– Слезайте с лошади, Мартин. И расскажите, откуда ваш отец знает про меня.

Я вложил меч в ножны и спешился, придерживая лошадь за повод.

– Барон Ариндал пригласил моего отца к себе в замок, – сказал я. – Там он рассказал, как организовал охоту в Дождливом лесу. И как все, кроме вас и его, там погибли… сэр.

Оруженосец нехорошо усмехнулся:

– И зачем же вы отправились сюда? У вас есть основания полагать, что вам повезет больше, чем отряду барона? Или его милость прислал вас мне в помощь?

– Нет, – признался я. – Про то, что вы остались в Дождливом лесу, отец ничего не сказал. Я не ожидал вас здесь встретить.

Оруженосец угрюмо кивнул и повторил:

– Так почему же вы здесь, Мартин?

– Господин барон показал отцу указ короля: наш феод отныне принадлежит ему, сэр. И предложил сделку: мы ловим для него древесного оленя и возвращаем его доспехи, а он оставляет нам наш замок и земли.

Оруженосец задумался.

– Вы, безусловно, очень смелый человек, Мартин, – сказал он. В его голосе слышалась явная насмешка. – Но как вы собираетесь поймать этого зверя? Он вас убьет, как только увидит. У вас есть какой-то план?

Я почувствовал, как покраснел от такого простого вопроса.

– Нет, сэр, – сказал я. – Для начала его нужно найти. А дальше… Знаете, мне приходилось объезжать лошадей. Попробую его стреножить.

Оруженосец оценивающе посмотрел на меня и на мою лошадь. И не торопился с ответом. Пару минут он молчал, потом кивнул и сказал:

– Я помогу вам, Мартин. Пойдемте, я приглашаю вас к себе.

Буквально в сотне шагов стояло большое дерево, к стволу которого примыкало странное сооружение из камней и крупных веток. Несмотря на свой неказистый вид, держалось строение весьма уверенно, и ветру свалить его было не под силу.

– Вот мы и пришли, – сказал оруженосец. – Под деревом большая нора, там вполне можно вытянуться во весь рост и поспать. Вы ведь, похоже, сильно устали, Мартин?

– Неужели вы сами построили здесь это жилище? – удивился я. Мне почему-то совершенно не хотелось в него залазить.

– Нет, – покачал головой оруженосец, – это строение я здесь нашел. Наверное, его построили охотники на древесного оленя. А может кто-то из дезертиров или беглых крестьян. Но там сухо и тепло, прошу вас, Мартин, оцените мое жилище, – он галантно поклонился, приглашая меня во внутрь.

– Спасибо, сэр, – сказал я. – Но я свое место знаю. И мой отец никогда мне не простит, если я воспользуюсь гостеприимством благородного дворянина и займу его место. Поверьте, сэр, я привык спать на голой земле, мне это удобнее и ближе, чем потом мучиться стыдом, что доставил неудобства человеку вашего ранга.

– Как вам будет угодно, – мрачно сказал оруженосец. – Постарайтесь выспаться, завтра у нас тяжёлый день.

С этими словами он нагнулся и нырнул в свое жилище, оставив меня на ветру под моросящим дождем. Но здесь я чувствовал себя куда спокойней, чем в лачуге оруженосца.

Я отошел шагов на двадцать, расседлал лошадь и уложил ее на землю. А сам прижался к ней, чтобы не замерзнуть. Лошади спят чутко, всегда разбудят, если услышат чужака.

Я проснулся от холода. А может от пристального взгляда оруженосца, который подошел совсем близко. Он приветливо улыбался и выглядел вполне свежо. Чего я точно не мог сказать про себя – я весь промок и дрожал от холода.

– Вставайте, Мартин, – сказал он. – Как я вижу, вы совсем замерзли. Впрочем, это ведь ваш выбор.

Я встал и поздоровался, тщетно пытаясь согреться. Очень хотелось есть, но мне было неудобно об этом говорить.

– Вы, наверное, голодны, – с легкой иронией сказал оруженосец. – На обед я угощу вас жареным барсуком. К сожалению, мне пришлось охотиться на земле вашего отца, не спросив разрешения. Но, поверьте, я обязательно с ним расплачусь, когда мы вернемся.

Он выжидающе посмотрел на меня, но я так и не сообразил, что полагается ответить в таком случае.

