Car, se pitié de nous pauvres avez,
Dieu en aura plus tost de vous merciz.
Vous nous voyez cy attachez cinq, six
Quant de la chair, que trop avons nourrie,
Elle est pieça devoree et pourrie,
Et nous les os, devenons cendre et pouldre.
De nostre mal personne ne s'en rie :
Mais priez Dieu que tous nous veuille absouldre!
Se frères vous clamons, pas n'en devez
Avoir desdain, quoy que fusmes occiz
Par justice. Toutesfois, vous savez
Que tous hommes n'ont pas le sens rassiz;
Excusez nous, puis que sommes transis,
Envers le filz de la Vierge Marie,
Que sa grâce ne soit pour nous tarie,
Nous préservant de l'infernale fouldre.
Nous sommes mors, ame ne nous harie;
Mais priez Dieu que tous nous vueille absouldre!
La pluye nous a débuez et lavez,
Et le soleil desséchez et noirciz:
Pies, corbeaulx nous ont les yeulx cavez
Et arraché la barbe et les sourciz.
Jamais nul temps nous ne sommes assis;
Puis ça, puis la, comme le vent varie,
A son plaisir sans cesser nous charie,
Plus becquetez d'oiseaulx que dez à couldre.
Ne soyez donc de nostre confrarie;
Mais priez Dieu que tous nous vueille absouldre!
Prince Jhesus, qui sur tous a maistrie,
Garde qu'Enfer n'ait de nous seigneurie :
A luy n'avons que faire ne que souldre.
Hommes, icy n'a point de mocquerie;
Mais priez Dieu que tous nous vueille absouldre.
Баллада повешенных
Терпимей будьте, братья люди, к нам,
Что раньше вас прошли земным путем.
Коль явите вы жалость к мертвецам,
В свой срок и вам Господь воздаст добром.
Вот мы висим на рели вшестером,
Плоть отпадает от костей кусками,
Кружится воронье над головами,
И нас по праву судите вы строго,
Но, не смущаясь нашими делами,
О милосердье к нам молите Бога.
Нас не корите тем, что палачам
Мы в руки были отданы судом:
Ведь слишком часто, как известно вам,
Где зло, где благо, мы не сознаем.
Предстали наконец мы пред Творцом,
Чтоб Он Своими возвестил устами
Тем, кто Его закон не чтил годами,
В рай или же в геенну им дорога,
А вы, коль скоро мы в расчете с вами,
О милосердье к нам молите Бога.
Сечет нас ночью дождь по черепам
И солнце зноем обжигает днем,
Сороки очи выклевали нам,
Но мы уснуть не можем вечным сном,
Покудова покой не обретем,
А нас качает взад-вперед ветрами.
Не заноситесь, люди, перед нами,
А за себя восчувствуйте тревогу
И, шествуя не нашими стезями,
О милосердье к нам молите Бога.
Христе, Владыка, правящий мирами,
Не дай, чтоб нас в аду терзало пламя
За то, что в жизни мы грешили много,
А вы, о люди, исходя слезами,
О милосердье к нам молите Бога.)
François Villon (Франсуа Вилльон)
Перевод Ю. Корнеев
Мы ведь не струсили, не струсили при Страшном суде. И каждому будет определена вечная участь по делам его и помышлениям его, – прошептал Алексей Федорович и посмотрел в то место, где находилась копия фрески Michelangelo di Lodovico di Leonardo di Buonarroti Simoni (Микеланджело ди Лодовико ди Леонардо ди Буонарроти Симони) Giudizio universale «Последний суд». И в его сознании пронеслись слова из Повести временных лет: «Нарекль же есть Богъ един День, в он же хощет судити, пришедый, живым и мертвым и въздати комуждо поделом их: праведному Царство Небесное, и красоту неизреченную, веселие без конца, и не умирати в векы, а грешником – мука огненна, и червь неусыпаемый, и муце не будет конца. Сице же будут мучениа, иже не веруют Господу нашему Иисус Христу: мучими будут въ огни, иже ся не крестит». И се рекь, показа ему запону, на нейже бе написано судище Господне, показываше же ему одесную праведныа въ веселии предъидуща в рай, а ошуюю – грешныа, идущих въ муку».
