Я распахнула глаза, и лучше бы я этого не делала. Это преступление, быть таким красавчиком. Древние греки знали толк в красоте, и если бы они смогли оживить свои лучшие скульптуры, то получили бы Алехандро. Чистая кожа оливкового оттенка, красивый нос с прямой переносицей, огромные, грустные глаза, завораживающие танцем золотистых искр. Рядом с таким мужчиной бы идти под жарким солнцем, чтобы песок шуршал под ногами и морские волны лениво набегали на берег, он бы сбросил рубашку, закатал светлые брюки, или и вовсе был без одежды. Я отвернулась, в панике мысленно крикнула официанту, чтобы он принес еще кофе.

– Смерти мы не заслуживаем. И поэтому агентство «Вечность не вопрос» вопрос решит, – в моей голове фраза звучала пафосно, а на выходе получилось довольно жалко. Но взгляда я не опустила, хоть и чувствовала едкий укол стыда за бездарную тавтологию. Алехандро лишь усмехнулся своими греховными губами. – И если честно я вообще не знаю, как ты бы смог нам помочь.

– Зато я знаю. Не иначе, само провидение направило меня сегодня в это место. Суккубы и инкубы, Лина, это демоны ночных кошмаров. – сказал он тихо. – Мы можем погрузить в беспокойный сон любого по своему усмотрению. Позови меня, когда вы узнаете место провидения ритуала. И я приду.

– Почему? – мне не верилось, что вот так просто на нашей стороне образовался еще один союзник. Демоны существа на редкость эгоистичные.

– Потому что у нее тоненькие косички, рюкзачок с котятами за узенькой спинкой, и они ее убьют, если их не остановить.

Если бы я не знала, что Алехандро – инкуб, то сейчас бы точно догадалась об этом. Только идеальный мужик способен не просто слушать женщину – запоминать ее слова наизусть. Он элегантным движением набросил кашемировое пальто, которое повесил на ручку стула.

– До встречи, – сказал Алехандро и собрался было уходить.

– Ваш «секс на пляже». – немым укором за фривольные мысли возник передо мной коктейль. И тут же слух обласкал мужской, довольный смешок.

– Я кофе заказывала, – попыталась оправдаться я, но официант был непреклонен, уверяя, что правильно поймал мою мыслеформу.

– Так и знал, что я тебе нравлюсь. – радостно возвестил Алехандро, и, послав мне воздушный поцелуй, осевший на губах словно настоящий, оставил меня наедине с неловкостью.

«В нашем полку на одного прибыло», отписалась я Инне, как только оказалась на относительно свежем воздухе. Я никогда не отличалась ораторским искусством, но что-то в моих словах задело Алехандро. Хотя может он согласился, чтобы не портить образ, а сам уже берет билет в Казахстан. Для временной релокации так сказать. Домой мне возвращаться совершенно не хотелось, так что я решила, что проведать, как там Кат у Велыча будет не лишним. На телефон мне приходило сообщение за сообщением, это деятельная Инна присылала возможные места проведения ритуала. Она уже организовала чатик под рабочим названием «Полный писец», в котором появилась я, Люц, Велыч и к моему удивлению Алехандро. Рафаэля пока в чатик не включили. Инна ему не очень то доверяла.

Ангелок же молчал, и сколь бы не хотелось мне написать ему хоть что-то, я держала себя в руках. Может быть, когда мы переживем кризис, то сходим на настоящее свидание. Я решила дойти до парка Зарядье, постоять на парящем мосту и почистить ауру от чуждых следов, а заодно привести мысли в порядок. Наверняка кто-то из чувствующих тонкий мир подал идею этой гениальной конструкции, ведь если замереть на мосту на самом углу, то потоки Москвы-реки смоют энергетические следы, как если бы ты в нее окунулся. В огромном городе даже нормалы под конец дня чувствовали себя перегруженными, что уж говорить о тех людях, у которых имелись парапсихические способности.

Поганая погода разогнала туристов, так что мост был практически в моем полном распоряжении. Невиданное чудо. Я глядела в сторону Кремля, кирпичные башни и стены которого алели каплями старой крови. Вдали возвышалось здание Москва Сити, бросая отблески техно-магии. Тут и там чувствовались всполохи ясного, злого света, исходящие от церквей. Храмы науки также переливались светом, тот был светом надежды на будущее. Темнотой зияли ночные клубы, бары, больницы. Но и темнота бывает разной: где-то властвовала похоть, где-то гордыня и жадность, а где-то уныние.

