– Ну, тогда пусть эти «никто» и не пользуются его благами, – подытожил байкер, взмахнув рукой, в которой держал бутылку.

– Черт побери! Кенг, да неужели?

– Именно поэтому мы строили нашу цивилизацию такими медленными темпами. Все слишком были заняты всякой тупой е**тней.

Глаза паренька сузились, а уродливое лицо ехидно исказилось.

– Меня все подстегивает поинтересоваться у тебя, Кенг, кем ты себя, твою мать, возомнил?

– **Еновым богом! – буркнул байкер, – вот что я тебе скажу, – медленно начал он говорить, и вытянул указательный палец руки, в которой была бутылка в сторону своего обеспокоенного чем-то собеседника, а потом принялся ею дирижировать, – мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал.

– Ну, наконец-то, а то я начал думать, что ты позвал меня в дыру за две с половиной тысячи километров от цивилизации только для того, чтобы по бухать. Какое дело у тебя ко мне? – и любопытный Цуке глотнул синей блевотины, предварительно зажав пальцами нос.

Он вспомнил, как во время телефонного разговора Кенг был взбудоражен.

– А чего ты такой странный весь вечер: лицо перекошено, голос охрипший. Сидишь как на Страшном Суде?

Цуке принял заправскую позу: выпрямил спину, не без самодовольства поднял подбородок. Только все равно оставался нелепым.

– Будь другом, скажи Операционисту, что я хочу личную встречу.

Цуке сначал хотел было засмеяться, но вместо этого поправил свой воротник с важным видом, и спросил, с какой целью это нужно байкеру потому, как для президента мафии нужен очень весомый повод.

– О чем ты говоришь, господи? – с язвительной усмешкой произнес мужчина, – никогда такого не было, Цуке!

– С того «никогда» прошло много времени.

У Кенга от удивления даже подобрело лицо. Он с удовольствием почесал свою щетину и тоже решил усесться удобнее. Смахнув песок с куртки, и наградив свои легкие порцией угарного газа, он промолвил:

– А повод самый что ни на есть – так и передай. Скажи, что связи на новой работе дяди Кенга позволили ему узнать, где находится та, которую Операционист ищет уже последние четыре года.

Глава пятая

«Откровенный разговор»

2112 год

14 апреля

23:15

В продолжающем свой путь Локомотиве, Лейла Элси Улита Айслэй сидела связанной на стуле в своей комфортабельной каюте, обставленной по последнему слову постапокалиптической техники.

– Беатрис, но ты нужна мне, – не раз повторял 908-ой, стоя на коленях перед девушкой, с Пистолем в руке, – я… я люблю тебя!

– Разве это любовь? Посмотри на меня, Алекс и скажи, что затеял все это ради любви ко мне: похитил, связал, а теперь угрожаешь мне оружием.

– А какие еще есть варианты?

Лицо Лейлы как будто треснуло от отчаяния. Да что же это такое?! Она ни в какую не могла пошевелить кистями рук, настолько плотно сжимала их веревка. Также и все ее тело было будто в оковах. Казалось, если потянуть за свободный конец, то девушка в своем красном платье в белый горошек распустится подобно цветку под утренними лучами зеленого солнца. Даже, сейчас вся растрепанная и под давлением обстоятельств, она оставалась прекрасной.

– Все кончено, Алекс, я уже выхожу замуж за другого!

С несвойственным ей раздражением, она предприняла несколько попыток подпрыгнуть на стуле, проверяя его на прочность. Но все оказалось безуспешно.

– Нет, это невозможно, – не принимал парень, – невозможно! Невозможно! Невозможно! – он швырнул оружие в стену и, обхватив голову руками, разрыдался. В этот раз девушка подпрыгнула от неожиданности.

– Ты занедужил! И ты меня пугаешь!

– Я хочу, чтоб ты была со мной.

– Я не буду с тобой, потому что ты лжешь, якобы возжелаешь меня. Ты постоянно лжешь. Я знаю, зачем я нужна тебе.

Ничто, наверное, больше не могло так сильно привлечь внимание убийцы барменов как вот эти вот слова, прозвучавшие обвинительным тоном, позже подкрепившиеся взглядом Лейлы, под натиском которого парень на миг счел, что зашел слишком далеко.

