Более старших армян, в возрасте от 26 до 35 лет зачислили в городские гарнизоны, а самых старших, от 36 до 40 лет — в городскую стражу. Командирами в новые полки назначили солдат и унтер-офицеров из Царского полка. Из них же назначались чиновники в администрацию всех уровней. Царский полк в Ширване стал аналогом гвардии петровских времен, кузницей новых руководящих кадров, военных и гражданских. Впрочем, примерно половина штата городской стражи и местной администрации набиралась из турок и персов, входивших в их старые составы. Это обеспечивало преемственность и гарантировало местные власти от потери управления. А кроме того, предотвращало национальную рознь.

По оценке Дивана и самого Царя, для завоевания и удержания Руси необходимо было сформировать кадровую армию в 25 тысяч человек. А для того, чтобы набрать 15 тысяч молодых армян, требовалось захватить эмират Ани. В исконных армянских землях Арцах, Сюник и Ани, входивших в этот эмират, армяне составляли более половины населения, что давало их оценочную численность 500 тысяч человек. Из них набрать в армию 15 — 20 тысяч молодых рекрутов не составит труда.

Всю зиму и весну 1110 — 1111 годов новые полки усиленно тренировались, по той же программе, что и Царский полк. Сначала три месяца строевой подготовки, потом индивидуальное владение холодным оружием, потом тактические построения — стены щитов, маневры в ротных и батальонных каре. Царский полк к маю уже освоил все построения и маневры в каре и в стенах. А новые Ганджийский и Аранский полки более-менее освоили только стены щитов. Тем не менее, в мае обучение полков завершилось. Конные ополчения новых бейликов тоже всю зиму тренировались.

Оба гиперборейских полка, Царский полк, два новых пехотных полка и конные ополчения Ганджи и Арана в июне 1111 года выдвинулись к городку Агдам, расположенному на юге Арана. Ополчение Ширвана и городские гарнизоны к участию в походе на этот раз не привлекались.

Из ополчения сформировали два конных полка, примерно по тысяче воинов каждый: полк панцирной конницы и полк конных лучников.

Командовал войсками лично царь Ширвана Скобелев. На летнюю кампанию 1111 года был запланирован захват Анийского эмирата, включавшего в себя прилегающие к озеру Севан древние армянские земли Ани, Сюник и Арцах. Правил в Ани вассал Султана эмир Манучахр ибн Шавур из династии Шеддадидов.

С юга эти землиграничили с эмиратом Ахлат, также вассальным Султану турок — сельджуковГийас ад-Дину. Граница с этим эмиратом проходила по реке Аракс. Правил там эмир Сукмана ал-Кутби. В 1111 году эмир с войском отправился по вызову султана воевать с крестоносцами за город Эдессу. Так что, оказать помощь эмиру Ани он не мог.

Захват Анийского эмирата был непростой задачей. Прежде всего, по причинам географического свойства. От уже завоеванных земель его отделяли горные хребты с высотами более 3000 метров: Шахдагский, Муровдагский, Карабахский, а за ними стояли — Зангезурский и Варденисский. Из Ганджи и Арана туда вели только две дороги. Обе весьма трудных.

Первая, короткая, вела сначала в Арцах через четыре горных перевала высотой до 2000 метров, расположенных на отрогах между Карабахским, Зангезурским и Варденисским хребтами. Затем через перевалы Зангезурского хребта дорога шла в плодородную Нахичеванскую долину.

Более длинная вторая дорога проходила вдоль реки Аракс между ее каньоном и крутыми отрогами Карабахского и Зангезурского хребтов.

Вторая причина заключалась в том, что обороняться на крутых и узких горных дорогах было гораздо проще, чем наступать. Малыми силами там можно было сдерживать значительно более крупные отряды. А прорыв такой обороны потребовал бы огромного расхода боеприпасов, которых у гипербореев было еще не так уж много.

Поэтому, командование армии Ширвана разработало план, позволяющий обмануть полководцев Эмира Ани. Скобелев разделил армию на два корпуса. В первый корпус вошли полк панцирной конницы и Ганджийский пехотный полк. Этому корпусу поручалась демонстративная атака по первой дороге. Эмир должен был бросить большую часть своих войск навстречу этому корпусу, чтобы встретить его на перевалах. Корпус должен будет связать войска эмира боем.

