Все вдруг разом поняли, что одно из задних колёс провалилось вниз и теперь тянуло за собой в пропасть весь автобус. Дельфина сидела на правой половине, и всё, что ей оставалось – это лишь прижаться из всей силы к холодному запотевшему стеклу. Лена обхватила её руками, остальные тоже перебежали к ним, стараясь быть как можно дальше от пропасти. Дельфину прижали к стеклу так, что она не могла и головы повернуть. Автобус уже не ехал, а только яростно буксовал, но волны тумана всё равно плыли вдоль стёкол. На миг Дельфине показалось, что они не бесконечны, а тянутся за чем-то, как туловище за головой. Эта голова с несколькими шипами на носу и на лбу, выпускала струи тумана из ноздрей, а в глазах крутились чёрные вихри.
«Пожалуйста, нет, – прошептала она про себя, даже не зная, к кому обращается, – Если ты хочешь прогнать меня, не нужно убивать остальных. Они ведь ни в чём не виноваты!..».
Миг – и колесо обрело твёрдую опору, автобус резко дёрнулся вперёд, раскидав сгрудившихся студентов в разные стороны. Наваждение за окном тоже исчезло.
“All right, all right! Take your seats, guys”3 – водитель выдохнул, вытирая пот со лба. Все осторожно расселись.
Остальная часть пути прошла без приключений. Туман стал развеиваться, и, когда автобус достиг места раскопок, в долине было светло и приятно. Воспоминания о недавнем происшествии забывались легко, будто были лишь нелепым утренним сновидением.
Уставшие в дороге студенты с радостью выпрыгнули из автобуса, чтобы размяться. Вокруг была ровная площадка, покрытая песком. Справа и слева виднелись горы, слабый ветерок приносил запах моря. Посреди этого скромного пейзажа стоял большой шатёр, напоминающий те, что ставили в походах турецкие султаны.
– О, похоже, там руководитель раскопок, – послышались голоса, – Вы тоже слышали, что он сумасшедший старик?
И, словно подтверждая все бестактно срифмованные поговорки, из шатра показался человек. Это был статный мужчина, на вид лет тридцати пяти. Только его пепельные волосы могли говорить о пережитом. Увидев его, Лена в одно мгновение загорелась, как лампочка: шёлковая рубашка с длинным рукавом, блестящие брюки из того же материала, золотые часы, инкрустированные бриллиантами, и перстни с драгоценными камнями, – всё говорило о его богатстве. Девушка тут же выбежала вперёд, взъерошила волосы и прогнулась в талии – студенты едва не изошли слюной, глядя на это зрелище, хоть и не предназначавшееся им. Даже девушки не могли оторвать от неё взгляда – настолько она была соблазнительна и прекрасна. Но руководитель раскопок прошёл мимо Лены, даже не задержав взгляда. Красавица осталась стоять в совершенной растерянности.
Небрежным жестом мужчина отпустил автобус и скрестил руки на груди, придирчиво и слегка недовольно оглядывая толпу приехавших студентов. Он скользил взглядом по их фигурам и вещам, не задерживаясь ни на ком. Но, когда дошёл до Дельфины, почему-то остановился и взглянул ей прямо в глаза.
На девушку словно вылили ведро ледяной воды. Она не ожидала такого и испугалась, что сделала что-то не так. Светлые карие глаза руководителя раскопок сверкали, как янтарь в солнечных лучах, и казались ещё одним драгоценным камнем в его дорогом образе. Один такой взгляд, по ощущениям, стоил как кольцо с бриллиантом – а Дельфине совершенно нечем было расплачиваться. Казалось, мужчина хочет что-то сказать – но спустя несколько секунд он всё-таки отвёл взгляд. Девушка с облегчением выдохнула.
– Вы все опоздали, – сурово сказал руководитель, и голос его звучал как меч, скользящий внутри ножен, – Я лишаю вас арбузного перерыва. И алкоголь я не жалую, поэтому перерыва на пиво тоже не будет. Если пропустите хоть одну песчинку – отправитесь домой без вознаграждения. Всем понятно?
Студенты молчали, потупив головы. Перерывы на пиво и арбузы – самые прекрасные вещи в работе археологов. Можно сказать, именно за ними многие и приехали в Ливан. Сложно было поверить в то, что придётся работать почти без продыху – студенты всё ещё надеялись, что руководитель шутит. Возразить что-то боялись – мужчина выглядел не только богатым, но и опасным, готовым перешагнуть любые границы.
