— Че, у Гоши опять приступ что ли? — сонным голосом спросил Романыч, — И тебе опять досталось? Ты чего на полу-то делаешь?

Я быстро молча поднялась и нырнула под свое одеяло, затаив дыхание. Минут через пять из душевой вышел Гоша. Вдруг одеяло резко с меня слетает, и я вижу нависшего надо мной голого парня.

Он даже не обернулся полотенцем и его огромное увесистое хозяйство болталось над моим лицом. Наконец-то я, хоть и в потемках, увидела во всей мощи Гошины яйца. Огромные волосатые тяжелые шары нависали надо мной. Мой мозг поплыл.

— Ты че делала у моей кровати, соплячка? — грубо спросил он, — Ты уже стала меня напрягать, вечно под ногами мешаешься! Чтобы завтра тебя тут не было. Поняла?

Я со страхом в глазах кивнула, и Гоша так же резко набросил на меня одеяло.

Вдруг где-то через пару минут я из-под одеяла услышала негромкий разговор парней.

— А может, эта убогая подойдет, чтобы ее использовать как рабочий рот? — заявил Гоша, — Я заметил, ваша несовершеннолетняя подружка как-то странно смотрит на меня, особенно мне между ног.

— Я совершеннолетняя! Я уже давно совершеннолетняя! — обижено пробормотала я.

— Да, Гош, ты чего? И вообще, ты зачем обижаешь нашу гостью? И кстати, тебе между ног все странно смотрят, — добавил усмехнувшись Платон, — Такие яйца одни на миллион!

— Ну, а что она сейчас делала возле моей кровати? Такое ощущение, что она разглядывала меня и пыталась даже отсосать. И вот еще что. Скинул я щас в таз свои вторые обконченные боксеры, а первые, прикиньте — чистые, как выстираны. Обычно они от впитавшейся засохшей спермы как бетонные, стоя ставить можно, а на этих ни капли спермы. Это как?

— Я слышал, — вмешался Платон, — Как она ночью после тебя ходила в душевую. Может реально высосала из твоих трусов всю сперму?

— А кстати, — вдруг встрял в разговор и Романыч, — Когда ты ее смачно обкончал тогда, она пошла смывать кончу с лица, и я заметил, как она мастурбировала под одеялом, хотя она и пыталась это скрыть. Может, ее все это возбуждает? Твои яйца, сперма… Может и правда, дашь ей в рот? А че идея — огонь! У тебя давно не было бабы. Почему не хочешь использовать Настюху? Она же сама хочет отсосать тебе! А утром будет помогать нам с нашими стояками.

— А я смотрю, вы уже все распланировали! Решили сделать из нее личную соску?

— А почему бы и нет? Будет у нас своя теперь членососка. — сказал Романыч, и парни заржали.

— Да ну нахрен, — сказал Гоша, — Поверить не могу, что вы, ботаны, подцепили двух шлюх, которые так тащатся от членов, яиц, спермы. Это похоже на сон.

— Ну, так пользуйся случаем!

— Я конечно страсть как люблю в рот трахать, и давно уже этого не делал, но мне нравятся женщины в возрасте и с большими размерами, таких мелких и худых еще ни разу не натягивал.

— Все бывает в первый раз! — сказал философски Платон.

— Эй, убогая, — вдруг крикнул мне Гоша, — Ты там живая? Ладно… уснула наверно. Надо что-то будет с ней решать, я лежала под одеялом реально ни еле живая. Было стремно как-то, что мое возбуждение после кончи Гоши мне на лицо, все заметили.

Вот блиииинннн!!! Какая досада! Они видели как я мастурбировала, а я реально думала, что никто не видит… И хоть бы один упырь догадался предложить мне пошалить. Нашла же реально ботаников!

Странно, что меня они пьяную не стали трахать, а Машку отодрали во все дыры, судя по всему. Может быть, я и правда рожей не вышла?

Лучше сделать вид, что уснула и ничего не слышу. Лежу так минут десять. В комнате тишина. Наверно парни уснули. А в голове маячат очередные обконченные Гошей трусы. Лежат там в тазу и ждут меня. Возбуждение дикое, но и страх дикий. Возбуждение дичайшее. Пролежав еще минут пять и не в силах совладать со своим желанием, я тихо и осторожно встала с кровати и пошла в душевую.

