А еще меня даже на порог дома не пустили, свежим воздухом подышать. Этот кошмарный человек, когда-то бывший человеческим князем только улыбнулся, придержал за плечи и мягко поцеловал в лоб, снисходительно усмехнувшись, когда я в ответ клацнула зубами. И ведь почти достала до шеи! А после передал меня в крепкую хватку медведя, лишь на миг позволив прохладному зимнему воздуху ударить мне в лицо. Какой контраст с натопленным домом!
Максим из-за недосыпа, как и любой медведь в это время года, «радовал» глаз недовольным выражением лица, мрачным, угрожающим. И, как я уже знала по Андрею, немного притупленной реакцией. И вот последнее радовало меня без кавычек. Знать бы еще, какие инструкции он получил, куда я смогу залезть в отсутствие Смертина. Понятно, что в библиотеке искать нечего, если я хочу перед уходом подгадить Владиславу, то мне нужно вскрывать его кабинет. А в нем, кстати, наверняка еще и ручка от окна должна быть.
— Ну и? Может ты меня уже отпустишь? А то скажу твоему начальству, что ты ко мне приставал, мало не покажется.
Вид у медведя стал достаточно ехидный — насколько это возможно при их скупой мимике — но руки с плеч исчезли, так что я смогла пройти обратно в гостиную. Перевертыш тенью следовал за мной, жутко этим раздражая. Да у меня при наличии Смертина в доме личного пространства больше было! А еще я отчетливо ощущала, как у меня начинается информационная ломка: доступа к интернету и телевидению у меня не было, а книги начинали наскучивать, даже при том, что по дому тут и там были расставлены полки с художественной литературой на любой вкус.
Взгляд упал на комплект ключей на столе. Интересно, Смертин просто скелетов почистил в шкафах, что так спокойно мне их выдал? Или уверен, что я ничего опасного не найду? Эх, ничему меня в детстве сказка про Синюю Бороду не научила! Встаю со своего места, хлопая надзирателя по плечу:
— Пойдем, могучая гора мышц, будешь помогать хрупкой девушке наводить беспорядок во владениях твоего рукамиводителя.
Медведь скривился, одной только этой гримасой выражая свое отношение к моим действиям, но сопротивляться не стал — команды препятствовать мне не было, да и ключи я получила из рук хозяина дома. На чердак вела хорошая добротная лестница, широкая, с крепкими ступеньками, пусть и без перил, но люк оказался просто отвратительный. За это изодранное до чертиков нечто я даже не попыталась взяться, доверив Максиму это ответственное дело. И оставив ему все занозы в полное владение. Шкаф этот, два на два, купи лобзик и сделай сам, открыл чердак играючи, даже не заметив преграду.
Чердак — а по сути полноценная мансарда, тут и жить можно было бы спокойно — радовал глаз идеальным порядком. Причем хронологическим. Самые старые сундуки и чемоданы в дальнем от окна углу, самые новые — на свету.
— Ну, раз мне разрешили здесь копаться, будем рыться. Надеюсь, тут найдется что-нибудь интересное…
Ближайший ко мне чемодан относился, навскидку, к началу двадцатого века. Откровенно мужской, это я запомнила — мама одно время интересовалась модой того периода. А вот стоящий за ним женский уже был интереснее. Я подцепила застежку, одновременно включая фонарик на телефоне. И не зря — внутри что-то блеснуло. Между слоями ткани и завернутыми в отрезы материи коробочками лежал гребень. Серебряный, с клеймом производителя, спрятанным между изгибами растительного узора. Красивая вещица. Кажется, Смертин, сам того не зная, выбрал верный способ отвлечь меня, да еще и надолго. Леда, как и любая лесная волчица, ко всяким цацкам была равнодушна, хотя Владислав и тогда ее задаривал, а вот я, Полина, в душе была той еще сорокой. Носить не носила, неудобно, мешает и все в этом духе, но собирала. Под кроватью еще со школы полные коробки побрякушек стояли.
— Чувствую себя героиней того сериала… Помнишь, которую вынудили выйти замуж, мужик ее все выбрыки прощал лет так двадцать, а она к какому-то бесхребетному мальчишке бегала? — медведь равнодушно пожал плечами, впрочем, реакции я от него и не ждала. — В детстве я ее понимала. Потом наткнулась на этот сериал в старших классах, думала, что она дуреха, своего счастья не видящая. А сейчас вот сама в таком положении по сути….
