Перед каждым из небольших приземистых домиков красовалась ухоженная цветочная клумба, и, что интересно, внутри деревни дорога оказалась не хуже, чем на трассе, беда была только на подъезде к посёлку. Но, справедливости ради, стоит сказать, что Слаг уже совершенно забыл о машине и пробитом колесе, перед его глазами всё ещё продолжали подпрыгивать розовые наливные груди и сокращаться соблазнительные упругие ягодицы.

– Милок… Мило-о-ок… Эй ты!!! – Слаг не сразу услышал и уж тем более понял, что обращаются к нему. Повернувшись на звук, он заметил немолодую женщину, стоявшую у забора с кувшином молока:

– Молодец, ты откедова тут?

– Я… э-э-э, да, как бы…

– Поди, утомился? На вот, держи, испей молочка прохладного, утоли жажду.

Слаг подумал: «А почему бы и нет, тем более что про деньги она ничего не сказала, а значит, молоко бесплатное».

– Ты давай, заходи ко мне, я тебя покормлю, мясо, овощи – всё своё… Не магазинное это ваше…

И от этого предложения беглец не стал отказываться, потому как желудок стал жалобно урчать, вымаливая хоть что-то съестное. Тем более что по пути женщина добавила, мол, дочурка её побежала в баню с девками и скоро вернётся.

Споро накрыв на стол, женщина, представившаяся Ниной, умчалась за порог. Ты, мол, синеокий, кушай, набирайся сил, а я пойду баню топить, воды натаскаю.

Слаг не возражал. Он вообще не собирался спорить с хозяйкой этого дома ни о чём. Баба она замечательная и знает толк в жизни. Пока герой ел, он всё размышлял, какая именно из задниц, бегущих по улице, принадлежит дочурке этой милой женщины.

Минут сорок спустя, аккурат когда Слаг закончил трапезу, двери в дом открылись и на пороге появилась молодая чертиха с точёной фигурой, карим глазом, одетая в одну только русую косу до самых копыт.

– Привет, красавчик! Мама ушла на рыбалку, вернётся только часов через пять. Пойдём провожу тебя в баньку, – промурлыкала дева, моментально влюбив в себя Слага.

– Давай… пойдём, – согласился гость, уже готовый к такому вот продолжению и к тому, что обязательно должно было, обязано просто последовать после. Поднявшись из-за стола, он направился было к выходу, но девица, рассмеявшись, сказала, что одежда ему в бане ни к чему.

Слаг снял с себя белую майку и серые велюровые брюки клёш. Исподнее он не признавал в принципе, потому остался в чём мать родила. Сладкоголосая чертиха молча блестела глазом, глядя как настроение гостя растёт прямо на глазах. Облизнув губы, она поманила чёрта рукой и скользнула из дома во двор. Слагу ничего не оставалось, как последовать за ней, тем более настроение у него было как раз на знакомство с девушкой.

Тропинка, по которой весело скакала чертиха, виляя косой, вскоре привела к невысокому домику, из дымохода которого валил то ли дым, то ли пар…

– Заходи, красавчик, попарься, расслабься чуток, а я побегу вещи твои простирну. Скоро вернусь и отмою тебя всего, а потом… жди меня, мой демон.

Слаг расправил плечи так широко, что у него аж закололо между лопаток, ему казалось, он вот-вот поднимется на ранг выше. Невероятно жаль, что это всё лишь показалось. Пройдя предбанник, чёрт открыл двери в парилку и вошёл внутрь, где прилёг на нижнюю лавку.

Тело Слага само собой расслабилось, и он подумал в который уже раз за сегодня: «Хорошая деревенька, гостеприимная. Нужно было раньше сюда заехать, зря парням не верил. С другой стороны, они такие балаболы, что поверил бы только дурак».

Двери открылись, и в облаке пара явилась она, ставшая вдруг ещё более соблазнительной. Окатив гостя водой, чертиха принялась натирать его мылом. Некоторое время спустя Слаг, лёжа на лавочке и глядя на то, как из-за его шаропуза ритмично выглядывают рожки девицы, всё думал, как же её зовут-то. Такая умница и совсем не болтливая, рот использует куда грамотнее многих.

– Хорошая у вас деревенька, мне нравится, – уверенно заявил Слаг.

