Была одна такая ситуация, оставившая отпечаток на моем сердце, репутации и нервной системе. Случилась у меня на работе интрижка с коллегой из планового отдела. Дама одинокая, фигуристая, до мужчин охотливая. О последнем факте знал из сплетен, но не верил, пока и сам не попал к ней в наманикюренные лапы.

Дело было на корпоративе. Как в том известном фильме: «По пьянке закрутилось и не выберешься». Однако у меня все происходило немного иначе. Мы были единственно трезвые тогда. Я не рассчитывал долго задерживаться и приехал к месту проведения банкета на машине. Та, что из планового отдела, как потом я понял, просто искала «добычу» – тоже не употребляла алкоголь.

Когда общий градус вечеринки был уже основательно поднят и пошли откровенные танцы с соревнованиями «кто во что горазд», моя обольстительница причалила к моему столику. Все начиналось так невинно, что и предположить нельзя было, каков хитрый план у этой бесовки. Она хихикала, высмеивала недостатки доморощенных танцоров. А ведь там, действительно, было над чем посмеяться: бухгалтерия отжигала, как в последний раз. Директор скинул рубаху, плясал в одной майке – забыл, что ему через пару дней в глаза своим подчиненным смотреть.

Нужно отметить, что моя собеседница выгодно отличалась на фоне обезображенных алкоголем разухабистых женщин. Томный взгляд с поволокой подействовал на меня, как бокал крепкого виски. Чертовка знала свое дело. Декольте, изящно сложенные руки с открытым запястьем, красивые ноги, приподнятые на высоту шпильки, как на пьедестал. Все эти уловки мне знакомы как человеку немало пожившему и повидавшему многое на своем веку. Но мои знания и осведомленность не сработали.

Уехали мы в тот вечер из банкетного зала вместе. Она скромно попросила проводить ее домой, дабы избежать встречи с хулиганами. Я не отказал, хотя понимал, что к таким, как она, хулиганы не липнут, таких они сами боятся. Что было дальше? Чашка кофе, вторая, сбитое волнением дыхание, адреналин, страстные поцелуи на его фоне и, словно выстрел в голову, – телефонный ЗВОНОК моей жены в самый «острый» момент.

Почти. Я почти изменил своей жене.

Если бы не этот звонок, все могло бы случиться. Каюсь. Я был слаб. Я люблю свою жену, а все произошедшее – как наваждение – чуть не разрушило мой, почти идеальный, семейный мир.

Конечно же, я не сознался супруге в том, что произошло, я же не дурак, чтобы собственными руками загубить свой брак. Быстренько убрался из квартиры моей искусительницы и предусмотрительно заехал в бар недалеко от дома, чтобы заглушить табачным дымом все посторонние запахи на себе, чтобы даже бомжи шарахались от меня. Получилось. Вышел, как из табакерки.

Долго потом мне пришлось глушить в себе чувство вины, стыда, да и по сей день оно есть, не зря же хочу «закрасить» его белой канцелярской замазкой. Но не получается. Зато жену я стал любить еще больше. Это был жизненный урок. На корпоративы с тех пор я не хожу. В плановый отдел тоже. Если встречаю эту даму в коридоре, она демонстративно отворачивается, делая вид, что презирает. Но я-то знаю эту «натуру», стоит только оказать один единственный знак внимания, пусть даже незначительный, – и игра началась.

Никогда бы не подумал, что со мной может такое случиться. И никто не может гарантировать, что с ним такое не случится. Это жизнь. Все мы грешны.

Доводилось ли вам бывать на «гендерных вечеринках»? Я побывал. Вердикт: скоро стану дедом замечательного пацана.

Изначально ко всему этому мероприятию относился скептически: понапридумывали разной ерунды, вернее украли из западных журналов идеи, а теперь изображают радость на американский манер. Но все же в процесс я влился и даже растрогался до слез в самый пиковый момент.

Расскажу коротко. Все, собравшись за одним столом, разрезали огромный торт, ожидая, какого цвета будет начинка: если розовая – родится девочка, если голубая – ждать семейству мальчика. Нам коржи намазали голубой краской. Особенно радовался такому крему будущий папаша – Юлькин муж. Юльке, кажется, было все равно, она больше переживала за то, хватит ли всем бутербродов с икрой.

