Уже много лет назад, в середине восьмидесятых, казалось, что на очередном переломе судеб России, Бунин пережил второе рождение, став самым востребованным из писателей минувших поколений − в те годы его книга "Тёмные аллеи" стояла в нескольких изданиях во всех больших книжных магазинах, опередив его же, удостоенную Нобелевской премии, "Жизнь Арсеньева", а некоторые рассказы из неё (в первую очередь, конечно, "Натали") − стали основой множества фильмов и театральных постановок (некоторые из которых достойны того, чтобы их не раз пересматривать, а другие − чтобы сравнить с ними те, лучшие).

Но и это время перемен прошло. До такой степени, что найденные недавно рассказы одного несостоявшегося писателя (лично знакомого с этой самой Натали, и который, если верить ему, сам рассказал о ней Бунину) просто лежат в отделе рукописей Ленинки, заботливо и с любовью переписанные красивым женским почерком (очевидно, рукой той самой Натальи Сергеевны, которая также была участником тех событий с Натали и, явно, музой самого Владимира Ивановича, автора этих рассказов).

Со времени их написания прошло уже более столетия, авторские права на эти рукописи давно не действуют, фамилии (ни автора, ни Натальи Сергеевны) ни разу в них не упомянуты. Поэтому я посчитал своим долгом перед ними, а также перед Натали и другими персонажами этих рассказов, опубликовать их. И чтобы быть максимально честным, не зная фамилии автора, и не публикуя это анонимно − выступить здесь под своей фамилией, в качестве составителя (слава богу, есть такая лазейка).

Но перед прочтением главный совет − обязательно стоит предварительно, даже ещё раз, перечесть саму Бунинскую "Натали", которая была написана намного позднее (в силу чего была неизвестна этому автору), додумана и расцвечена таким великим рассказчиком, как Бунин. А можете ли Вы назвать какой-нибудь из рассказов Бунина, входящих в "Тёмные аллеи", равный "Натали" по силе впечатления? Но если и сама Бунинская "Натали" не задела никаких струн Вашей души (как писали литераторы прошлых поколений), то, право, и эти рассказы Вам читать тоже не стоит – их автор, всё-таки, не ровня Бунину…

Но если Вы всё же решились, то теперь слово участникам тех событий, безо всяких правок и изменений, так как у автора был свой любимый редактор и корректор, что явствует из этих подготовленных к печати рассказов.

Как только коляска, в которой были мы с Наташей и нашим, уже давним, знакомым – студентом Виталием, подъехала к дому, дверь его сразу открылась, и из неё выскочила миловидная и улыбающаяся девушка:

− Ах, вечно опаздывающий молодой человек! Да ты не один?

В этот момент улыбка на её лице сменилась удивлением − вместе с ожидаемым весь вечер гостем (из рассказов Виталия я уже смог сделать вывод, что это его кузина, и она ждала именно его), перед крыльцом стояла ещё и совершенно незнакомая пара.

− На этот раз опоздал не молодой человек, а поезд. А это – Владимир Иванович, уже известный в Москве писатель, и Наталья Сергеевна.

− Известный уже десяти читателям, которые купили мою книжку – это пошутил я. Шутка имела успех, потому, как и эта милая девушка, и Виталий коротко засмеялись. Надеюсь, и сама строгая Наталья Сергеевна улыбнулась. Жаль, я не смотрел в тот момент на неё и не узнал − улыбнулась, или "изволила улыбнуться", так как всю дорогу от станции, в коляске, показывала – как ей неловко ночью приезжать в незнакомый дом.

… Они прошлым летом снимали у моих папа и мама дачу и сговорились на это лето опять. Мы поехали в одном поезде, но поезд так опоздал, что ночью уже невозможно было нанять для них извозчика в нашу усадьбу, и я взял на себя смелость предложить переночевать у вас. Надеюсь, дядя не будет против?

− Ну конечно нет. Он будет только рад. Сейчас все уже спят, садитесь, я напою вас хотя бы вином, чтобы не ставить самовар.

