Unblenched should turn to Thee.

Wind roars, wave yelps —

To Thy blest side I’d slip,

Use helps,

And undergird the ship.

Opifex

As I was carving images from clouds,

And tinting them with soft ethereal dyes

Pressed from the pulp of dreams, one comes, and cries:

“Forbear!” and all my heaven with gloom enshrouds.

“Forbear!” Thou hast no tools wherewith to essay

The delicate waves of that elusive grain:

Wouldst have due recompense of vulgar pain?

The potter’s wheel for thee, and some coarse clay!

“So work, if work thou must, O humbly skilled!

Thou hast not known the Master; in thy soul

His spirit moves not with a sweet control;

Thou art outside, and art not of the guild”.

Thereat I rose, and from his presence passed,

But, going, murmured: “To the God above,

Who holds my heart, and knows its store of love,

I turn from thee, thou proud iconoclast”.

Then on the shore God stooped to me, and said:

"He spake the truth: even so the springs are set

That move thy life, nor will they suffer let,

Nor change their scope; else, living, thou wert dead.

“This is thy life: indulge its natural flow,

And carve these forms. They yet may find a place

On shelves for them reserved. In any case,

I bid thee carve them, knowing what I know”.

Томас Эдвард Браун (1830–1897)

Эвроклидон^[64]

Минули Крит…

Рожден огнем и мглой

Летит

К нам эвроклидон злой.

Он яр, гневлив!

Согнулась мачта вдруг,

Порыв

Отбросил нас на юг.

Вслепую шли,

Кружилась брызг пурга…

Вдали

Не Клавды ль берега?

Надежды нет!

Неужто пытка та —

Ответ

Забывшему Христа?

Избегнет гроз

Тобой хранимый чёлн!

Христос!

Ходил ты между волн.

Пусть воет мрак…

От носа до кормы,

Будь благ!

Обвяжем лодку мы!

Перевод В. Раскумандрина

Ремесленник

Когда картинки я из облаков

Вырезывал, расцветки неземной,

Вдруг голос разразился надо мной:

— Не смей! — и взвился тьмой небес покров.

«Не смей! Ты не воспримешь кожей рук

Изысканную дрожь эфирных сфер:

Простая боль сойдёт тебе в пример?

Тебе — лишь глина да гончарный круг!

Трудись, коль должен, ты, кто ниже всех!

Ты Мастера не знал, что всех сильней;

Не властен дух его в душе твоей,

Ты одинок и не допущен в цех».

Я встал, воспрянув духом наконец,

Пробормотал: «Есть Бог, что выше нас.

Его порука и любви запас

Мне ближе, чем бунтующий гордец».

И Бог ко мне склонился с высоты:

«Он прав, пружины жизни мерят срок

Твоих страданий, а крутнуть бы смог

Их вспять — тогда бы жил без жизни ты.

Живи в простом потоке бытия

И вырезай картинки. Пусть найдёт

Себе из них любая место. Вот

Тебе совет — в нём всё, что знаю я».

Перевод Б. Булаева

James Clerk Maxwell (1831–1879)

The Vampyre

Thair is a knichte rydis through the wood,

And a doughty knichte is tree,

And sure hee is on a message sent,

He rydis see hastilie.

Hee passit the aik, and hee passit the birk,

And hee passit monie a tre,

Bot plesant to him was the saugh sae slim,

For beneath it hee did see

The boniest ladye that ever he saw,

Scho was see schyn and fair.

And there scho sat, beneath the saugh,

Kaiming hir gowden hair.

And then the knichte — “Oh ladye brichte,

What chance hes brought you here,

But say the word, and ye schall gang

Back to your kindred dear”.