Аккуратно я закрылась на защелку и достала из уже знакомого тазика Гошины трусы с новой свежей порцией спермы. А потом внезапно… Дверь резко с грохотом открывается, отчего хлипкая защелка отлетает куда-то в сторону. От испуга ноги подкосились и я села на пол рядом с унитазом. На пороге стоял Гоша, а из-за его широких плеч выглядывали Романыч с Платоном. В глазах удивление и насмешка. И вдруг все трое как заржут. Еще бы… видок у меня был конечно тот еще. Сижу на полу у унитаза, а в руках Гошины трусы.

— Черт, парни, да она и правда извращенка, — заявил Гоша, — Реально нюхает мои обконченные трусы. Кончу любишь? У меня ее в яйцах немерено, как ты уже поняла, наверно. И что теперь с тобой, спермаприемник, делать? Тебя же сами боги послали!

Гоша глядя на меня, все энергичней мял свои яйца в трусах, а его член набирал силу и встал уже под трусами крепкой дубинкой. Парня явно возбудило увиденное.

— Да надо дать ей что хочет, — весело заявил Романыч, — Хочет сперму? Так дай ей, Гоша. С тебя ж не убудет. Вишь, как твои труселя ее заводят. Голодная видимо. Накорми ее, Гоша.

— Да я боюсь, что опять скорую надо будет вызывать! Эта малахольная не сможет справиться с моим потоком! — с сомнением в голосе сказал парень.

— А ты испытай ее! Она ведь опытная! Они с подругой хвастались, что и в зад дают и отсасывают в режиме бога. И горло у нее рабочее.

— Ты правда знаешь как принимать член в горло? — удивился Гоша.

— Да, — я кивнула и с испугом посмотрела на него.

И парни опять заржали. Гоша же явно уже перевозбудился. Эта идея точно пришлась ему по душе. Он приблизился ко мне и резко выдернул из моих рук свои трусы.

— Зачем же трусы облизывать, если можно сперму прямо из члена получить. Свежую, горячую. Верно, парни? — весело сказал Гоша и парни одобрительно загудели, — Ну, Настя-спермоглотка, ты сама напросилась. Завела меня не на шутку. Теперь не жалуйся. И парень резко спустил с себя трусы, схватил мою голову за волосы и прижал к своему горячему мясистому хозяйству.

Парень стал рьяно тереть мое лицо о свои огромные волосатые яйца.

— Тебе ж нравятся мои шары? Видел, как ты на них глазела и слюни пускала. Теперь лижи и соси.

И я начала, как по команде, с жадностью вылизывать увесистую тяжелую Гошину мошну под довольный гул всех парней. В ней уже вовсю бурлила сперма. Яйца были будто живые, сами двигались, поджимались.

Я пыталась их обхватить губами, взять в рот, но они были настолько огромны, что мне это не сразу удавалось. Но наконец я приноровилась и всосала то одно, потом второе яйцо. Гоша это оценил.

— А молодец, Настюха, старается, — возбужденно заявил парень, — Видно, что с душой делает. Ни одна телка мне так еще их не сосала. Кайфффф…. Теперь давай-ка, засоси поглубже моего дружка. Он так и просится тебе в рот.

И я страстно перешла к мощному крепкому жилистому стволу парня. Языком прошлась от основания к сочной налитой головке, уже вовсю сочащейся смазкой, и разом заглотила ее. Гоша застонал. Романыч с Платоном пристально наблюдали за моим отсосом из-за мощной спины друга и по-моему, уже втихаря надрачивали свои елдаки.

Я же пыталась заглотить Гошин стояк полностью. Надо сказать, моя глотка была плюс-минус натренирована. Но таких огромных членов я, кажется, еще не сосала. И вот теперь, настоящий живой крепкий ствол хреначит мой рот.

Гоша сам решил мне помочь. Грубо взял мою голову за затылок своими сильными руками и стал рьяно насаживать ее на свой елдак. Парень явно вошел в раж и стал просто зверски драть меня в горло. Головка долбилась уже глубоко во мне, а огромные тяжелые яйца бились не то что о мой подбородок, а прямо о шею.

Я, с помутненным сознанием, была в предвкушении скорого разряда этих крутых яиц прямо в меня. Да и сам Гоша тоже чувствовал приближение бурного оргазма. Он стонал все громче и все яростнее вдалбливал мне в голову свою дубину.

— Слышь, Гоша, — встрял вдруг Платон, — Может, все-таки не стоит кончать в нее. Помнишь Вальку? Вдруг и эта захлебнется. Не откачаем.