— Да ладно, мы уже привыкшие, — весело ответил Платон, — Че хоть приснилось-то? Наверное, опять как свою Вальку в рот трахал?

— Она, зараза! — ответил Гоша, — Только не моя она уже, сами же все помните. Полгода уже бабы нет. Никто не может и не хочет столько спермы принимать. Видят яйца и в отказ. Вот и приходится спускать в унитаз да раковину… ну или в трусы.

Парни посмеялись, а Гоша обратился ко мне:

— Ну а ты, новенькая? Как тебя, Настя, вроде? Испугалась? Кажись, я на тебя попал чуток струей? Ты уж не обижайся.

— Чуток? Да ты ее здорово обкончал, — смеясь встрял Платон, — Вся морда у нее была в твоей конче. Мы чуть не обосрались со смеху.

— А какого лешего она на проходе устроилась! Зачем вообще кровать сдвинули? — заявил Гоша, — Говорил я тебе, не место тебе здесь. Давай-ка просыпайся, вставай и сваливай отсюда.

— Куда она пойдет ночью-то! Пусть проспится! Завтра может потрахаемся. Ты тоже можешь присоединиться! — сказал Платон.

— Я тя умоляю, че там трахать-то? Ты видел мою Вальку? И жопа и рот, а тут… — Гоша махнул рукой.

— А у Настюхи нет что ли жопа? И рот тоже, вон какой рабочий! — вмешался Романыч.

— Ты, я смотрю, уже попробовал, вы оба ее в рот драли? — с иронией сказал Гоша.

— Ну… — замялся очкастый, — Мы не успели. — Она была пьяная. Мы только ее подругу оприходовать успели.

— Это вон тот кусок мяса, который вы притащили сюда?

— Ага, она… Напилась в умат, даже идти не могла. Но трахается она супер!

— Ладно, мне такие тощие на хрен не налазят. Без жопы и сисек нет мазы трахать. Чувствую, что мужика натягиваю как будто.

— У меня есть грудь и попа. — вмешалась я, для меня странно слышать подобное в мой адрес, с моей-то идеальной фигурой! Ему что, надо грудь пятого размера что ли?

— Твой нулевой размер? Не смеши мои тапочки.

И Гоша отвернувшись, скинул с себя полотенце. Какой классный крепкий волосатый зад! И вдруг он присел, доставая из-под своей кровати сумку и из нее, как я поняла, свежие боксеры. Чееееерт!!! Я увидела, наконец, его огромную мошну, хоть и сзади. Он сидел на корточках спиной ко мне, а его мощные яйца под крепкой задницей просто легли на пол двумя увесистыми шарами.

Хоть и в тусклом свете одной лампы, но я видела их. Найдя в сумке трусы, Гоша встал, натянул их на себя и со словами: «Ну вот, теперь должно быть все спокойно», забрался под одеяло на своей импровизированной лежанке.

Парни весело отреагировали на его слова, а минут через десять, выключили лампу, отложили свои телефоны и легли спать. Я же была просто на грани умопомешательства. Что все это было? Это реально? Я была так возбуждена, что все тело трепыхалось. Почему он не хочет меня? Какая ему разница, какой у меня размер груди, если он может просто трахать меня в рот? Я и на такое согласна, если уж его не интересует мой зад.

Во рту отчетливо стоял терпкий вкус сочной спермы Гоши. Как же я хочу ее еще и еще! Плюс в голове засели офигительно огромные яйца моего нового потенциального трахальщика, хоть я толком их и не смогла пока увидеть, и близость его горячего тела, нависающего надо мной… Я снова и снова прокручивала в голове картины произошедшего. Надо срочно помастурбировать, а то я как сам Гоша обкончаюсь во сне.

И я осторожно вылезла из-под одеяла и тихо направилась в туалет. Все в комнате уже вроде спали. Я тихо закрылась на защелку, хотя она болталась и держалась на честном слове. Я ринулась к унитазу и села на него, чтобы наконец-то отдрочить по полной, учитывая все мои новые впечатления от первого вечера в этом странном доме.

«Но где же Гошины обконченные боксеры?» — всплыло у меня в голове. Может, он их постирал заодно, пока стоял под душем? Я огляделась — нигде не висят. Не унес же он их в комнату? Вроде в руках у него ничего не было.

