— А что будет с мирозданием? — грустно спросила Селена.

— Почему ты так уверена, что оно не обойдётся без беременной тебя и бесполезного меня? — усмехнулся мальчик.

— Не знаю…, - Селена думала, что с тем же успехом могла остаться в цитадели Рейха Аюлона. Что цитадель, что этот мир — все было создано одним архитектором. Разум спорил с каким-то внутренним чувством. Их место не здесь!

Эль тоже о чем-то думал, и видя сомнения сестры, продолжил:

— Подумай о ней, — он осторожно едва коснулся животика Селены.

В ответ спутница вздрогнула, трудно спорить с очевидным:

— Хорошо. Мы останемся в Дальнеземье… На какое-то время. Но, Эль, я не знаю, как тебе это объяснить. Мы должны быть не здесь!

— А где? В Поднебесном? Нам туда не добраться. Все миры Тварного сторожат всадники Самуила. Пока не протрубит рог, зовущий их на битву, они будут охранять каждую дверь.

— Миров Тысячи, — возразила Селена.

— И слуг у них в каждом по тысяче! С делами одного я уже успел познакомиться! — Эль выразительно глянул на все еще отекшую руку сестры. Неожиданно спор прервался, оба встали как вкопанные. В густых зарослях джунглей стоял дом. Высокий коттедж. Молодые люди обошли его со всех сторон. Селена удивленно приоткрыла рот.

— Ты чего, Села?

— Ты…Ты родился позже и уже не застал… В Поднебесном, в Поднебесном у мамы был такой дом. Очень похожий. Наш маяк на берегу моря. Мы с Энедом и Сигом там полдетства провели! Откуда такой здесь?

— Ну, может, их один архитектор строил?

Селена посмотрела на Эля очень остро, мальчик даже растерялся под взглядом сестры.

Но она отвернулась к двери, выполненной из стекла и дерева. Селена вздрогнула, отмечая все больше сходства между домом в Поднебесном и здешней постройкой. Осторожно толкнула дверь и сделала шаг.

В доме было тихо, все покрывал густой слой пыли: и пол, и легкую мебель из стекла и дерева. Селена легко сотворила ворожбу. Колдовать в Дальнеземье было сплошным удовольствием! Но бросать клубок из чар передумала. Отчего-то это показалось кощунством. Чужой дом — и она с пыльной тряпкой примется наводить чистоту? Селена прошла по холлу в глубь комнат. Все вокруг было так похоже и не похоже на дом её детства. Захотелось плакать.

Эль огляделся. Стекло и дерево, немного камня. Никаких украшений. Старшие так не строят. Ни Светлые, ни Темные. А еще в доме было ужасно пыльно. Мальчишка чихнул. Разозлился, свернул небрежным клубком чары — и дом засиял чистотой.

Селена от неожиданности ойкнула.

— А жить мы пока будем здесь, — безапелляционно заметил Эль, глядя в высокие окна: там, за ними всходила два солнца Дальнеземья, радужный свет уступал обычному. Эль усмехнулся: «А этот Аюлон совсем не оригинален», — с некой мстительной ноткой подумал мальчик. В Поднебесном тоже много чудес, и все эти — только напоминания о них.

Селена тяжело вздохнула — Рейх сделал мир таким, каким хотела бы его видеть мама. Идеальный мир для Сильвии Гаспаро…

— Эль, — вдруг позвала Селена. — Знаешь, я ведь… так и не поблагодарила тебя. Думаю, вместо тысячи слов тебе нужно это.

Эль выжидающе замер. Селена уселась прямо посреди холла, мягко перекинулась в драконицу. Мальчишка завороженно следил за перевоплощением. Сколько он себя помнил, всегда, всякое воплощение брата или сестры, ему казалось настоящим чудом. А ведь так и было… Прекрасная Ларен улыбнулась, кокетливо и мило. На миг она расправила великолепные перламутровые крылья, но тут же снова их сложила. Эль без труда понял — просто лишний раз покрасовалась. А потом поманила к себе, загадочно улыбнувшись. Эль сел рядом и Селена затеплила драконий сон. Видимо, резать пальцы она устала…

Анна. В Преддверии Ада.