А второй корпус несколько позже должен будет быстро двинуться по дороге вдоль Аракса.

10 июня половина полка легкой конницы была разделена на десятки и полусотни, которые были направлены по всем конным и скотопрогонным тропам через все перевалы пограничных с Анийским эмиратом Муровдагского и Карабахского хребтов. Десятникам и полусотникам была поставлена задача не пропускать никого через границу. Хватать и вязать всех, чтобы пресечь шпионам Эмира всякую возможность передать информацию о движении ширванских войск.

16 июня ширванские войска выступили в поход. От городка Агдам первый корпус под командованием визиря Алферова в быстром темпе двинулся на город Шушу и далее на перевал через Карабахский хребет. С перевала сбили пограничную анийскую стражу. Гонцы помчались к Эмиру с вестью о наступлении ширванских войск. Перевалив хребет, корпус прошел мимо города и крепости Лачин, не ввязываясь в ее осаду. Алферов оставил две пехотных роты для плотной блокады крепости.

За Лачином корпус, двигаясь теперь неспешно, спустился в долину реки Акари, форсировал ее и начал подъем к перевалу через высокий отрог Варденисского хребта, именуемый Лачинским проходом. На правом берегу речки, на широкой поляне, расположенной перед перевалом, Алферов остановил корпус на дневку, выслав вперед конный полк, а конную разведку — за перевал к селению Горис. 150-километровый марш по извилистым горным дорогам до Лачинского прохода занял 13 дней.

Лачинский проход начинался после моста через реку Акари. Ниже Лачина река входила в узкий глубокий каньон. Напротив городка за рекой стеной вставал весьма крутой горный склон высотой метров триста. Дорога была прорезана в этом склоне и шла вдоль реки, траверсируя склон и постепенно поднимаясь на понижающийся к реке гребень. Через шесть километров дорога переваливала через гребень прямо над каньоном реки, поворачивала почти на 360 градусов и затем спускалась к деревне Забух. Пехота начала строить каменную стенку по гребню отрога поперек дороги. Длина стенки составила 2 километра. Подняться от Забуха на отрог без дороги было не просто даже пешком.

После захвата гипербореями Ганджи и Арана Эмир Манучахр направил ко двору Султана и в Диван посольство с богатыми дарами, умоляя прислать военную подмогу, поскольку понимал, что после Ганджийского и Аранского эмиратов наглые пришельцы возьмутся за него.

Воюющий с византийцами и крестоносцами султан Гийас ад-Дин Мухаммед смог направить в помощь Манучахру лишь тысячу конных воинов из Восточной Анатолии. Еще одну тысячу султан послал эмиру Эрзерума, который тоже ожидал нападения со стороны царя Грузии Давида. В прошлом году Давид уже завоевал восточную половину эмирата, и на этом останавливаться явно не собирался.

В конце мая, когда перевалы освободились от снега, Эмир усилил пограничную стражу на всех перевалах. Свою собственную гвардию и султанскую подмогу в общем количестве одной тысячи пехоты и двух тысяч конницы Эмир мир сосредоточил у местечка Арадат, где сходились обе дороги из Арана, чтобы иметь возможность двинуть войска по любой из этих двух дорог.

Получив донесение пограничной стражи о том, что захватчики двинулись по карабахской дороге, он спешно двинул свои войска навстречу противнику. Во все бейлики поскакали гонцы с приказом о немедленном созыве ополчения. Конным дружинам беев из земли Ани Манучахр повелел срочно собираться у Арадата, а дружинам из восточной земли Сюник собираться в Нахичеване. Пешим ополчениям бейликов повелел выдвигаться следом туда же.

30 июня разведка доложила Алферову, что передовой конный отряд эмирских войск движется снизу к перевалу. Визирь сразу поднялся на гребень, где пехота уже возвела из дикого камня стенку высотой по пояс. Поглядев в бинокль вниз, он увидел в километре ниже у деревни Забух отряд легкой конницы, человек в пятьсот, поднимающийся по дороге к перевалу. Еще дальше, на противоположном склоне ущелья, в котором располагалась деревня, по дороге спускался к деревне отряд тяжелой конницы, примерно триста всадников. Затем дорога заворачивала за отрог, и, кто по ней шел следом за тяжелой конницей, было не известно.