И тут я нашла тазик под душевым поддоном, накрытый крышкой. Открыла ее — и вот они обконченные Гошины трусы! Теперь стало ясно, куда парень их бросает до очередной стирки.

Дрожащими от волнения и возбуждения руками я взяла их. Боже… они все были пропитаны спермой. Она почти стекала с ткани и обволакивала мои руки. Так ее было много. А какой запах! Но каково же было мое удивление и радость, когда я их развернула и увидела их внутреннюю сторону.

Там спермы было столько, что вся она просто не смогла впитаться в ткань и осела обильными сочными сгустками, напоминая густой кисель или йогурт. Неужели парень и правда кончает чуть ли не по поллитра⁈ Я поднесла трусы к лицу, боясь уронить хоть каплю Гошиного нектара… Ммммммм уже знакомый слегка ореховый вкус.

Я нюхала кончу Гоши, наслаждаясь этим запахом. Совсем недавно она была в его офигенных яйцах, а сейчас я жадно ее нюхаю. Могла ли я еще с утра о таком мечтать⁈ Я надела трусы на голову так, чтобы нос и рот как раз были в зоне его члена с яйцами. И глядя на себя такую в зеркале, начала мастурбировать. Потом я бурно кончила, как давно не кончала.

Наконец успокоившись, я положила трусы в таз, накрыла крышкой, в надежде что Гоша ничего не заподозрит. Тихо вышла из душевой и легла на свою кровать, вернее, на нагло занятую мной Гошину кровать.

Во рту был приятный вкус сочной кончи. Я жалела только о том, что этот парень не предложил мне потрахаться с ним. Может, я не в его вкусе?

Я пыталась уснуть, но прокручивала в голове все происходящее снова и снова. Мысли о Гоше, его яйцах и вкус его спермы во рту не давали мне успокоиться.

Я смотрела на спящего парня и хотела сейчас к нему под одеяло, ласкать, целовать его горячее волосатое тело, добраться до его крепкого члена и конечно же его крутых яиц.

Эх, как бы я щас их вылизывала и обсасывала. Парень словно услышал меня и заворочался. В комнате было достаточно тепло и душно. Гоша перевернулся на спину, а его одеяло упало на пол. И вот парень лежит голый на спине в одних трусах и сладко посапывает. Мощно топорщится под боксерами его крепкий стояк. Как же я хочу сейчас к нему!

Потеряв над собой контроль, я осторожно встала с раскладушки и направилась к Гоше. Романыч и Платон крепко спали. Я тихо подкралась к моему самцу и встала на колени рядом с его кроватью.

Боже… что я делаю? Вот они крутые огромные яйца, переполненные спермой. Казалось, они шевелятся в трусах, продолжая генерировать сперму.

Сам член торчал под трусами крепкой дубинкой, периодически подергиваясь. Я приблизила голову к парню и лизнула его через боксеры. Такой твердый и упругий член! Казалось, он снова готов вот-вот бурно разрядиться. Трусы уже были мокрые от смазки.

Я прошлась языком вдоль крепкого ствола и перешла к яйцам. Ооооооо… эти крутые яйца! Такие большие и твердые. И они реально шевелились! Я стала все энергичней вылизывать их через ткань трусов, хватала губами. Все это заводило парня еще больше. Его стоны становились чаще и громче. Неужели он снова обкончается⁈ Даже прошлая разрядка ему не помогла, и его супер яйца снова переполнены спермой. Как же я сейчас хотела всосать все его обильное семя, я проглотила бы все до последней капли!

А Гоша все энергичней будто трахал мое лицо, двигая своим тазом вверх. Я хотела было залезть рукой под его боксеры, но они так плотно облегали хозяйство парня, что это вряд ли могло бы получиться.

А вот налитая головка готова была уже высунуться из-под резинки. И только я хотела помочь ей освободиться и засосать, как Гоша громко застонал и задергался.

Я довела парня до бурного оргазма. Он сильно дернул пахом вверх, отчего ударил им меня в лицо, резко дернулся в конвульсиях, заехав мне по голове еще и коленом, вскочил с кровати, так что я оказалась между его ног и с руганью — «мать твою! Опять ты под ногами, сучка» — ринулся к выходу, с грохотом уложив меня на пол.

От шума проснулись Платон и Романыч и недоуменно смотрели на меня, лежащую на полу.