Главный День человечества изливался синевой, яркость красок слепили глаз, а люди были представлены исполинами. Чувствовалась разящая разница между двумя творцами: Леонардо и Микеланджело. Если первый сам того не подозревая открыл тайну золотого сечения содержания – внутреннюю красоту человека, то второй явил красоту тела, как совершенный венец Божьего творения, почему на фреске все персонажи изображены полуобнаженные, а само произведение по стилю исполнения тяготеет к античной культуре.
Все началось со строительных раскопок, имевших место в 1504 году неподалеку от Сикстинской капеллы получившее свое название в честь понтифика Сикста IV. Именно он заказал ее строительство, чтобы уберечься от посягательств Медичи и турецких султанов. Для росписи капеллы из Флоренции от бывших врагов прибыли лучшие живописцы. Потолок капеллы Микеланджело расписывал за двадцать пять лет до работы над «Последним судом». Он быстро закончил работу, всего за четыре года. Три фрески, нанесенные на алтарную стену в XV-начале XVI века и связанные с росписью второго яруса (история Моисея и Христа), будут принесены в жертву. Несколько портретов пап, два люнета с предками Иисуса, расписанных Микеланджело 25 лет назад – тоже. Конфигурацию стены изменили с помощью кирпичной кладки. Ей придадут уклон внутрь помещения во избежание оседания пыли в процессе росписи. А два окна ее окна заделаны. В результате этих действий, потолок папской домовой церкви был сильно поврежден и покрылся трещинами. Началась реконструкция, которая привела к тому, что возникла потребность обновить и роспись потолка (на тот момент это были сверкающие звезды на ночном небе). Однако у правящего Папы Юлия II возникла другая идея.
И начался грандиозный труд художника, у которого были серьёзные проблемы со здоровьем: он страдал от артрита, мигрени, невралгии, у него болели зубы. В свои 60 лет он выглядел сгорбленным и усталым стариком.
Изначально ему предложили выполнять работу в технике масляной краски, так как техника "чистой фрески" уже слишком сложна физически для пожилого мастера. На что он категорически отвергнет такую заботу говоря, что писать маслом "занятие для женщин и богатых лентяев". И стена была подготовлена именно под фресковый вариант.
Термин «Фреска» (от итал. fresco – свежий) описывает метод живописи, при котором цветные пигменты смешиваются исключительно с водой (без использования связующего), а затем наносятся непосредственно на свежеуложенную известковую штукатурку (поверхность). Поверхность, как правило, представляет собой оштукатуренную стену или потолок. Жидкая краска впитывается штукатуркой, и по мере высыхания штукатурки пигменты удерживаются в стене. Перед нанесением краски художник обычно делал подготовительный рисунок (синопию) красным мелом.
Микеланджело писал в технике fresco secco, Сухую оштукатуренную стену перед началом работ тщательно обрабатывали абразивными материалами, чтобы сделать поверхность шероховатой. Затем мастер темперными или масляными красками наносил на нее рисунок. Эта методика была более удобной для работы, но изображения получались гораздо менее стойкими и долговечными. Этому способу фресковой живописи Микеланджело научился во время обучения в мастерской Гирландайо во Флоренции.
Мастер работал стоя, запрокинув голову вверх – это подтверждает и автошарж Микеланджело, и расположение отверстий, сделанных для опоры лесов. Из-за этой неудобной позы Микеланджело и после росписи некоторое время был вынужден читать, держа книгу над головой. Несмотря на возраст, к серьёзной помощи в этой работе мастер допустил лишь Урбино, бывшего ему и слугой, и помощником, и другом, позволив тому местами писать фон, остальной же «группе поддержки» доверялось готовить краски.
И вот с 1536 по 1541 годы была создана грандиозная фреска размером1370х1220 см, изображено четыреста фигур в разных, и никогда не повторяющихся, позах. Этот мир разнообразных движений и отражает весь спектр человеческих чувств.
Релятивно, всю композицию фрески можно разделить на три части. Верхняя – lunette, (фр.букв. – лунка) – летящие ангелы, с атрибутами Страстей Христовых. Центральная – Христос и Дева Мария с блаженными и грешниками. Нижняя – ангелы, играющие на трубах возвещая наступление Апокалипсиса, воскресение мертвых, вознесение на небо праведников и низвержение грешников в ад.
