Демон, бубня под нос что-то нелицеприятное, исчез, а я еще минуту стоял и смотрел на то место, где он только что находился.

Нет, я всё понимаю, Сити – город, отцы-основатели которого клялись демиургам, что здесь может найти приют любой страждущий, к какой бы расе он не относился, но всему же есть придел! В конце концов, город не резиновый, чтобы каждого привечать.

Как коренной житель Сити, предки которого строили этот город на границе Темной империи и Объединенных Королевств Света, я не слишком любил всех тех, кто приехал на готовенькое. Эта неприязнь передалась мне с молоком матери и закрепилась на генетическом уровне. Особенно ярко она во мне проявлялась вот в такие моменты, когда какие-то демоны хамили мне, просто так, походя. Хотя в другое время я был гораздо более терпимым.

Пройдя по кабинету и сделав несколько энергичных упражнений, пытаясь прогнать сонную одурь, заставляющую меня закрывать глаза и кидаться на обслуживающий персонал, я подошел к доске и вытащил маркер.

Так, что мы имеем: первое, тролль умер приблизительно в час ночи от сильного удара по голове чем-то металлическим. Уже трупу вскрыли грудную клетку и вынули сердце, зачем? Я поставил жирный знак вопроса. Затем тело перевезли и бросили в лужу на пересечение Посольской и Парковой. Что это, послание? Если да, то кому? Еще пара жирных вопросов украсила доску. Когда нашли тело? В четыре утра или раньше? Надо спросить у дежурного. Я схватил трубку и набрал знакомый номер.

– Детектив Бергман, – сразу же скороговоркой проговорил я, как только дежурный поднял трубку. – Когда нашли тело на углу Скорняков?

– В три тридцать.

– Благодарю, – я положил трубку, и на доске появилась очередная цифра, а между первой и второй цифрой протянулась прямая. Что происходило в этот промежуток времени, было неизвестно, пока неизвестно, и я надеюсь на это «пока».

Сев за стол, я высыпал из пакета вещи, которые снял с трупа и принялся тупо на них смотреть. В голову ничего не приходило, а сама голова вдруг стала очень тяжелой. Я уткнулся лбом в скрещенные руки и сам не заметил, как заснул.

Блямс!

Я с трудом открыл глаза и приподнял голову. В шее что-то хрустнуло, отозвавшись болью, плавно перетекшую в плечо. Прямо перед моими глазами на столе стояла картонная коробка, по бокам в районе сгибов пропитанная чем-то мокрым, и источала отвратительную вонь.

– Что это за хрен собачий? – я сел прямо и энергично протёр лицо руками, подавляя желание, как следует потянуться.

– Так значит, вы спите, пока честные граждане, платящие налоги на ваше содержание, между прочим, вынуждены бороться с преступлениями самостоятельно?! – зычным голосом проорал посетитель, которого я только сейчас заметил, хотя не заметить огромного орка было довольно проблематично. Поздравляю, Бергман, тебе как никому удается ставить всевозможные рекорды.

– Вы кто такой, и зачем притащили в мой кабинет эту мерзость? – я ткнул пальцем в коробку и слегка привстал со своего кресла. – Что это за дрянь?

– Это куры! Это протухшие куры, которые мне доставил мой поставщик!

– А какое я имею отношение к протухшим курам и надувшим вас поставщикам?! – я не удержался и повысил голос.

– А кто из нас старший детектив?! – орк поставил свои ручищи на стол и наклонился ко мне. Я в долгу не остался и повторил его маневр. Тем не менее, наши лица друг к другу не слишком приблизились, так как между нами стояла отвратительно воняющая коробка с протухшими курами.

– Я старший детектив убойного отдела! Убойного! Я расследую убийства, а не тухлых кур! Вы же не хотите сказать, что эти невинные куры были зверски убиты без видимых для этого причин?!

– Зато в ваши полномочия входит такая штука как профилактика преступлений! – проревел орк, прищурив свои и так маленькие глаза. – Вот и профилактируйте! Потому что если вы этого козла не поймаете и не накажите, то вам придется его убийство расследовать!

– Кто вас вообще сюда пустил?! – я слегка наклонился вперед, но запах куриц усилился, да так, что я вынужден был отпрянуть назад.

