Я улыбнулась своим воспоминаниям, в упор посмотрела на Антуана и увидела, что мои слова ударили нежного юношу, как кнут, подстегнув его осушить бокал одним глотком. Я еще шире улыбнулась и подперла голову рукой, дожидаясь, пока чудесное пойло подействует. Спешить мне было некуда.

Бедняга Антуан, пьянеющий с фантастической скоростью, раскраснелся как маков цвет и понес слюнявый бред о неземной любви и жгучей страсти, то и дело приплетая к ним благодарность, взаимность и какие-то загадочные «ответные шаги». У меня сложилось впечатление, что тип хотел сообщить мне свои расценки, но по пьяни как-то не вырулил из дебрей смутной «адекватности» на торную тропу голого расчета. Наблюдая стремительное превращение довольно-таки симпатичного хомо сапиенс в бессмысленную пьяную скотину, я хладнокровно и безразлично пропускала слащавые тексты мимо ушей. Была невозмутима и терпелива, как стервятник, дожидающийся, пока издыхающее животное прекратит реветь и биться в судорогах.

Несчастное двуногое сдохло через две-три минуты после того, как в его желудок влилась последняя капля «Ведьминой крови». Так и не закончив бесконечную витиеватую фразу, в которой заблудился бы и абсолютно трезвый менестрель, Антуан опустил длинные ресницы, мелодично всхрапнул и покачнулся.

– Ой! – воскликнула я.

До меня с опозданием дошло, что самой мне мужика в состоянии нестояния не вынести, и я побежала за помощью к Сане.

Он понимающе кивнул, подмигнул кому-то в дверях, и похожий на молодого бизона парниша в униформе нарисовался у нашего столика раньше, чем я отклеилась от барной стойки.

– Ваш покойник? – безразлично поинтересовался мускулистый Бизон, привычно закатывая рукава.

– Мой, мой!

Строго говоря, при мне было даже два покойника! Первым делом я сгребла со стула дохлого волка, за сохранность которого отвечала перед Иркой, и уже потом помогла вышибале поудобнее прихватить неподвижное тело сладко посапывающего Антуана.

– Куда нести? – На пороге заведения Бизон огляделся. – Может, вызвать такси?

– Не нужно, тащите его на помойку, – торопливо ответила я, обегая Бизона, чтобы показать ему дорогу к нашей «шестерке».

Непроницаемая физиономия Бизона дрогнула.

– Че так сразу – на помойку? – укоризненно спросил он. – Ну, нажрался мужик, с кем не бывает!

– Не беспокойтесь, я его не выброшу, – пообещала я. – Он мне еще пригодится! Грузите труп во-он в ту белую машину, на заднее сиденье. На переднем уже есть одно малоподвижное тело.

– Че, коллекцию собираешь? – развеселился Бизон.

– Скорее досье, – ответила я, открывая заднюю дверцу «шестерки».

На переднем пассажирском сиденье слабо зашевелилась Ирка. Похоже, пока меня не было, подруженька сладко спала!

– Ну, чисто катафалк! – продолжал потешаться Бизон.

– Спасибо за помощь!

С этими словами я вручила ухмыляющемуся детине дежурный полтинник из числа заныканных в кобуре, тьфу, в чехле сотового!

Добрый молодец козырнул, я завела машину и вывела ее со стоянки у помойки на пустую ночную улицу.

Пару кварталов мы проехали в полном молчании. Потом Ирка открыла рот, откровенно зевнула и спросила:

– Куда едем?

– Слава богу, заговорила! – ворчливо отозвалась я. – Мне уже и впрямь стало казаться, будто я рулю передвижной усыпальницей на две персоны!

– Кстати, о персонах. Это наш тип? – не оборачиваясь, подруга потыкала пальцем через плечо.

– Наш.

– Наш вроде был трезвый?

– Был.

– Когда же он успел так нажраться? Сколько я проспала – двадцать лет, как Рип Ван Винкль?

Чувствовалось, что Ирка долго молчала, теперь ей хочется поговорить и заткнется она не скоро.

– Ты продрыхла около получаса, – ответила я, мельком взглянув на часы на приборной доске. – А нажрался он не сам по себе, это я его так напоила.

Подруга хрюкнула, умудрившись уместить в одном коротком звуке бездну негодования:

– Славненько! Сначала он человека убивает, а потом водку жрет на наши деньги!

– Не водку и не на наши, – возразила я. – Это была халява от заведения.

