А когда вы в Красноводск собираетесь?
— Со следующим конвоем уйду. — Скобелев уже начал усваивать флотский язык. Кстати, тут еще проблемка возникла. Из Питера сегодня прибыла целая экспедиция Академии наук. Дело, конечно полезное, научные изыскания в Туркмении произвести, но только, не до них мне сейчас. Да и как их на грузовых кораблях перевезти? Там и кают для пассажиров нет. Кстати вон они через два столика от нас сидят, кушают. Целых три профессора и еще с десяток доцентов с ассистентами.
— Могу Вам кое-что предложить, Михаил Дмитриевич! Сегодня в ночь отходит клипер Драчун, флагман флотилии. Он тут нефтью и припасами загружался. Клипер патрулирует у берегов Персии, и досматривает все выходящие из персидских портов суда, чтобы ни одна английская крыса не пробралась к нам, с целью пакость учинить. Я сам на нем собираюсь в Красноводск отправиться. И Вам предлагаю присоединиться. Кстати, и академиков питерских можно прихватить, все же, на клипере удобств побольше, чем на грузовом пароходе.
— Не знал про клипер, Степан Осипович. Целиком одобряю Вашу предусмотрительность. От англичан любой пакости ожидать можно.
— Еще как! Драчуна, когда его из Америки перегоняли, в датских проливах английский грузовой пароход нагло протаранил. Причем, командир корвета пытался уклониться от столкновения, так капитан парохода специально дал полный ход и довернул, чтобы Драчуна зацепить. Пол кормы корвету разворотил. Скандал был дипломатический.
— А ваше предложение я принимаю. Во сколько отход клипера?
— Запланирован на 22−00 от третьего причала. И академиков предупредите. Пусть подходят в половине десятого с вещами. И не опаздывают. Ждать их не будем.
— Сурово у Вас!
— У нас порядки флотские! Кто не успел, тот опоздал. На том стоим!
В этот момент официанты поднесли первую перемену блюд, и военачальники после трудового дня принялись за еду. По окончании ужина Скобелев представил Макарову питерских академиков.
Уже на выходе из зала ресторана их перехватил высокий представительный господин лет сорока в сопровождении жандармского поручика.
— Ваше высокопревосходительство! Разрешите представиться! — обратился к Скбелеву гражданский.
— Ну, уж представляйтесь, раз подошли, — ответил генерал.
— Прошу прощения за назойливость! Мы с поручиком сидели у выхода, ждали, пока вы трапезу закончите. С полудня Вас по всему городу ищу, везде говорят: только что был, но уже ушел. И на телеграфе были, и в порту, и у губернатора, и на войсковых складах.
— Да уж, дел по горло, мечусь как угорелый. Но ближе к делу! Времени у меня, как вы поняли, совсем мало.
— Воскобойников Андрей Владимирович, надворный советник министерства финансов. Командирован к Вам на время экспедиции. Вот предписание от министра. — Господин протянул Скобелеву сложенный вдвое лист.
Генерал подошел к висящей на стене газовой лампе и внимательно прочитал документ. Надворный советник направлялся к нему с целью приема драгоценных металлов, драгоценностей и других ценных предметов взятых в трофеи войсками. — И чем я могу Вам помочь?
— Слышал, что вы в ближайшие дни заканчиваете подготовку и выступаете в поход. Прошу Вашего указания о переправе меня с сопровождающими лицами в Красноводск.
— И кто эти сопровождающие лица?
— Со мной титулярный советник минфина Пискунов и двое жандармов.
— А ваше предписание, поручик!
Поручик, подошедшийстроевым шагом, протянул Скобелеву документ. Сам глава корпуса жандармов направлял поручика для оказания содействия чиновникам минфина.
— Приказано оказать максимальное содействие господину Воскобойникову, а проще говоря, последить, чтобы никто его не обидел, — бодро отрапортовал поручик.
Дело важное, подумал Скобелев, надворный советник равен по табелю армейскому подполковнику. Чин не малый, придется отнестись с уважением. Да и сам шеф жандармов Никифораки по пустяковому делу предписание подписывать не станет.
— Кто еще с Вами, — спросил генерал у чиновника.
— Со мной еще титулярный советник Пискунов, а с поручиком еще унтер-офицер.