Он усмехнулся и продолжил:

– Но самое главное – это поймать древесного оленя, без которого нам обоим не имеет смысла возвращаться. Вы собираетесь его стреножить. Это хорошая мысль. Но как вы сумеете к нему подойти, если он убивает одним прикосновением своих рогов?

– Не знаю, сэр, – признался я. – Мне приходилось стреноживать лошадей. У меня это здорово получается. А когда он окажется на земле, так на рога ему тоже веревку набросить. Что он сделает?

– Что он сделает? – удивленно переспросил оруженосец. – Я ведь уже вам сказал – убьет. Я не знаю, как это у него получается, но одного касания достаточно: раз – и вы уже не жилец! И благоухаете, как еретик на костре.

Потом он неожиданно улыбнулся:

– Поэтому мы поступим по-другому: заманим его в ловушку! Нам нужно выкопать яму поглубже и загнать в нее зверя. А уж потом позвать его милость, пусть сам его и прикончит. Как вам такой план?

Мне план понравился, да и холодно стоять мокрому на ветру. Хотелось уже что-то делать!

Оруженосец помрачнел:

– Но есть неприятные детали, и вам следует про них знать. В Дождливый лес нельзя идти с железом, иначе молнии вас тут же зажарят не хуже, чем олень. Поэтому копать вам придется деревянной лопатой. Вы сможете ее сделать?

– Да, сэр, – ответил я. – конечно. Но скажите, как можно идти совсем безоружными в такое опасное место?

– Не беспокойтесь, – уверенно заявил оруженосец. – Я буду рядом. Мой посох разобьет голову любому хищнику. И будем молиться, чтобы древесный олень нас не заметил.

– Смотрите, – показал оруженосец на какую-то груду металла, тускло блестевшую под проливным дождем, – это все, что осталось от благородных рыцарей. Туда лучше не подходить, молнии любят это место.

И как будто в подтверждение его слов, несколько молний ударили по деформированной до неузнаваемости рыцарской броне, распавшись снопами искр.

– А где доспехи барона Ариндала? – крикнул я, стараясь перекричать раскаты грома.

– В десяти шагах отсюда, – оруженосец показал себе за спину, – там поспокойнее. Но прилетает и туда, будьте осторожны.

– А вот любимое дерево древесного оленя, – протянул он руку в направлении огромной сосны. – Там вам и нужно копать. Только не подходите слишком близко к стволу!

Я начал копать, и это оказалось совсем непростым занятием. Земля была мокрая и мягкая, но вся пронизана огромным количеством больших и малых корней, а у меня в руках не лопата, а бревно из молодого дуба с заточенным плоским краем. Лил дождь, молнии с треском били по земле, по деревьям, по останкам рыцарей…

Очень быстро я устал.

– Простите, сэр, – сказал я. – Но мне необходимо передохнуть.

Оруженосец мрачно смотрел на меня, по его длинной щетине ручьями стекала вода.

– Мартин, – наконец, сказал он. – Если вы дадите мне слово молчать, я сделаю вторую лопату и помогу вам копать. Иначе, боюсь, нам придется здесь заночевать.

– Очень благородно с вашей стороны, сэр, – сказал я, даже не думавший о такой возможности. – Разумеется, я буду молчать. Спасибо, сэр!

Оруженосец кивнул:

– Продолжайте копать, Мартин. Когда я приду, то сменю вас, чтобы вы могли отдохнуть.

С этими словами он резко развернулся и зашагал обратно. А я решил ненадолго прерваться – ну глупо же будет, если оруженосец вернется, а я лежу без сил!

Я рухнул на мокрую землю и… тут же заснул. А когда проснулся, уже стемнело. Нет, в темноте рыть яму совершенно бессмысленно, оруженосец наверняка уже ждет меня. И он ведь говорил про обед из барсука.

Я взял свою лопату, воткнул в землю, чтобы потом не искать, и пошел к жилищу оруженосца. Надеюсь, нам удастся не разминуться.

Уже почти на месте я услышал топот конских копыт. Но здесь ведь только одна лошадь. Моя!

Я побежал и между деревьев увидел удаляющийся силуэт оруженосца на лошади! Куда он? Почему без меня?

Я громко закричал, хотя и знал, что никто меня не услышит: здесь не шел дождь, но ветер заглушал любой крик… Однако, всадник развернулся и поскакал в моем направлении. Даже не передать, какое я испытал облегчение: сейчас все выяснится и встанет на свои места!