Реакции от сторожа ждать не приходилось, так что я отложила находку в сторону, вытаскивая из чемодана первый сверток. Из свертка выпала открытка, подписанная набившим оскомину почерком преподавателя Смертина, только с дореформенной орфографией.
"Леде".
Я метнулась к чемодану из другой эпохи. И нашла там похожую подпись. И еще. И еще.
Шкатулка чуть не выпала у меня из рук, тяжелые серьги блеснули в неверном свете. Он все это время ждал, надо же… Все, что лежит здесь — или как минимум половина — готовилось для реинкарнации Леды веками. Ждал…
Но становится ли от этого легче?
8.7
Находку на чердаке я переваривала достаточно долго, уже вечереть начало, когда мой сторож постучал меня по плечу, передавая свой телефон. Цифры входящего номера были смутно знакомы, медведь ткнул в кнопку громкой связи. На том конце оказался Смертин:
— Полина? Как настроение?
— Сдохнуть хочется, — уточнять, от чего именно. я не стала, пусть сам себе придумает причину.
— Я могу немного развеять твою смертную скуку. Иди собираться, Макс отвезет тебя в город. Поужинаем сегодня вне дома.
— В честь чего так?
— Решил, что тебе захочется сменить обстановку.
— Ладно, иду одеваться, поняла. Пожелания по форме одежды есть?
Если вы думали, что все эти дни я провела в одном и том же, то жестко ошиблись. То ли Смертин успел посмотреть размер моей одежды, пока я была без сознания, то ли просто у него был такой шикарный глазомер, но ворохом новых шмоток, пусть и на свой вкус, он меня обеспечил. Ограничился Олегович расплывчатым "Место приличное, но не закрытое". Понятно, значит, обойтись без вызывающих вещей, но и сильно разряжаться не обязательно.
Телефон я отдала медведю без вопросов, провоцировать лишний раз не хотелось, и уползла в комнату, игнорируя звук шагов за собой по лестнице.
Вел Макс значительно хуже Ужова, а может местность здесь была такая отвратительная, что укачивать начало даже меня. Пришлось прислониться к холодному стеклу и прикрыть глаза, чтобы мертвенно-черные силуэты деревьев не прыгали перед глазами. Зато изнутри меня распирала радость: я выбралась из леса, может, и убежать представится возможность. Нужно только смотреть внимательно.
Место, куда меня отконвоировали, оказалось достаточно уютным, а со стороны кухни доносились приятные мясные запахи. Правда, людей, на мой взгляд, было многовато, так что это оглушало в первые минуты. Смертин, надо отдать ему должное, выбрал достаточно уединенный столик, в небольшой нише, будто отделенной от основного зала. Он вообще вел себя на редкость приятно. Был таким душкой, что я невольно начинала искать во всех его действиях подвох, настолько все было… идеально? Как вылизанный шаблон, до последнего движения и жеста.
— Что-то не так?
— Все слишком хорошо.
— Разве может быть "слишком хорошо"? — под светящимися глазами мужчины становилось не по себе.
Еще и по залу прошелся кто-то с тошнотворными духами, аж ком к горлу подступил. Так что вместо ответа пришлось зажимать рот, пережидая приступ. Да, быстро я отвыкла от общества и обилия запахов… Смертин тоже взволнованно посмотрел на меня, не понимая, чем вызвана такая реакция.
— Кхм, — я взяла себя в руки, выпрямляясь, — кто-то слишком обильно полился духами, гадость какая.
— Да, я тоже заметил, не думал, что ты на это так отреагируешь, выбрал бы отдельное помещение, или менее людное место. Но здесь специализируются на мясе, и при этом тут нет строго дресс-кода…
— Все нормально, — интересно, моя покладистость его успокоит или насторожит. — Прости, мне нужно отойти на минутку…
Из зала я вылетела, насколько вообще позволяла обстановка. Смесь запахов душила и скручивала желудок морским узлом. И застряла я надолго, хотя, казалось бы, желудок пустой, но желчью меня все же вырвало. А потом задержаться заставил звук шагов и разговора по телефону. Вернее, голос в трубке.
