Если украшение было куплено в салоне моей несостоявшейся, но состоятельной свекрови, то судьба действительно мастерица поюморить. Она любит смеяться над своими «актёрами», играя с ними всевозможные шутки. Если бы Эмма Марковна узнала, для кого купили комплект, то задавилась бы на своих золотых цепочках, безвкусно-густо нанизанных на опоясанную морщинами шею.

В дверь постучали. Я отложила футляр на столик и пошла открывать. Горничная принесла завтрак, перетекающий в обед, а заодно уточнила:

— Извините, вам не помешает, если я немного задержусь и заменю полотенца и постельное бельё? У меня ещё много номеров, но хотелось бы начать с этого люкса.

Моё настроение переливалось всеми оттенками радостного блаженства. Девушка показалась милой, и я согласно кивнула. Сначала горничная сделала всё, что от неё требовалось в ванной и спальне, затем пришла протирать пыль в гостиную, где я пила кофе.

— Боже, какая красота! — она увидела ожерелье — футляр лежал раскрытым. — Ничего подобного не видела так близко, глаз не оторвать. А можно потрогать? Ой, простите.

Я засмеялась. Девушка и впрямь была трогательно-милой в юной непосредственности. Навскидку около восемнадцати лет. Она смутилась от моего смеха и слегка покраснела, что мне встречалось довольно редко. Я сдалась в плен её неиспорченности.

— Конечно, трогай, сколько хочешь. Можешь примерить.

Она засияла так, что можно было подумать, будто комплект я ей подарила.

— Ничего себе! — Девушка взяла украшение так бережно, что я ещё больше растрогалась и помогла его застегнуть. Юная девочка с драгоценностями на шее подошла к зеркалу. Почти не дыша, смотрела на своё отражение.

— Ну как тебе? Ничего, что на ты? — я редко тыкала незнакомым людям, но эта девушка с первых минут расположила к себе, не хотелось держать искусственно-пафосную дистанцию.

— Да, конечно, Дарина Георгиевна, ещё бы вы меня на вы называли, — она очаровательно улыбнулась. На моём лице, видимо, застыл вопрос. — Не удивляйтесь, я вас вчера сразу узнала. Мне Даша, наша официантка, в вашу сторону кивнула, когда вы только вошли в гостиницу.

— Вот уж не знала, что настолько популярна, что меня узнают даже в холле отеля, — я искренне удивилась. — Откуда вы с Дашей меня знаете? На подиуме уже несколько лет не появляюсь, в рекламе анкетные данные не указывают. Ну-ка, давай садись, рассказывай. Как тебя зовут? А то некрасиво получается: ты меня по имени-отчеству называешь, а я с тобой не знакома.

— Наташа, — девочка смутилась. Видно было, не знала, куда деть руки. Именем горничной вряд ли часто интересовались, а бейджика на ней не заметила. — Вы не сердитесь на нас, пожалуйста. Просто я с детства мечтаю о карьере модели, поэтому многих знаю в лицо. На некоторые конкурсы иногда удаётся попасть, ну и подшивки из газет и журналов собираю. О вас читала статьи. Вы же знаменитость, причём не только в городе. Я сегодня специально вне смены подменилась, правда. Когда ещё повезёт с самой Дариной Домгальской оказаться рядом, даже если при этом меняешь полотенца в её номере. А если я Даше расскажу, что вы мне дали своё украшение примерить, она обалдеет.

— Ты так громко меня расписала, — я еле сдерживалась от смеха, — прям почувствовала себя суперзвездой. Можно подумать, модель мировой величины, как Кроуфорд и Наоми или твоя тёзка Водянова. Наташ, я обычный человек, как и вы с Дашей. Да, мечту стать хорошей, востребованной моделью я воплотила в жизнь, но это не предел для мыслящего человека. Мне сейчас гораздо важней состояться в другой карьере, а ещё хочется примерить роль жены. И мамой стать. Модельный мир мне помог, безусловно. Да, я стала уверенной, умею нести себя в обществе, но это лишь одна сторона. Ты знаешь, это на сцене свет софитов и аплодисменты, а за кулисами бывает неприятный душок. Интриги, сплетни, пакости. И чем выше твой статус в этом мирке, тем больше себя проявляет его вторая, теневая сторона. Мои слова могут показаться тебе слишком пафосными, но, по моему опыту, модельный бизнес можно сравнить с гламурным болотом — всех затягивает, но не все способны выйти, не обляпавшись. Если ты, правда, собралась завоёвывать подиум, иди вперёд и уже не сворачивай. Так, я увлеклась.

— Что вы, я боюсь пропустить хоть слово.

Я посмотрела внимательнее на юную мечтательницу. Пепельные волосы собраны в хвост, открытый взгляд, блеск в глазах, красивая улыбка, высокий рост, вытянутые пропорции фигуры.