– Детектив Бергман, что у вас случилось? – в комнату заглянул Сандерс и принялся принюхиваться. – И чем тут так воняет?

– Сандерс! Быстро зайди сюда! – я рявкнул так, что Сандерса втянуло в кабинет. – Забирай этих куриц, этого господина и оформляйте, что он там хочет оформить, только подальше от убойного, тебе ясно?!

Сандерс закивал и каким-то невероятным образом протиснулся мимо стоящего опершись на мой стол орка, подхватил коробку с тухлятиной и рванул к выходу, на ходу приговаривая.

– Следуйте, пожалуйста, за мной, – орк посверлил меня недовольным взглядом, но всё же последовал за Сандерсом оформлять заяву на своего поставщика, подсунувшего ему очень несвежий товар. Я же попытался открыть окно, чтобы проветрить помещение, которое провоняло тухлыми курами, как мне показалось, насквозь. Хорошо еще, что перед тем как уснуть, я вещи с трупа умудрился сдвинуть на край стола. Окно открываться не хотело. Мне удалось сдвинуть с места заклинивший механизм только с пятой попытки. После этого я подошел к крошечной раковине, схватил сложенную на ней вчетверо тряпку и принялся оттирать стол, надеясь, что запах кур не впитался в деревянную поверхность.

– Бергман, ты бы носки постирал что ли, прежде чем на полу сушить, – Лина проскользнула в кабинет и села в кресло для посетителей, положив ногу на ногу и демонстративно сморщив носик. Я даже зарычал, бросил тряпку в мусорное ведро и не удержался, чтобы не ответить.

– Можно подумать у тебя в твоем любимом морге розами пахнет.

– Нет, не розами, – она вздохнула. – Я, чтоб ты знал, перед каждым свиданьем три часа в ванной отмокаю, чтобы запах полностью ликвидировать. И то меня постоянно в некромантки записывают. Но на твоем месте носки я бы всё-таки постирала, – и она ткнула наманикюренным ноготком в разложенные на полу носки, про которые я, если честно, уже давно забыл.

– Ты зачем приперлась? – я схватил носки и принялся натягивать их на ноги под пристальным взглядом эльфийки. – Ты ведь хотела посвятить простым смертным и уже умершим завтрашний день.

– Мне скучно, – Лина продолжала пристально меня разглядывать. – Вчера была не моя смена, но мне было так скучно, что, когда Гайер позвонил и попросил его подменить, я сорвалась с вечеринки отца, даже не переодевшись… и не попрощавшись.

– Это насколько же ужасны вечеринки у эльфов, что звезда одной из них предпочла белокурым красавчикам с постными рожами свидание с мертвым троллем в холодной луже? – я обулся и поморщился. Туфли были относительно новыми, еще не слишком разношенными, и вчерашнее купание, а потом сушка, не пошли им во благо – туфли словно потеряли один размер и теперь немилосердно жали пальцы. – Кстати, а чем это таким важным был занят Гайер, если решил попросить тебя об услуге?

Гайер – это второй наш судмедэксперт. Принадлежит к расе истинных оборотней, превращается в волка. В очень нудного волка. Из очень-очень нудного человека, в невероятно нудного волка. В человеческой ипостаси среднего роста, с пепельными волосами, довольно тонкими чертами лица и огромными черными глазами, в которых застыла вся скорбь их расы на несправедливость этого мира.

Меня Гайер терпеть не может, я отвечаю ему тем же. Хотя откуда берутся ноги такой невероятной любви, мы с ним не сможем сказать, даже если попадем в плен к Темному властелину, и он лично начнет нас пытать.

Но профессионал Гайер просто экстра-класса. Может нашей эльфиечки фору дать, причем немалую. Надо Лине отдать должное, она это понимает, и в случае, если дело попадается совсем уж сложное, не стремается попросить о помощи коллегу, которую всегда получает. Может, оборотень попросту влюблен в неё? По его лицу этого не понять, но оно у Гайера одно на все случаи жизни, презрительно-несчастное.

– Он узнал, что дело передается тебе, – откинув голову назад, Лина рассмеялась мелодичным смехом.