− А это моя кузина, Соня. Я вам о ней столько рассказывал.

− Что, интересно, он обо мне наговорил? (Соня кокетливо улыбнулась, взглянув мне в глаза. Вообще, очень приятная, живая, естественная девушка, видно, стосковавшаяся в этой глуши по новым встречам и знакомствам).

Утром мы с Наташей никуда не уехали – нас представили хозяину усадьбы, дядюшке Виталия, который вмиг расположил нас к себе. Он горевал, как скучает здесь без общества его дочка, Соня, искренне радовался, что наш поезд вчера так опоздал, что нам пришлось заехать к нему, и, в заключение, просто упросил нас задержаться здесь ещё. Мы не посмели отказать ему в этой малой просьбе, так как ничто не торопило нас в дальнейший путь.

В первый же день мы ближе познакомились с Соней, и увидели её подругу по гимназии, Натали, какой-то очень скромной и пугливой девушкой. Тем не менее, и она мне очень понравилась (не меньше, чем Соня, хотя и совсем иная).

И Наташе она, кажется, понравилась – они, вдруг, стали проводить время, прогуливаясь вдвоём по парку, отдельно от меня.

Мне оставалось составлять компанию Соне, Ивану Алексеевичу (так звали дядюшку Виталия) и, чаще всего, − самому Виталию, который уже на третий день спросил:

− Владимир Иванович, скажите, а кто Вам больше понравился – Соня или Натали?

− Ты же и сам понимаешь, Виталий, что мне более всех нравится Наталья Сергеевна. Но ты спрашиваешь о другом. А из твоих невест (он вспыхнул) – даже не знаю, обе чрезвычайно милы и достойны твоей любви. А не запланировал ли ты для меня роль Евгения Онегина? Ну, так знай, что я оружия не держу, и на дуэлях не стреляюсь – мне приятнее провести это лето на даче в имении твоих родителей, чем в тюрьме или в больнице.

− Ну, я же совсем не для того! И, пожалуйста, не говорите со мной как с гимназистом. Просто они и мне обе нравятся – сразу по приезду, в первый же вечер влюбился в Соню, но не был еще знаком с Натали.

− Не обижайся − это я ответил тебе, как был должен ответить "известный в Москве писатель", как ты меня отрекомендовал. А по-приятельски назвать тебе лучшую из двух я не готов − и вкусы у нас с тобой могут быть разными, и я ещё не так долго знаком с ними, чтобы узнать их хорошо. Но даже если был бы готов сделать такой выбор – могу ли я обидеть любую из них, сказав тебе, что другая лучше? И чем – красивее, веселее, добрее?

− Да, действительно, это был вопрос от гимназиста. Но всё же, не можете же Вы ко всем относиться одинаково. И я не могу – мне давно нравится Соня, а Натали − вот так, понравилась сразу. Но я же должен сделать выбор, не может же это длиться бесконечно.

− Ну, вот и делай − сам и выбирай. Ты ехал сюда зачем? Ты хочешь романа? любви на всю жизнь? хочешь жениться? и остаться жить в деревне? Или вернуться в университет – с женой? без жены? оставив её своим родителям, а самому вести весёлую студенческую жизнь?

− Ну, обо всём этом ещё не думал, просто не могу выбрать – кого из них любить?

− Но видишь же, что нельзя дать такого ответа – мы с Натальей Сергеевной задержались тут на несколько дней из-за уговоров твоего дядюшки, милейшего человека. И за это время ты можешь спрашивать у меня – а почему, по моему мнению, Соня или Натали – сказали так, или поступили эдак, что это может значить? И я, может быть, смогу тебе чем-то помочь и что-то объяснить. Но только с уговором, что никогда не передашь моих слов ни Соне, ни Натали. Ни Наталье Сергеевне.

− Нет, конечно, никому! Но Наталье Сергеевне почему?

− Не знаю. Быть может потому, что мои слова выдадут меня, что кто-то из твоих барышень мне нравится больше, и это ей может показаться обидным, и она станет дуться на меня, причем совершенно зазря, безо всякой моей вины.