Персонажей в росписи немногим более четырехсот и высота их варьируется от 2,5 метра сверху и до полутора снизу. Они выполнены таким образом, что все произведение буквально нависает на смотрящего.

В двух люнетах представлены группы ангелов, которые несут символы Страстей, знак жертвы Христа, которую Он принёс во имя спасения человечества. Это точка начала чтения фрески, предваряющая чувства, которыми охвачены все персонажи.

Вопреки традиции изображены ангелы без крыльев apteri, которых Вазари, назвал просто Ignudi, они представлены в самых сложных ракурсах, чётко выделяясь на фоне ультрамаринового неба. В их напряжённых выражениях лиц, с широко раскрытыми глазами предвосхищается мрачное видение конца времен: не духовное спокойствие и просветление спасённых, а тревога и трепет.

В центре фрески – фигура Христа с Девой Марией в окружении праведников, пророков, патриархов, мучеников, Святых и героев Ветхого Завета. Христос Микеланджело на фоне облаков, без алой мантии – владыки мира изображен в самый момент начала Суда. Он больше похож на громовержца Зевса. Его атлетическая фигура свидетельствует желание Буонарроти выразить в изображении обнажённого героя, обладающего необыкновенной физической красотой и мощью всю мощь происходящего. Жест Христа, властный и спокойный, привлекает внимание и в то же время успокаивает окружающее волнение: Он дает начало широкому и медленному вращательному движению, в которое вовлечены все действующие лица.

Подле Христа – Дева Мария, которая со смирением отвернула лицо: отстраненно ожидая результатов решения Верховного Судии. Взгляд Марии, в отличие от Христа, направлен на Царствие Небесное.

В окружение Христа вопреки традиции помещать рядом с Ним апостолов и представителей Колен Израилевых Микеланджело оставил Его в обрамлении синевы изобразив Деисус (δέησις – прошение, моление) только Марию, без Иоанна Крестителя. Пятьдесят три фигуры составляют первое кольцо вокруг Спасителя, все они преисполнены тревоги, отчаянья и страха от происходящего. Их тела вовлечены во Вселенскую круговерть, центром которой является Верховный Судья.

У ног Христа верхом на облаке слева изображен Лаврентий с решеткой, а слева с ножом в руке, держащий содранную кожу, на которой художник запечатлел себя. Так же Варфоломей имеющим удивительное сходство с Пьетро Аретино, врага Микеланджело, оклеветавшего его, в отместку за то, что художник не принял его советов при работе над «Последним судом».

Слева от Христа помещен Святой Андрей с крестом, на котором был распят. Рядом присутствует Иоанн Креститель, а женщина, к которой обращается Андрей по мнению многих исследователей Рахиль.

Справа стоит святой Пётр, с ключами от Царствия Небесного. Рядом с ним, в красной накидке, святой Павел и обнажённый, моложавый человек, почти рядом с Иисусом, Иоанн Богослов. Персонаж, стоящий на коленях за Петром, святой Марк.

Второе кольцо персонажей отделено от первого синевой, в нем присутствуют мученики, духовные отцы Церкви, девственницы и блаженные всего порядка пятидесяти фигур. Все они не поддаются идентификации, а потому можно сказать про героинь фрески что они считаются символом милосердия и благочестия Церкви.

С правой стороны второго кольца в большинстве своем присутствуют мужчины, это мученики, исповедники и блаженные, всего восемьдесят персонажей. Крайний справа – Симон Киринеянин, помогавший Исусу нести крест на Голгофу. Под ним поднимается на облако святой Себастьян и святая Екатерина Александрийская, а за ними святой Филипп с крестом, Симон Кананит с пилой и Лонгин.

Нижняя часть фрески символизирует Конец времен. Она разделена на пять частей: в центре ангелы с трубами и книгами возвещают о начале Последнего суда, слева внизу изображено воскрешение мертвых, вверху – вознесение праведников, справа вверху – захват грешников дьяволами, а внизу – ад. Изображение адской тверди вносит ощущение относительной устойчивости в общее решение фрески. Адская река и Харон – перевозчик душ грешников, это мотив, навеянный «Божественной комедией» Данте. Подле изображена масса персонажей с остро характерными, почти портретными чертами. Так обезличивается человек в плену своего греха. В отталкивающем образе Миноса, судьи с ослиными ушами, замечено сходство с папским церемонемейстер Бьяджо да Чезена.

Алексей Федорович все смотрел и смотрел на картину и не смотря на то что это была копия, он интуитивно уловил ее сложную композицию, которая ритмически объединяет множество групп и фигур. Ее пространство неглубоко, но оно словно обладает способностью к бесконечному расширению во все стороны, создавая эффект масштабности, монументальности изображения. И вдруг он встал и его осенило: «Да они как в воронке и в центре Христос. Все попадают ко Христу. Он судья!»

А, что же будет с Россией, – вслух сказал Алексей Федорович и все посмотрели на него.

Садитесь немедленно, – одернул его тут же Анатоль.

Алексей Федорович опустился обратно, но стула за ним уже не было. Он каким-то образом оказался уже стоящим на шаг позади его и потому Алексей Федорович рухнул на пол и затылком ударился об дубовый, отодвинутый стул. Он потерял на какое-то время сознание, но его слуха потревожил неведомый ему голос, который привел его в отчаянье:

Когда перевернутся подпоры ветра

И станут друг против друга те, кто укутан накидкой,

Республика будет потревожена новоиспеченными людьми,

Тогда белых нельзя будет отличить от красных

Дабы поддержать в закавыке великого кардинала

И расчистить место, появятся красные.

Почти целиком будет искоренена семья.

Красные красных красным упразднят.

И в месяце октябре произойдёт так,

Что случится некое великое перемещение, –

Такое, что подумают было,

Что махина Земли потеряла своё природное направление,

И погрузилась в вечные потёмки.

До этого, в весеннее время,

И после этого будут исключительные перемены,

И смены власти, великие землетрясения,

С разрастанием новой Вавилонии,

Презренной дщери,

Приращённой мерзостью первого холокоста,

И продержится она лишь 73 года и 7 месяцев.

Мишель де Ностредам.

Алексей Федорович, моментально пришел в себя, встав на ноги и сразу побежал вон из Дворца Исследований. Он выбежал во двор, а дальше уже память оставила его и вернулась к нему, когда он оказался в Часовне Маленьких Августинцев XVII века, самой старой постройки на территории школы, стоя на коленях Алексей Федорович, горячо каялся.

Алексей Федорович, что с вами? – Подойдя спустя некоторое время, спросила Ева Александровна.

Что?! – будто очнулся, сказал он.

Я говорю, что вы здесь делаете?

Я?! Я…. Мне был голос дан.

И что? Простите, не понимаю.

Грядет уничтожение семьи

Какой семьи? О чем вы?

Да как же вы не поймете. Катастрофа будет.

Какая катастрофа? Вы можете изъясняться понятней?

Семья. Вот камень, на котором стоит весь народ. Только дети могут спасти своих родителей от их греха. Только их покаянная молитва угодна Богу и спасительна. А, если семьи не будет, то будет хаос, никто ни за кого молиться не станет, связь родовая прервется, а это катастрофа для всего народа и виновен в этом душегубец. Мне срочно надо в свою комнату. Я вас провожать не буду, оставляю вас на попечение Анатоля дорогая Ева Александровна.