Видимо, какая-то женщина к Собакевичу все же приходила. Но, судя по его бедственному финансовому положению, вряд ли это была приходящая домработница.

Ученый разгреб небольшой чистый пятачок на столе, просто скинув весь мусор на пол. Но вот чай он заварил по всем правилам. Сначала ополоснул чайник кипятком, потом налил заварку, потом слил первую воду, снова залил кипятком. И, пока чай настаивался, произнес:

– Чай – это единственное блюдо, которое я научился готовить хорошо. Поэтому позвольте угостить вас именно им.

Подруги не протестовали. Хотя они и заметили, что, разливая чай, Собакевич положил себе вместо сахара три ложки соли с горкой. Хорошо, что подруги пили чай без «сахара». Предложенная им коробка шоколадных конфет оказалась вполне свежей, конфеты были сделаны из отличного шоколада. Чай с ними пить было сплошным удовольствием.

Собакевич тоже любил шоколад. Он взял одну конфетку, откусил от нее кусочек и запил его большим глотком приготовленного напитка. Тут же на его лице отразилось откровенное недоумение. И он, отставив чашку подальше от себя с выражением самой искренней обиды и разочарования, внимательно ее осмотрел со всех сторон, словно надеясь отыскать на фаянсе указания к странному вкусу своего напитка.

Но, так ничего и не найдя, он сказал:

– Раньше всеми бытовыми делами ведала моя жена. А после развода я как-то так растерялся… Я даже не знал, что это за листочки такие попадают в мой почтовый ящик, и что с ними нужно делать, тоже не знал! Светлана выделяла деньги на квартплату из нашего семейного бюджета, но эти квитанции… Их так много! И, понимаете, у меня всегда столько неотложных трат! Мне кажется, они куда важнее какой-то там квартплаты.

Прелесть какая! С женой он развелся уже больше года тому назад, а до сих пор не удосужился разобраться со счетами.

– Господин Собакевич, но должна же быть у вас уважительная причина, по какой вы не платите по счетам?

– Денег катастрофически не хватает, – признался ученый. – Раньше всеми этими вопросами занималась моя жена. А когда Светлана ушла… Я как-то даже не сразу понял, почему денег стало не хватать.

Нет, он не просто прелесть, как вначале подумала о нем Кира! Он – больше! Он очаровашка! Лапочка! Душка! Ну действительно, и как это так получилось, что жена ушла – и денег вдруг перестало хватать? Выходит, раньше жена зарабатывала на жизнь, а теперь придется самому попыхтеть, другого варианта тут нет.

Но господин Собакевич, слишком погруженный в свой научный мир, таких выводов, похоже, до сих пор сделать не сумел. Он моргал на подруг своими доверчивыми глазами, казавшимися излишне большими из-за сильных диоптрий в его очках. И подруги начали понимать Светлану, столько лет прожившую с этим человеком. Он был словно большой ребенок, нуждавшийся в постоянной опеке, заботе и ласке. К такому человеку привыкаешь. И нужна большая сила воли, чтобы сбросить ласкового паразита со своей шеи.

– Скажите, вы давно виделись со своей бывшей женой?

– Со Светланой?.. Дайте-ка немного подумать…

Ученый совсем не удивился заданному ему вопросу. Хотя любой другой на его месте поинтересовался бы или как минимум задумался – с чего это вдруг работникам жилищно-коммунального хозяйства расспрашивать о его отношениях с бывшей супругой.

– Да, мы виделись со Светланой всего лишь на прошлой неделе.

Это была неслыханная удача! И подруги даже не сразу в нее поверили.

– В самом деле? Вы не ошибаетесь? Не может так быть, что это была какая-нибудь другая неделя?

– Или месяц?

– Или год?

Собакевич обиделся:

– За кого вы меня принимаете?

За того, хотели было ответить подруги, кто по рассеянности надевает носки от разных пар и кладет себе в чай соль вместо сахара. Но вслух они ничего такого не сказали. И Леонид постепенно перестал на них дуться.

– В быту я немного рассеян, признаю. Но в том, что касается моей работы, я никогда и ничего не забываю.

– Встреча с бывшей женой касалась вашей работы?