– Уга… – промычала обладательница выглядывающих рожек.

– Да ты не отвлекайся, – посоветовал чёрт, закидывая руки за голову и наслаждаясь местным гостеприимством. Трудности и проблемы остались где-то там, даже не за порогом бани и не у забора этого прекрасного дома, не на границе посёлка, а там… далеко-далеко, в туманном, уже почти забытом Сатантауне, куда Слаг никогда не вернётся.

Хорошенько попотев с дочерью хозяйки, наш герой, намывшись и устав донельзя, уже собрался к выходу, но неожиданно в проёме появилась Нина собственной персоной, да не одна: с ней было по меньшей мере два десятка молодых и не очень баб. Все чертихи нагие и явно тоже собрались помыть Слага, с чем он был категорически не согласен. Настроение чёрта должно было бы немедленно упасть, глядя на такие ужасы, но отчего-то всё вышло совершенно иначе.

– Доча, ты всё? – спросила Нина, заходя в парилку вместе с тремя крупными чертихами ничуть не моложе её самой. – Тогда освободи место для мамы, дочка, пришло моё время.

– Нет! Нет! Не может быть! Ничего подобного, ваше время уже давно прошло… – протестовал Слаг, но выстроившиеся в шеренгу через весь двор женщины тонко намекали тявкающему гостю, что правила здесь устанавливает не он.

Ночью Слаг сидел на краю кровати в просторном доме в полном одиночестве и плакал. Ему не было больно физически, хотя кое-где всё было натёрто и распухло, но его боль была душевной. Раньше его никогда не насиловали, и он не понимал, как это ужасно:

– Пиздец… Суки старые, кошёлки поношенные, заехал, блядь, в гости… – приговаривал он в промежутках между рыданиями. Он в очередной раз дёрнул копытом, уже не пытаясь освободиться от кандалов, а просто выражая своё бессильное негодование. Закрыв глаз руками, он попытался успокоиться. Стоило поспать и набраться сил, что-то подсказывало чёрту: завтра его опять поведут в баню…

Несчастного чёрта выжали как лимон, пытались накормить после, но он находился в таком состоянии, что не смог даже есть. А ведь и зря: спать на пустой желудок – плохая привычка, так и похудеть недолго. Слаг жалобно проскулил и лёг на кровать, поджав колени и натянув на себя простыню, накрылся с головой. Так он ощущал себя чуточку безопаснее, хотя о какой безопасности можно говорить, когда твоя нога пристёгнута цепью к полу. Хрюкнув раз-другой, бедолага таки уснул. Ночь была беспокойной, Слаг то и дело вздрагивал и выпучивал глаз во тьму, ожидая что за ним уже пришли, но, убеждаясь в обратном, вновь засыпал.

С рассветом пленник проснулся, проклятые петухи орали, как будто их драли черти. Входные двери по-прежнему были закрыты, но во дворе уже слышалась какая-то суета. Откинув простыню, Слаг встал с кровати и, подойдя к стене, посмотрел в окно. Там он увидел насильниц. Сегодня их было ещё больше, они накрывали стол во дворе и, кажется, сооружали огромную кровать с балдахином.

– Вот суки… – простонал пленник, понимая, что он, выходит, никуда не сбежал, а только встрял в ещё более глубокую жопу! Артур – босс – его бы просто убил, и всё – конец мучениям, тут его будут пытать долго и задорно, откармливать и снова высасывать как паук свою жертву. – Нет! Нет, блядь! Надо бежать! Надо бежать! Но как?! Думай, думай, Слаг!

Чёрт погрузился в раздумья, и когда открылись двери его тюрьмы, внутрь вошли конвоиры и сопроводили за стол, а затем и на кровать, он не слышал их, не чувствовал вкуса пищи и удовольствия сытости, стерпел надругательство над собой и смиренно вернулся в свою камеру в отдельном просторном доме.

Минул второй и третий день, так прошло целых пять, пять невозможно тяжёлых дней, каких ещё не знавал Слаг, а на шестой день с самого утра, не считая истошного крика петухов, за окном стояла тишина. Вчера вечером пленнику удалось украсть заколку у одной из гадин, пользовавших его. И хотя Слаг понятия не имел, поможет ли заколка открыть замок, он очень хотел в это верить, ведь у него ещё осталась надежда спастись от этой грязной любви.