– И ты смеешь так говорить после всего, что было?! – возопил то ли его голос, то ли душа, – то есть, находясь рядом с тобой, я, по-твоему, преследую какие-то иные цели?! Верно?!

– Это все Пистоль делает с тобой, Алекс. Пойми, что я пыталась уберечь тебя от его влияния. Но ты не слышишь меня, ты не хочешь этого…

– Уберечь? В 94-ом ты твердила тоже самое, а сама лепила снеговиков с другим чуваком! – выпалил парень.

Лейла ахнула и еще больше разозлилась.

– Чего же ты от меня хочешь теперь?!

– Что я хочу? Чтобы тебе было не наплевать на мои чувства – вот что я хочу! Мы пять веков провели вместе, а когда расстались, ты даже не пострадала для приличия! Как и тогда, так и сейчас у тебя одновременно и жених и новый ухажер.

– О чем ты говоришь?

– Я видел тебя с тем парнем в ресторане!

– С тем панком? – девушка напрягла память, – господи! И что? Я его даже не знаю. Он подошел ко мне и просто предложил с ним выпить.

– Просто предложил и ты как всегда легко согласилась?

– Да, согласилась! Потому, что мне было скучно ехать одной.

– Вот это меня всегда в тебе и раздражало. У тебя все просто и легко.

Ярость, взыгравшую в 908-ом, остановить теперь было нереально. Раскалившись, сердце стало жестким, и кипящая кровь ошпарила остатки его разума.

– Что я должна была сделать? Носить траур? Тебе стало бы легче от этого?

Отрешившись от желания схватить в руки магическое оружие, он позволил полностью овладеть собой ревности.

– Знаешь, что? Это, ведь, я убил Милана!

– Что-что ты сделал? – не поняла до сих пор связанная Лейла.

– Я убил Милана. Тогда в баре на 2564-ом километре. Всадил ему пять пуль прямо в сердце и закопал неподалеку.

У андромеды перехватило дыхание.

– Скажи, что ты лжешь! Немедленно!

– Нет, не лгу!

– Перестань, Алекс! Поверить не могу, что ты это сделал? Он ни в чем не был виноват.

– Как и Констанзо?

Это был настоящий шок для девушки.

– Ты сумасшедший… Ты неадекватен, Алекс. И с тобою неспокойно.

– Тогда давай умрем! – таково было умозаключение.

– Опять?! – тут прелестная андромеда, дочь изобретателя Айслэя не могла уже сдерживать эмоций, – сколько уже можно?! Так и будем до конца времен искать тебе подходящую жизнь?!

От этих слов парню стало еще дурнее. И следующие его действия руководствовались только обожженными злостью животными инстинктами. Бессознательное тело его вскочило с колен и, шатаясь, отошло на пару метров. Дрожащая рука вытащила из-за спины «смит-энд-вессон» и вытянулась с ним в направлении фантастическиволосой головы.

– Сейчас я убью тебя, …Беатрис.

Как только взгляд, устремленный на угрожающее дуло наполнился разочарованием и обреченностью, губы андромеды тоже задрожали. Андреналин напропалую искал выход! Она все поняла. И ее, вдруг, озарило: «…и увидела она в его глазах обиду за обманутую любовь, разочарование в верности и предательство. Увидела в его глазах так все явственно, как будто сама его до этого любила и грела надежду быть с ним вечно; словно не она от него, а он от нее отказался. Прочувствовала, поставив себя на место этого парня. Ощутила всеми сосудами своего тела, всю ту ненавидимую, непередаваемую, душевную боль, лекарством для которой может быть только полное отчуждение от этого телесного мира – смерть…» И она испугалась. Испугалась настолько, что ей едва хватило сил выдавить из себя:

– И тогда все закончится…

Безумец замер, а потом опустил оружие.

– Все закончится, – повторила она, – ты знаешь это не хуже меня. А, может, даже, и лучше. Поэтому, ввиду последних событий, самый оптимальный вариант для нас обоих – забыть друг о друге.

– Ну, конечно, – закивал он головой, и его глаза сделались блестящими, – тебя-то все устраивает. У тебя-то все хорошо. Ты – дочь богатейшего изобретателя… живешь в достатке… А какого мне приходится – тебе плевать!

– Если только в этом твое блаженство, то я тебе не нужна более…