– У меня пропала флешка с важными исследованиями. Они не вполне еще закончены, но тут подвернулась возможность продолжить изучение проблемы. Я был уверен, что результаты лежат у меня на жестком диске в моем домашнем компьютере. Но, когда я обратился к справке в своем компьютере, я узнал, что данные были скопированы, а мой файл удален. Я был уверен, что сам не делал эту операцию. И поэтому я обратился за помощью к Светлане.

– К бывшей жене? Но ведь вы с ней уже давно разведены!

– Ну да. Но эти исследования я проводил еще в то время, когда мы были вместе. Поэтому я и думал… полагал… хотел верить, что Светлана сохранила их у себя, в своем компьютере, и теперь вернет мне мою работу.

– И что вам сказала ваша жена?

– Она наотрез отказалась. Заявила, что не прикасалась к моим исследованиям. И более того, они ей глубоко безразличны. Но она лгала мне!

– Почему вы так в этом уверены? Только потому, что в свое время вы с женой трудились бок о бок?

– Нет, совсем не поэтому, – задумчиво помешивая ложечкой соленый чай, произнес ученый. – Дело в том, что у Светланы имеется одна особенность организма. Когда Светлана лжет, у нее непроизвольно начинает подергиваться правое веко.

– Что?!

– Светлана прекрасно осведомлена об этом своем недостатке, но ничего не может с ним поделать. Этот нервный тик сильнее ее. И поэтому Светлана, говоря неправду, либо прикрывает глаза совсем, либо прячет их за темными очками, либо поворачивается к собеседнику таким образом, чтобы он не увидел ее правый глаз.

– Вы очень наблюдательны!

– Я биолог. Я привык замечать важное в мелочах. Но об этом нюансе жена рассказала мне сама. И когда мы со Светланой встретились в кафе…

– А почему не дома?

– Не знаю, это она настояла на встрече на нейтральной территории, хотя я предлагал ей вначале встретиться у нее дома, потом у меня дома… Но она отказалась и настояла на кафе. Так вот, сначала мы со Светланой сидели лицом к лицу. Но когда речь зашла о скопированных файлах, она внезапно изменила позу, пересела на другой стул. Села ко мне левым боком.

– Чтобы вы не увидели ее глаз!

– Именно, – кивнул ученый. – Сначала я не придал этому большого значения. Светлана поменяла стул, так как сказала, что ей дует. Сквозняк, объяснила она мне, и я не увидел в этом ничего странного. У Светланы слабое здоровье, любой сквозняк может стать для нее причиной затяжной простуды.

Странно! Когда Светлана работала в фирме у подруг, она ни разу не то что не взяла больничный, но даже не чихнула. И во время эпидемии гриппа, когда болезнь косила всех подряд, Светлана оставалась на ногах и была бодрой и вполне дееспособной.

Похоже, то ли подругам еще много чего нового предстояло узнать о своей бывшей подчиненной, то ли Светлана ловко крутила своим доверчивым и весьма рассеянным в быту мужем, обманывая его не только в мелочах, но и в серьезных вещах.

– И лишь позднее, когда я анализировал наш с ней разговор, мне показалось странным такое ее поведение. Сквозняк сквозняком, но почему в таком случае Светлана ни разу больше не посмотрела мне прямо в лицо? Так и сидела все время в профиль. Сказала, что у нее болит шея. Но не могло же ее продуть всего за десять минут нашего общения? Ведь в кафе Светлана пришла совершенно здоровой! Так быстро шейный нерв не воспаляется!

Подруги тоже так считали. И поэтому захотели выяснить как можно больше о том файле, что пропал из компьютера ученого.

– В принципе катастрофы не произошло. При наличии некоторого времени я мог бы за несколько дней восстановить весь ход моих исследований. Но дело в том… Дело в том, что я опасался, как бы те люди, которые вначале были заинтересованы в моих исследованиях, внезапно не переменили бы свое мнение. Такое уже бывало на моей памяти.

– Вот как? Какие-то люди отказались от сотрудничества с вами?

– Не напрямую. Они сказали, что должны еще подумать, посоветоваться. Одним словом, я в своей жизни достаточно наслушался завуалированных отказов, чтобы научиться их узнавать незамедлительно.