– Вот и отлично, – заключил он, – Надеюсь, вы останетесь… останетесь такими же… понятливыми…
Он вдруг закашлялся. Это явно не был обычный кашель: приступ заставил его буквально согнуться напополам, руководитель едва не упал на колени. Он отвернулся от толпы, тяжело дыша, усилием выровнял дыхание и быстро зашагал в направлении своего шатра. Ещё секунда – и он скрылся за пологами алой бархатной ткани.
– Это что было вообще? – раздосадованно прошептала Лена.
– Он просто псих! – согласился Егор, – Разве можно заставлять нас пахать без перерывов? Мы ему что, рабы что ли?
– Да я не об этом! Как он мог пройти мимо меня? Как будто я пустое место!
– Это странно, – поддержал беседу Стас, – Может, он это… ну, не по девочкам?
– Глупости! – авторитетно заверила Лена, – Я точно вижу, что с этим у него всё в порядке! Но в чём-то определённо подвох. Я обязана это узнать это первой, как можно скорее!
– Да, только сначала надо бы поработать. Вы же слышали? – спокойно образумила всех Дельфина, уже уставшая от постоянных разговоров на повышенных тонах, – Давайте, разобьём тут всё на квадраты.
Четвёрка друзей принялась за дело первой – остальные ещё не пришли в себя после обращения руководителя. Условия, о которых предупреждали, оказались даже хуже сплетен.
– Между прочим, он вовсе не такой уж и старик, как говорили, – задумчиво прошептала Дельфина, углубляя в песок связанные ниткой колышки.
– Да ладно! – удивилась подруга, – Он же выглядит как папик, готовый вот-вот оставить наследство! И кашлял, как туберкулёзник! Ему явно недолго осталось! Ты его голову седую вообще видела? Или ты не туда смотрела, а, дорогая? Признавайся!
– Я видела его голову, – осуждающе ответила Дель, – Но дело ведь не в цвете волос. Их и покрасить можно. Взгляд у него совсем не стариковский, не потухший. Только уставший, но неистово жаждущий жить…
– И когда же ты успела всё это рассмотреть? – Лена как бы невзначай повернула колышек остриём в сторону подруги, – Шучу. Можешь делать всё, что угодно. Как бы то ни было, я всегда вне конкуренции.
Пока девушки мило беседовали, делая разметку, парни выбирали, кто за какой инструмент будет отвечать. В ряд были выставлены кайло, штык, заступ и совок. Егору не нравился ни один из вариантов.
– Что-то делать тебе всё равно придётся, – убеждал его Егор.
– Я мог бы и разметку делать. Это лучше, чем возиться в грязи, как свинья.
– Разметка – это для девчонок. Мы будем выполнять работу потяжелее. Или предлагаешь Дельфине кайло дать?
– Нет, – он цыкнул, – Ладно, давай вот этот, что ли.
Егор взял совок, слегка согнутый под углом. Наряженный в стильные вещи, с надетыми на все пальцы перстнями он смотрелся как эскортница со шваброй. Парни сзади засмеялись.
– Эй, придурки! – обернулся Егор, – Чего смешного? Замолчите! Быстро!
В него полетел комок песка – обычная шалость среди археологов. Но толстовки известных брендов никогда не терпели к себе такого отношения. Егор резко приблизился, сократив расстояние до бросавшего за пару шагов, и приставил к его шее рукоять, словно на ней был не совок, а острие копья.
– Ещё звук, и сам ископаемым станешь, понял?
– Ладно, ладно, ты чего? На раскопках никогда не был?
Шумно выдохнув, Егор оставил несчастного и вернулся к Стасу. Тот потёр лоб и покачал головой.
– Так тебе точно не будет работать проще.
– А что я должен был делать? Как мне заставить их себя уважать?
– Ты же сам слышал – нам отменили пиво и арбузы. А у тебя денег, вроде, достаточно, – вот и закажи нам всем угощение для перерыва. Сразу увидишь, как отношение изменится.
Егор задумался.
– Точно, – парень достал телефон, и большой палец забегал по сенсорному экрану, – А ты соображаешь, Стасян!