– С чего бы это халява? Ты оказалась миллионным посетителем? Или тебя выбрали королевой бала? – заинтересовалась Ирка.

– Ага. Читой – королевой джунглей, – хихикнула я, вспомнив, как назвал меня Саня.

– Чита – это вроде обезьяна? В кино про Тарзана? – Ирка машинально оглянулась на красавчика на заднем сиденье. – С некоторой натяжкой тип за него сойдет. А что до обезьяны, так ты, наверное, знаешь, мужики каждую женщину за рулем называют «обезьяна с гранатой»!

– Мы не с гранатой, мы с пороховой бочкой. – Я с трудом удержалась, чтобы тоже не оглянуться на мирно посапывающего Антуана. – Взяли в компанию хладнокровного убийцу и в ус не дуем!

– Давай его выбросим! – предложила подруга. – Лично я им совершенно не дорожу.

– Успеем еще выбросить, – ответила я на подъезде к знакомой девятиэтажке.

У подъезда я заглушила мотор и задумчиво посмотрела на Антуана, который по-прежнему не подавал более явных признаков жизни, чем тихое сопение.

– Ты нипочем не допрешь его одна, даже на первый этаж, – угадав, о чем я думаю, сказала Ирка. – А я, к сожалению, ничем не смогу помочь, я нынче и свое-то бренное тело едва таскаю!

– Это неважно, потому что оба ваших тела останутся в машине, – объявила я. – В мои планы не входит доставка этого типа в его родные пенаты. Зачем это мне нужно, чтобы назавтра, проспавшись, он сообразил, что кто-то посторонний был в его квартире?

– Ты разве не пойдешь в его квартиру? – удивилась Ирка.

– Обязательно пойду, затем и приехала! Но самого Антуана туда не потащу. Попозже мы его отвезем обратно к «Америке».

– Так зачем же тогда мы приволокли его с собой? Надо было сразу оставить на помойке!

– А вдруг в наше отсутствие он очнулся бы, сел в свою машину, приехал домой и застукал меня в своей квартире? – возразила я. – Нет уж, пусть посидит тут, а ты за ним присмотришь.

– А если он очнется здесь?! – Ирка занервничала.

– Если он очнется, ты возьмешь свой костыль и дашь ему по башке, чтобы снова отключился! – рассердилась я. – Все, хватит болтать, я пошла! Прикрывай мою задницу!

– Твою задницу гораздо лучше прикрыли бы джинсы, на которых сейчас валяется этот продажный алкаш-убийца, – заметила Ирка. – Волка-то хоть оставь, неземное видение! И куртку надень, не свети голым пузом, как индийская танцовщица!

Я без возражений надела куртку, застегнула ее и переложила в карман из декольте тугой майки связку ключей, конфискованную у Антуана еще в баре «Америки».

– Не поворачивайся к нему спиной, – предупредила я подругу, выходя в ночь и закрывая за собой дверцу.

И, уже удаляясь, услышала, как Ирка грохочет в салоне не то гипсом, не то костылем, пытаясь развернуться к типу.

Металлическая дверь подъезда со сломанным кодовым замком была приоткрыта. Я протиснулась в щель, и дверь протестующе заскрипела. В подъезде пахло кошками и было темно. Я на ощупь нашла на двери квартиры номер четыре замочную скважину и поочередно приложила к ней ключи со связки, вытащенной у Антуана. По закону подлости подошел только последний, третий ключ. Зато замочек в двери оказался совсем простым! С таким замком стать удачливым домушником – раз плюнуть! Я и плюнула: три раза через левое плечо – чтобы не сглазить свою удачу.

Вошла в темную квартиру, тихонько притворила за собой дверь и прислушалась, от волнения почти не дыша. Хотя вероятность того, что беспринципный жиголо-убийца отягощен большим семейством, представлялась ничтожной, у меня все же не было уверенности в том, что Антуан живет в квартире совсем один. А вдруг где-то в глубине холостяцкой берлоги мирно спит какая-то типова подружка или собачка-доберман? Даже не знаю, что было бы хуже…

Мельком подумав, что в комплект к биноклю пора прикупить прибор ночного видения, я ощупью нашла на стене выключатель и зажгла свет в прихожей. Тут же выяснилось, что собственно прихожей в квартире нет. Похоже, Антуан снес внутренние стены и организовал свое жилище в богемном стиле. Из стандартной однокомнатной квартирки получилось довольно большое помещение с нишами и легкими сдвижными перегородками, отделяющими спальную зону и кухню. Туалет все-таки остался в родных кирпичных стенах.