Хватило всем, всего и с лихвой… И я сейчас вовсе не о бутербродах.

Для меня тот факт, что я стану дедом в ближайшее время – весьма непривычен и непонятен. Я и отцом-то по-человечески не успел побыть, а тут сразу экстерном в другой статус. То, что взрослая дочь, словно упала с неба, – это ладно: смирился, принял и даже полюбил. Но вот тот момент, что приходится пересекаться частенько со своей бывшей женой – это для меня пока еще стресс.

На новомодную вечеринку по определению пола ребенка свою супругу Ольгу я не взял. Вернее сказать, она сама мягко дала понять, что не хотела бы присутствовать на празднике. Уж слишком болезненна для нее тема деторождения. Не осуждаю. Пошел один.

Вероятно, отсутствие моей второй половинки рядом со мной стало для бывшей «зеленым светом», и отмашкой к решительным действиям. Иначе я никак не могу объяснить ее активность в мою сторону в течение всего вечера. И на ухо что-то шепнет, и ножкой под столом будто бы случайно дотронется. По «удивительному» совпадению сидели мы рядом.

С какого момента моей жизни бывшая вновь воспылала ко мне трепетными чувствами, я так и не понял. Видимо, когда узнала, что я способен оплачивать некоторые «хотелки» своей дочери. Так это естественное желание отца, который хоть как-то пытается компенсировать свое долгое отсутствие в жизни ребенка. «Довесок» в виде мамы дочери я принимать не планировал и не планирую.

Пусть меня осудит Всевышний, но я пошел на «вызов» и решил проучить свою первую «месячную» жену за ее меркантильность и расчетливость. Все-таки осталась какая-то обида на нее, она сидит где-то глубоко-глубоко внутри.

Улыбался, не отталкивал, снисходительно принимал ее знаки внимания, старался быть эдаким надменным подлецом. Знаю, большинство женщин это любит.

К концу вечера мое нарциссическое поведение привело к тому, что бывшая схватила меня за рукав рубашки и потащила на кухню, где никого не было. Разговор был предсказуемым. Не сказать, чтобы он оказался для меня приятным, но в некоторой степени я был доволен собой. Та самая обида, сидевшая внутри, растворялась как облако. Татьяна призналась в том, что была молода и глупа, когда приняла решение расстаться, что хотелось ей всего и сразу. Уверяла, что сейчас она изменилась, готова попробовать начать все с начала, воссоединить, так сказать, семью, быть «примерной бабулей в компании симпатичного деда».

На этой фразе, у меня кровь растеклась по венам цветочным нектаром. И ответ не заставил себя ждать… «Не могу, – говорю, – люблю, Таня, одну единственную женщину в мире – свою Ольгу». Бывшая замолчала, а потом окрысилась, явив свое нутро. Пробурчала что-то невнятное и выскочила обратно к гостям. Дальше разговор уже не клеился, а между нашими стульями оказалась пропасть, хотя сидели мы по-прежнему рядом.

Пришел домой и решил доставить жене удовольствие: рассказал все в мельчайших деталях. Тот самый момент разговора с признанием в любви меня заставили пересказать несколько раз. Ольга смаковала каждое слово. Пусть это покажется низостью, которой не должно быть у мужчины моего возраста, но я смаковал тоже.

Рассказал как-то приятелю о том, что стараюсь баловать свою жену. Тот начал копать глубже, спрашивать что именно я делаю: дарю подарки или исполняю каждую женскую прихоть? А я задумался… Да нет у моей Ольги «прихотей». Просто делаю так, чтобы моей супруге хорошо жилось. А он мне: «Подкаблучник!»

Я завелся сразу, начал возмущаться – уж слишком задело меня это унизительно-пренебрежительное слово. Будто мямля, недотепа, слюнтяй какой-то. Я ведь не такой! А потом поразмыслил, в голове думки покрутил и решил, что ничего в этом слове дурного-то и нет.