Порыв ветра, появившийся внезапно, едва не сбил меня с ног. Увидев его источник, я чуть не свалилась снова. За оградой из прочного стекла капризно трепыхался гребанный ковер, на котором по-турецки восседал джин. Ковер был шикарным, тканым в ручную, очаровательного синего цвета и с бахромой по краям. Любая бабулька бы сочла честью повесить такой на стену в гостиной. А джин спокоен и собран, словно передвижение на подобном виде транспорта было у него в порядке вещей.

– Здравствуй, моя путеводная звезда. – поприветствовал меня джин.

– И вам не хворать. С чем пожаловали?

А я молодец. Не ору, не убегаю, не пытаюсь шарахнуть скопившимся резервом. А шарахнуть есть чем, спасибо Раму. Да и джин в штанах и футболке, с заправленными за спину волосами кажется почти нормальным, пусть и сидит на ковре-самолете. От кожи его только парок исходит, да весь он светится внутренним огнем, а так нормальный мужик. То, что он не пытался закидать меня огнем или розами успокаивало мои нервишки, так что я продолжила вести беседу.

Он нахмурил широкие брови, ожидая от меня каких-то других действий, и взгляд этот... У демонов глаза или покрыты коркой инея, или горят лихорадочным больным огнем. А у этого взгляд спокойный, открытый. Он глядел на меня так, словно была я его другом, словно связывало нас не несколько стычек, а долгая, трепетная привязанность. Движения его были лишены суетности, будто все время мира в его распоряжении. Я огляделась и с огромным удивлением заметила, что на мосту не было ни единого человека.

– Этот мир удивителен. – сказал джин, после того, как слегка приблизил свое транспортное средство ко мне, – Дома подпирают небеса, металлические телеги перевозят пассажиров, музыка звучит из каждой крохотной коробочки, и так много света кругом.

– Приятно слышать, что Москва вам нравится. Я тоже люблю этот город. К сожалению один психованный колдун хочет устроить здесь Армагеддон.

Ветер, исходящий от ковра все еще бил сильнейшим потоком, так что мне приходилось кричать, чтобы быть услышанной. Джин продолжал сверлить меня взглядом и улыбаться. Улыбался он тоже неприлично радостно.

– А еще в этом мире женщины носят брюки. – заметил он. Какой однако наблюдательный. Я снова оглянулась, но мост оставался пуст.

– И брюки и юбки и платья. Что угодно или вообще ничего, если пожелают. Это эмансипация называется.

– «Эмансипация», – повторил он за мной по слогам, и судя по тому, с каким выражением лица он произносил это слово, оно ему не понравилось. – Тебя зовут Ангелина. Ты помнишь, как зовут меня?

Не сложно было догадаться, что вопрос не праздный, имя дает власть над сутью. Все демоны берегут свои настоящие имена, словно зеницу ока. Да и не способны смертные произнести их правильно, речевой аппарат не подходит. Но имени этого существа мне никто не сообщал. Я помотала головой, мне нигде не приходилось слышать его имени.

– Жаль, – обронил он короткое слово.

– Я должна тебя поймать. Чтобы остановить готовящееся безумие. – если бы он хотел убить меня, то убил бы. На видеосъемке с похищения копья мне довелось увидеть всю мощь, на которую способно это создание. Да и сейчас он каким-то образом удерживал людей от стремления прогуляться по мосту. Даже непогода и холодный моросящий дождь, обещающий ночью стать первым снегом, не останавливал любителей пофотографироваться на фоне Кремля.

– Сколь не желанно бы мне было стать твоим пленником, я не смогу дать тебе этого сделать, душа моя. Мой хозяин держит меня подле себя. Я не могу нарушить его приказ, но могу исполнить твой.

– Расскажи, где состоится ритуал. – попросила я, не особенно веря в то, что джин ответит на этот вопрос. Очевидно, что он не в особенном восторге от своего повелителя. Иначе бы не хватался за призрачную возможность пообщаться со мной. Будь я маньяком, догадавшимся, как дать материальное тело джину, я бы в первую очередь ограничила его возможности делиться о себе информацией.