Мое лицо скривилось от боли, когда я, сжав волю в кулак, вернула себя в ноги. Асфар начал было идти ко мне, но остановился как вкопанный. Его ошарашенные глаза чуть не выпали из глазниц, а кулаки сжались и затряслись. Перепуганные лица матросов начали краснеть.

Чертовы неженки.

Я со стоном поднялась с пола, прилагая все усилия, чтоб не упасть снова. Колени тряслись от усталости, боль в голове нарастала. Последний раз взглянув на Асфара, я попыталась передать на своем лице всю гамму чувств — сожаление за содеянное и бесконечную вину… Но капитан вдруг вздрогнул и ярость исказила его красивое лицо. Бешенные глаза пылали, клыки выступили вперед, а брови сошлись на переносице. Не простит. Он не сможет простить.

— Всем глаза в пол… — его рык был с трудом различим от ярости.

Я отвернулась и направилась к борту корабля, намереваясь спрыгнуть за борт. Гул в ушах стал невыносимым и со звоном лопнул в голове. Я перестала ощущать ноги и полетела на пол.

Последнее, что я увидела — прыжок ко мне разъяренного Асфара с воплем. — Не сметь! Не трогать!

Блаженная темнота накрыла своим пуховым одеялом.

Приходить в себя оказалось очень тяжело. Я слышала чью-то ругань и споры, но слипшиеся глаза никак не желали раскрываться, и я вновь засыпала.

Когда я смогла открыть глаза, то чувствовала чудовищную усталость. Убранство комнаты, в которой я находилась заставило в восхищении открыть рот. Тематика комнаты было явно навеяна морем. Голубые обои прекрасно сочетались с песочными занавесками, откуда бил солнечный свет. С открытого окна пахло свежескошенной травой и морским бризом. Кровать, на которой я лежала была огромной. Тумбочка и журнальный столик были светлыми. Красивые цветы благоухали на комоде. Тут свободно и легко дышалось, я даже почувствовала себя… дома.

Вдруг кто-то протяжно мяукнул. Я затихла и прислушалось. Показалось.

На одеяло в ногах запрыгнул огромный черный…

— Мяу Дзедун! — обрадовалась я. — А ты что тут делаешь? Я думала, тебе позволено находиться только на корабле.

Кот прикрыл свои желтые глазищи и утробно замурчал.

— Это место не похоже на тюрьму… — доверительно прошептала я коту, и тот, выпустив свои огромные когти, стал мять одеяло.

Последнее, что я помню — были события на Разящей Мэри. Спрыгнуть в воду я не успела, но, похоже, Асфар не торопился меня убивать. Или ждал, когда я приду в себя, чтобы потом всласть помучить и наказать. Я вспомнила его сердитое лицо, вспомнила его руки, сомкнувшиеся на шее. И то, как я превратилась в человека прямо перед всей командой… О, нет. Я же была абсолютно голой!

Взвыв, забралась под подушку. Почему тогда мне казалось это нормальным, а сейчас я сгораю от стыда. Милостивые Боги, мне надо бежать!

Я вскочила на ноги, запутавшись в длинной сорочке. Кто и когда меня успел переодеть? Неважно, мне нужно успеть сбежать до появления Асфара. Метнувшись к окну, я оглядела высоту. Так, это этаж пятый на вскидку, но можно попробовать спуститься по плющу, когда-то я уже сбегала так со своей свадьбы…

Позади меня раздался вопль. Развернувшись, я увидела полноватую женщину в накрахмаленном переднике, которая от визга опрокинула на себя поднос. Она вошла через белую дверь, которая, как мне показалось, была заперта или прикрыта. Мачту ей в зад! Ну зачем так орать!

— Очнулась! Она очнулась! — женщина скрылась из виду, и в коридоре сразу раздались суетливые шаги. Я услышала, как вопящую женщину кто-то остановил и заткнул.

Взвизгнув, я нырнула опять в постель, натягивая одеяло до подбородка. Будто оно меня спасет от гнева капитана.

Кот вдруг спрыгнул на пол и забился под кровать. Чего это он?

Но в комнату зашла стройная девушка с длинными черными волосами, убранными в высокую прическу, плотно прикрыв за собой белую дверь.

Я выпрямила спину и поджала губы. Передо мной стояла Амина Кайтова — женщина Асфара, которую он прятал в трюме Разящей Мэри. Я уже успела забыть о ее существовании.

