех мужчин планеты меня занесло именно к нему?

Если жизнь повернулась к вам задницей, повернитесь тем же ей в ответ. Пусть лицезреет и давится от зависти. Ведь у нее такой задницы, точно нет!

Эльмас Доржан

Я никогда в жизни не сидел столько, сколько за последние 40 лет. Казалось, мой зад окончательно и бесповоротно принял форму кресла. А от речей нудных советников просто хотелось выть. И кто все те люди, мечтающие завладеть властью и управлять империей? Больные!

И если вы думаете, что меня напрягает свалившаяся после казни правителя Оскуро, а по совместительству моего отца Эльмаса Арольда, ответственность, то вы ошибаетесь. Ее я никогда не боялся. А вот люди, которые, как репейники, усиленно цепляющиеся за зад и пытающиеся оттяпать кусок побольше, бесят. Дико бесят!

Я знал, что дворец – это настоящий серпентарий, но в силу того, что не слишком интересовался королевскими делами и аристократическими пристрастиями, не задумывался, насколько все действительно плохо.

Когда я только узнал, что являюсь единственным наследником правителя, я обрадовался. И нет, не тому, что займу престол. Мне было на него плевать с высокой колокольни. Я был рад обрести отца. Но, к сожалению, довольно быстро понял, что я ему был нужен только до тех пор, пока не появятся законные наследники.

А отец был помешанным на чистоте крови. Для него имел значение не сам человек, а только его род и количество “чистых” альмарцев в его потомках. И надо ли говорить, что насколько “чистые” голубые крови, настолько же черные души, страшные дела и их поступки?

Они помешаны на власти, деньгах и магии. Их дочери, постоянно норовившие оказаться в моей постели – “невинные” незабудки, в которых побывал весь цвет нашего общества, стремившиеся отхапать мужика поперспективнее.

А я играл свою роль.

Я, конечно, не был настолько наивен и беспечен, как хотел казаться. Это все давно сложившийся и въевшийся под кожу образ. Ведь я довольно рано понял, что куда проще выглядеть простаком и ловеласом, тогда будет хоть малейшая надежда выжить здесь. Отец никогда не воспринимал меня всерьез, а следовательно, не боялся. Всех, кто вызывал в нем иррациональное чувство страха, ждала смерть.