Анна замерла, разглядывая необыкновенного изумрудного жучка, жителя пещеры. Сегодня она отважится вернуться в мир живых…

Последний прыжок отнес её так далеко, что она едва успела совладать с петлей. Иначе бы и вовсе оказалась во временах Большого взрыва. Пространство без воздуха ей подходило плохо. Верней, вообще никак не подходило. Пришлось прыгать по петлям времени еще раз. И все свои последние шаги она предпринимала с целью вернуться хотя бы в тоже тысячелетие, в каком жила.

Зато теперь время виделось сложно плетеной паутиной. Интересно, писал ли кто-то о таком научные труды? Даже если и да, Арианна их точно не читала. Да и научный труд едва ли дал бы ей хоть какую-то практическую пользу.

Через много попыток и скачков, Анна поняла, что лучше всего перемещаться с чистыми мыслями. К сожалению, её воля попасть в ту, или иную точку пространственно-временного континуума, роли не играет. Как и фантазии об этом самом месте. Время не подчинялось ей прямо. А еще… — и это было совсем сложно для Анны, — в разных частях вселенной время текло по-разному.

В какой-то момент Анна замерла в крохотном мирке, просто потому что никак не могла понять, каким образом справляться со своей странной способностью. Что это суперсила, было и без того понятно. И в то же время Арианне казалось, что она совсем заблудилась в витках времени. Словно бы её изгнали из мира живых. Зато Самуила она боялась все меньше. Глашатай Воли Творца не мог дотянуться до неё, пока она скакала по паутине, но и жизнью её теперешнее состояние назвать было сложно.

Анна начала тосковать, да так сильно, что даже время, проведенное в компании Остолопика, Авдотьи и беременной Сильвией, казалось золотыми деньками. Что говорить о годах в Тирии? Но, как ни удивительно, именно туда она вернуться и не могла. Все, что было связанно с жизнью матери, разграничивалось пузырем внутри паутины. И в пузырь был только один вход.

Лишь в одном месте кровь уступала и пропускала её… Анна много раз подходила к нему и всякий раз отступалась — Темные миры. Она могла попасть назад только через них… Но что может быть опасней Миров, густонаселенных тварями, всеми правдами и неправдами стремящимися тебя сожрать?

Но ещё интересней была нить, ведущая в Темные миры — эта нить связывала её прочно-прочно. Только… с кем?!

Как же долгов мире людей длиться зима! Когда в Поднебесном уже давно лето, здесь только-только пробилась первая зелень. Мир без камней. Без их тепла и магии. Отсталый.

Отсталый… Как долго эльдары убеждали себя в собственном превосходстве над остальными? Они Старшие. В тысячах миров эльдары — элита, редкая каста избранных, наделенная магическим даром. Холодные бессмертные.

Холодные. Элладиэль шумно выдохнул. Холодные…

Разве он холодный?! Нет, неправда!

Он очень хотел доказать, что все это неправда, хотел нашептывать сказки Селене и Энедемиону, хотел громко тетешкать их… Хотя бы их.

Но теперь это казалось почти невозможным.

Сильвия все вспомнила. Сомневаться не приходилось. И чем больше она вспоминала, тем холоднее и отрешенней становилась. О примирении не могло быть и речи. Стоило им с Алеоном зайти в дом, как она находила сотню причин, чтобы выйти. Стоило взять ребенка на руки, как нежная улыбка матери сходи с её лица, уступая темной обиде. Молчаливой и абсолютной. И теперь время её беспамятства казалось светлым.

Сильвии было невыносимо, когда Элладиэль оказывался рядом. Она вздрагивала и сжималась, словно бы он небесный огонь, шаровая молния, влетевшая грозовым днем в открытое окно. Она замирала, чуть живая от страха.

Страха ли? Или… ярости. Её злило, что он был рядом! Злило его присутствие. Из-за этого она уходила. И тогда время растягивалось, как смоляная капля. Алеон всякий раз переспрашивал, точно ли метки-маяки расставлены верно?! Проверил ли их Эладдиэль и сегодня? Полукровка очень боялся, что однажды Сильвия просто не вернется с такой прогулки. Сама ли, или ей помогут.

Помогут…

Только бы она не убегала! Элладиэль больше не сомневался, на Сильвию объявлена охота. Темные миры готовы прогрызть лаз в Поднебесье, чтобы добраться до драконицы, что говорить о Мире Младших?!