Сдающая карты

Да, взор ее, что опьянит

      Любого, как вином,

Слит с тишиной — так растворен

      Мотив один в другом;

Ее глаза пронзают ночь

      И видят звезды днем.

Закрыла золотом она

      Зеленое сукно;

Какой волшебной тишиной

      Чело облечено!

Богат, кто сможет растрепать

      Кудрей ее руно.

Танцоры у ее стола

      Замкнули тесный круг,

Но четче, резче их прыжков

      Чуть уловимый звук —

Ритмичное паденье карт,

      Как сердца мерный стук.

И каждая в ее перстах

      На миг оживлена,

Но в них игра ее перстней

      На миг отражена,

Где зелень, пурпур, синева,

      Багрец, голубизна.

Играет с кем она? С тобой,

      Любителем перстней,

Со мной — хочу ее постичь,

      С людской породой всей,

Играем с нею мы в стране,

      Которой нет странней.

В стране, где хаос воцарен,

      Где сразу — ночь и день,

Где встать тому, кто лег, не даст

      Губительная лень,

Где тьма темнее тьмы самой

      И правит смерти тень.

А в картах что? Там бубны бьют,

      В сердцах рождая пыл,

Там пики, чей любой удар

      Без промаха разил,

Там над могилами кресты

      И черви в тьме могил.

Какие правила игры?

      Уж близок мой финал,

Игру лишь начал Ты, а он

      Еще не начинал,

Но нет на свете никого,

      Кто б этих карт не знал.

Ей ведомо, какой из карт

      Когда придет черед,

И Жизнью ты игру зовешь,

      И жизнь на спад идет,

Когда ж заговорит она,

      То Смертью назовет.

Перевод В. Рогова

Молочай

Едва поднявшись, бриз упал

В кусты, в листву, за край земли,—

И я, что с ветром дрейфовал,

Увы, остался на мели.

В колени ткнувшись головой,

Я верил — нет беды страшней,

Мешались волосы с травой,

В ушах звучала поступь дней.

Глаза глядели в пустоту,

И вдруг случайно, невзначай

Нащупал взор полянку ту,

Где цвел колючий молочай.

Я боль тех бед забыл давно,

Они от новых — не щиты,

Но позабыть мне не дано

Трехлепестковые цветы.

Перевод А. Сендыка

Сонеты из сборника «Дом Жизни»

Сонет о сонете

Сонет — бессмертью посвященный миг,

Алтарь неведомого ритуала

Души, что в бренном мире воссоздала

Осколок Вечности; ночной ли блик

В нем отражен иль солнца жгучий лик,

Свет мрамора иль черный блеск сандала, —

От шпиля гордого до пьедестала

Он должен быть слепительно велик.

Сонет — монета, у него две грани,

На лицевой свой профиль начекань,

Поэт; но посвяти другую грань

Любви и Жизни, требующим дани;

Иль на холодной пристани речной

Харону заплати оброк ночной.

Перевод Г. Кружкова

I. Престол любви

Есть много родственных богинь, равно прекрасных:

Немая истина, с испугом на устах;

Надежда, что с небес не сводит взоров ясных,

И слава, что с веков забвенья гонит прах

И взмахом крыл огонь под пеплом раздувает;

И юность, с золотом кудрей, с румянцем щек,

Чей нежный жар следы недавних ласк скрывает;

И жизнь, что рвет цветы, чтоб смерти сплесть венок.

Любовь не среди них. Ее престол далеко

От бурь изменчивых земных разлук и встреч.

Ея обители ничье не видит око, —

Хоть истина ее пытается предречь,

Надежда видит в снах, и слава охраняет,

Хоть юность ей сладка, и жизнь лишь ей пленяет.

Перевод Н. Минского

VI. Поцелуй

О нет, ни умиранья черный труд,