Ее платье было простого, но элегантного кроя, которое выгодно подчеркивало все изгибы. Цвет у наряда был темно-красный. Чувствовалось, что она ощущает себя здесь хозяйкой. Ее красота была хищная, а смотрела она на меня хоть и надменно, но оценивающее. Мне даже показалось, что в ее темно-кофейных глазах вспыхнул огонь.

Перед глазами всплыла картинка, где Амина извивается и запрокидывает голову, восседая на столе в темном трюме, а Асфар впивается губами и зубами в ее нежную хрупкую шейку, удерживая крепкими руками ее талию.

— Чем обязана? — холодно спросила я, давая понять Амине, что не сильно рада ее видеть.

Ее губы дрогнули, и она насмешливо выгнула красивую выщипанную бровь дугой. — О как… А ты не такая уж и овечка наивная, верно? Слишком дерзко ты себя ведешь для той, которая пыталась убить хозяина этого острова.

Я решила проигнорировать укол. — Где Асфар?

Амина неспешно прошла к окну. — Гуляет где-то. Не думала же ты, что он будет сидеть у твоей постели и ждать, когда ты очнешься?

Ее голос сочился ядом. Она хмыкнула и развернулась ко мне лицом, пытаясь понять, тронуло ли меня это заявление.

Я вложила все силы, чтоб выглядеть спокойной и безмятежной. — А что же хозяин острова не кинул убийцу в тюрьму? Слишком постелька мягкая для тюремной койки…

Ее красивое лицо исказилось от гнева, и я радостно улыбнулась, наслаждаясь ее яростью.

— Твоим тюремщиком являюсь я, следовательно и судить тебя тоже придется мне. Так что попридержи-ка язык за зубами.

— С чего бы это ты мой тюремщик? Буду разговаривать только с Асфаром. — отрезала я, складывая руки. Пусть я в сорочке, не позволю ей видеть моего ощутимого ущемления.

— Мой жених не желает с тобой разговаривать. — Амина тихо рассмеялась, а у меня все-же вытянулось лицо. Ее тонкие пальцы поправили красивый чуть вьющийся локон волос, свисающий у виска. — Да, милочка. Он предложение мне сделал сразу, как мы сюда прибыли.

— Что-то не верится. — фыркнула я. — Мне наскучил с тобой вынужденный диалог.

Я выразительно посмотрела на дверь, но девушка по-змеиному прищурила глаза.

— А я ведь тоже тебя тогда видела… Нехорошо подсматривать за уединением взрослых людей… Или ты из этих? Извращенцев? — Амина поцокала языком. — Знатно он тебе голову пудрил, а ко мне прибегал свою страсть утолять.

— Все плавание он тебя в трюме прятал, а тут предложение… — Я фыркнула, но мое сердце сжалось от ее слов. Я понимала, что мне не следует вообще продолжать с ней эту тему, но рот сам продолжал выплевывать колкости. Раздражение спрятать никак не получалось. Амина это видела и явно наслаждалась.

— Он не прятал, а оберегал. Ведь мы ждем ребенка. Чувствую, будет мальчик. Наследник… А ты так, развлечение… Мини-полдник перед обедом. Понимаешь, о чем я? — девушка торжественно улыбнулась и присела у журнального столика. Ее выражение лица стало задумчивым, Амина вдруг вздрогнула и нахмурилась. Эта гадюка будто ушла в себя. — Да, сейчас! Дай минуту!

После этих слов она вновь уставилась на меня, а я ошарашенно умолка, проглотив ехидство. Ощущение подвоха испарилось под натиском более важной новости. Ребенок?

— Ты же не думала, что он бросит свою беременную женщину ради какой-то вертихвостки? Он мужчина, погуляет и домой прибежит…

Я наконец-то заткнулась, обдумывая новость.

— Когда Асфар явится сюда, спросишь сама, если не веришь. Рассказала ему о ребенке сразу после того, как ты поглазела на нас и убежала. Всю романтику нам испортила, когда приперлась к нам в трюм…

«Саента, тебе нужно покинуть эту комнату, я чувствую присутствие сестры»

Серьезный голос Черного Бога заставил меня вздрогнуть. Почему мне не показалось странным то, что Амина стала общаться сама с собой? Мне ведь это знакомо — я делала то же самое.

Я встала с кровати, упираясь пятками в темно-синий ковер. — Очень рада за вас! Легкой беременности и родов! Ну, мне пора в туалет, где тут он у вас?