— Степан Осипович, найдется еще место на клипере место для четырех человек?
— Ну, куда же деваться, уплотнимся как-нибудь. Не переправлять же таких важных господ на грузовом пароходе, — слегка съехидничал Макаров, не любивший скупых на ассигнования господ из минфина и недолюбливающий, как и все строевые офицеры, жандармов.
— Господа, клипер отходит в 22−00 от третьего причала. Прошу не опаздывать. Приходите заранее.
1. Катаклизм.
Клипер «Драчун» был флагманом Каспийской флотилии, построенным три года назад в САСШ по заказу Российской империи. Год назад, в предвидении похода в Туркменистан, его перевели по внутренним водным путям на Каспий. Для прохода по мелководной Мариинской системе с клипера пришлось снять все вооружение и часть механизмов, максимально разгрузить его и даже снять большую часть экипажа. Все это шло следом на речных судах.
Поскольку на Каспии почти все пароходы ходили на нефти, в изобилии добываемой в Баку на промыслах Нобеля, Макаров заказал верфи Нобелей переделку клипера с угольного питания на нефтяное. Фирма Нобилей имела собственную верфь, на которой строила для своих нужд нефтеналивные танкеры и грузовые пароходы. Два года назад Нобили построили первый в мире нефтеналивной танкер «Зороастр», в котором нефть наливалась не в цистерны, а прямо в трюмы. Суда Нобилей ходили по Каспийскому морю и по Волге до Нижнего Новгорода.
Драчун был самым современным парусно-паровым быстроходным цельнометаллическим кораблем. Паровая машина мощностью 1800 лошадиных сил, помещенная в корпус благородных клиперных обводов длиной 70 метров и относительным удлинением 7:1, позволяла ему развивать скорость 13 узлов. Три мачты корабля несли парусное вооружение баркентины: прямые паруса на фок-мачте и косые на гроте и бизани. Под парусами при свежем бакштаге он развивал такую же скорость.
Порожнее водоизмещение корабля составляло 1020 тонн, а полное — 1360 тонн. Вооружен Драчун был очень хорошо: две шестидюймовки, четыре четырехдюймовки (точнее, пушки калибра 107 миллиметров), пять пятиствольных револьверных полутора дюймовых пушек Гочкиса, и две митральезы Гатлинга. Все орудия нарезные, казнозарядные, под унитарный патрон. Все пушки имели боекомплект от 500 снарядов для главного калибра до 1000 снарядов малого калибра. Для митральез имелось по 12 тысяч патронов.
Корабль имел самое современное электрическое оборудование: динамо-электрическую машину, электродуговой прожектор Лодыгина, фонари Табулевича для подачи сигналов, вентиляторы машинного отделения и два электронасоса.
Уже в ночной темноте, при свете фонарей на борт Драчуна взошли генерал-лейтенант Скобелев с адъютантом, капитан второго ранга Макаров, профессора Ключевский, Меллер, Миклухо-Маклай с десятью членами экспедиции императорской Академии наук, а также с двумя чиновниками минфина и двумя жандармами.
Ровно в 22−00 4-го сентября 1880 года командир корабля капитан второго ранга Дубровин приказал отдать швартовы.
Пассажирам предоставили для размещения каюты офицеров, а их самих уплотнили. Никакого напряжения это не вызвало, поскольку треть офицеров постоянно несли вахту.
Корвет пошел курсом на Красноводск полным 13-узловым ходом, пересекая Каспийское море.
Около трех часов сигнальщики заметили прямо по курсу бортовые огни кораблей ушедшего вечером конвоя. Конвой уже прошел 70 миль и приближался к середине маршрута. Сверкавшие с ноля часов на юге зарницы заметно приблизились, сквозь пыхтенье паровой машины и плеск волн за бортом стали доноситься раскаты грома. Вахтенный офицер лейтенант Коссович решил вызвать на ходовой мостик командира корабля.
Появившийся на мостике Дубровин, понаблюдав с четверть часа за зарницами, сделал вывод, что гроза быстро приближается и решил вызвать на мостик Макарова.
— Ну, чего ты, Модест Михайлович, решил потревожить высокое начальство? — пошутил Макаров.