— Ты мне напомнила кое-что, — я жестом пригласила Наташу присесть. Эта девочка вызвала во мне воспоминание о себе юной. Такая же мечтающая о подиуме. Мне захотелось её поддержать, но для начала нужно было развеять иллюзии, а они там точно имелись, я видела по глазам. — Знаешь, что оказалось для меня самым тяжёлым в моделинге?

— Нет.

— Терпеть жестокую, бессмысленную критику от девочек с моего потока. В школе и в институте тоже периодически шушукались. Девочки смеялись над моим желанием стать известной моделью, поэтому постоянно обсуждали мою внешность, подстёбывали. Делали это так ядовито. Я дала себе слово, что стану хорошей моделью. Ещё с конной школы заметила, что больше всего других гнобят те, кто банально в себе не уверен или завидует. Вместо того чтобы работать над собой, проще цепляться к другим и выискивать в них недостатки. Ущербная позиция. В итоге, в отличие от этих балаболок, я добилась успехов. Меня заметили. Пошли показы и съёмки, одни за другими. Получается, я достигла того, к чему упорно шла, а их мечты и планы так и зависли на уровне разговора.

Я посмотрела на Наташу: она рассматривала, как переливаются серьги на чёрном бархате, и молчала. Мне вспомнились лица одноклассников на встрече выпускников, когда мы собрались спустя пять лет. Инна Борисовна спрашивала каждого, как он живёт, чем занимается. Я сидела на задней парте в третьем ряду, выходило, последняя в очереди. Когда слушала их рассказы, откровенно про себя ухмылялась и не стыдилась этого абсолютно. Многие девочки после школы повыскакивали замуж и нарожали детей. Учёба на паузе, академ, семья, хлопоты. Некоторые успели развестись, примерив статус матери-одиночки. Дурного в этом не было, но итог резонировал с их же словами на выпускном, когда все делились планами на будущее. Я прямо сказала, что пока не стану профессиональной фотомоделью, не окончу институт и не стану финансово независимой от родителей, о замужестве ни-ни. Многие тогда в очередной раз поржали над моими, как они сказали, нереальными планами. Со мной их насмешки срабатывали ровно наоборот — я упорнее шла к своим целям. Итог оказался красноречивым: я сидела позади всех и наблюдала за своими вчерашними судьями. Ссутулившиеся в большинстве под тяжестью взрослой жизни, безликие. Как быстро они потускнели — не успели и разгореться толком. Помню, как ждала перемены, уходила к девочкам из параллели: с одноклассницами общение не срослось. Интересно, что их жизнь, в отличие от других ребят нашего выпуска, которых я считала адекватными, сложилась так. Никак. Подошла моя очередь. Я вышла к доске уверенной походкой, улыбнулась всем и поблагодарила. Девочек за насмешки. За то, что никто из них искренне не общался со мной и что за десяток лет в одном классе мы так и не подружились. А парней поблагодарила за грубость, за пошлые намёки и взгляды, благодаря которым я поняла, что живу преимущественно в мужском мире, в котором женщина, если захочет стать кем-то, должна уметь чувствовать себя никем. По реакциям видела, что мои слова дошли до адресатов. Кто-то опустил голову, кто-то сделал вид, что его не касается. У Светы с Лялей на лицах выступили красные пятна, вряд ли от стыда. Мне было плевать на их реакции. Это был мой звёздный час. Мой триумф над насмешниками. Я сказала, что реализовала каждый пункт своих планов и создаю новые. Класс молчал. Я снова вернулась к треклятой последней парте в третьем ряду, взяла со стула большой букет жёлтых роз и, поцеловав учительницу, подарила цветы. Она верила в меня и постоянно подбадривала, особенно после очередных насмешек и сплетен, которые придумывались на лету. Инна Борисовна, принимая букет, крепко сжала мою ладонь и сказала, что я её «Дарушка, умница, талантливая девочка» и что я «самая большая гордость за двадцать лет в школе». Я обняла классную и, положив на стол визитку, сказала, что убегаю на важное интервью. Больше на этой встрече меня ничто не держало. Я видела, что Инна Борисовна меня поняла. Мы договорились, что она обязательно позвонит. Выходила из класса я под знакомый шумок обсуждений. Последним услышала чей-то вопрос, настоящие ли у меня брюлики. Смешно. Шла по неосвещённому коридору и светилась. Сколько раз представляла эту картину, но в реальности личная победа над школьной серостью превзошла мои ожидания. В те дни имя Дарины Домгальской звучало достаточно громко, не первый год достойно занимало своё место в заголовках СМИ. Теперь вошло и в историю школы. Я закрыла эту страницу с большим удовольствием.