– Вы с твоей подруженькой ничего путного не придумаете! Только проблем не оберетесь. Выкинь из головы все дурные идеи и смирись. Я сказала, нет выбора! Ты должна выбраться отсюда и жить в свободе. Разве ты бы не хотела этого для своих детей?

– Я бы не стала делать выбор за них.

Ясно, что мать желает только лучшее для ребенка. И, несмотря на то, что взгляды у обеих сторон расходятся, мать всегда права.

– Папа такого нарасказывал, да жизнь горожан ад в сравнении с нашей! И ты предлагаешь мне так жить?

– Я так и знала, что эти разговоры ни к чему хорошему не приведут! Анур во всем виноват, со своей учебой! Если бы не он то… Не даром колонисту нельзя учить больше положенного. Вот почему, что бы думали по меньше и помалкивали!

– Выбор есть! Вот, например, возьму и не пойду работать, пусть накажут, пусть лишат всего! – Упрямилась Аня. Она выставила руки по бокам, наседая своим упорством. – Я напротив, только рада, что отец научил меня! Да благодаря ему я вижу, а не слепа, как вы все!

– Анна, прекрати, ты все равно не можешь, нельзя.

Женщина перестала напирать. Голос ее звучал мягче.

– Не вижу препятствий. Это мое право и я желаю им воспользоваться!

– Не вынуждай меня… Аня, не навреди своим вольнодумием! – Шептала женщина.

– Да что в этом такого? То, что я единственная, кто не хочу покидать колонию, не значит, что я предатель! Я не лгу, не вру, а признаю то, что я не готова быть идеалом нации!

– Аня, я беременна! – Выпалила мать, едва сдерживаясь.

То ли радоваться, то ли нет. В одну секунду девушку переполнили куча эмоций. Сперва, шок, затем осмысление и после радость.

– Мама! – Воскликнула Аня. Она даже рот прикрыла от того, как громко сказала. Охранники стали внимательно наблюдать за женщинами.

– Но как же! Это же… это такая новость, это так…

И тут до девушки дошла вся суть. Вся горечь этой новости.

В ту самую секунду, как она ее узнала, в ту же самую секунду и поняла – выбора нет. Ей придется уехать.

– Теперь ты понимаешь? – Твердо мать спросила.

– Мама, почему ты молчала? Знала и молчала?

– Я понимаю, ты переживаешь за нас, но и меня пойми, если бы не это, – с этими словами она стала гладить свой тощий живот, – я никогда не пошла против твоей воли. Выбора никогда у нас не было, милая. Мы должны делать то, что нам велят.

***

Мама беременна! Это хорошая и в то же время не самая счастливая новость. Родители вынуждены жертвовать, скрываться и все что бы сохранить свободу новому ребенку.

Аня сидела на траве, обняв колени. Невыносимая жара не спадала даже поздним вечером.

– Ты знал? – Печально спросила она.

– Не так давно, – с грустью ответил отец.

– А если бы я что-то предприняла и лишила это дитя шансов? – Аня внимательно посмотрела на отца. Сколько боли было в его глазах. Понятно ему дороги оба дитя, но он никак не мог сделать правильного выбора. Спасая одного, другого убивает.

– Все наладится. Возможно, впереди тебя ждет хорошая жизнь. Быть может, все мы ошибаемся и граждане гораздо счастливей нас. – С печалью в голосе произнес Анур.

– Еще вчера ты уверял меня в обратном.

Девушке с трудом верилось в это. Зная пару фактов, ей уже не хотелось свободы.

– Ты все еще имеешь право выбора, вот только теперь в любом случае придется уехать.

Глядя на отца, Аня видела то, о чем думал, что чувствовал он. Анур не хотел, чтобы она уезжала. И так же не хотел, чтобы дочь становилась гражданином. Но вместе с тем, зная о той жизни, по каким-то причинам никак не мог признаться в этом и сказать открыто.

– Это не справедливо, почему я должна вас покидать?

– Закон, есть закон.

– Последние дни я думала о том, как избежать прав, остаться в колонии, выход нашелся, увы, не самый лучший. Как бы я не противилась, я все равно вас покину. А вы останетесь одни.

– С нами будет ребенок, мама будет в заботах о нем, а не сидеть в слезах по тебе.

– Я не хочу потерять вас.

– И не потеряешь. Просто мы останемся здесь, а у тебя начнется другая жизнь. Только постарайся сделать ее такой, чтобы все было не напрасно.

Аня знала, что лучше ей там не станет. Так же, как и родителям не будет без нее. Она точно знала, что среди граждан не приживется. Ее не примут, а она, скорее всего не примет их устои. Но вместе с тем выбирая свободу она, возможно, обретет то, о чем мечтала.

– Мне с одной стороны хочется испытать счастье и увидеть мир, заглянуть в каждую дверь. А с другой, я так боюсь ошибиться. Законы для граждан гораздо жеще. Если колонист имеет допущения, то гражданин не допустит поблажек.

– Для этого и существует тестирование. Несоответствующих забраковывают.

– А если я навлеку гнев, а если меня не просто лишат всего, но и лишат жизни?

– Жизни в Федерации не лишают, запомни. Есть закон и к нему прилагаются наказания. Колонии, штрафы, но никак не казнь. Лишения человека жизни это противоречие одному из основополагающих законов конституции.

– Я могу покинуть колонию и возможно выбиться в люди, а могу отказаться от прав и просто сменить одну колонию на другую…

– Мое мнение ты уже знаешь, выбор всегда остается за тобой.

Казалось бы все просто. Аня изначально не горела желанием становиться гражданином, и никакие преимущества не сравнятся с той свободой души, что получал колонист. Да у него никогда не будет настоящей свободы, да он останется неучем заточенный в стенах колонии. Но вместе с тем он становится гораздо счастливее, нежели гражданин. И прав порой у него и свобод гораздо больше. Отец прав, свобода души, свобода мысли это во сто крат лучше. Возможность дышать, думать и любить.

Аня взглянула на отца с теплом и любовью. Она благодарна родителям за возможность быть той кем       она является. Это ли не большой дар, которого лишены все граждане. И Аня ни за что не пожелает, лишит себя этого дара.

– Спасибо, папа, – она крепко обняла отца.

– За что? – Рассмеялся отец.

– Я все поняла. Я знаю, чего хочу.

***

Дом Хельги располагался близ реки, окруженный по другой берег огромными зелеными сопками. Ане очень нравилось место, где жила Хельга. Зимой, здесь всегда было заснежено. Весной цвели яблони и груши, а летом дом утопал в сочной зелени.

Когда девушка приблизилась к калитке, Хельга как раз находилась во дворе. Подметала тротуар. Она внешне выглядела спокойной, но это было только внешне. Аня очень хорошо знала, что творилось на душе у подруги.

Хельга, увлеченная уборкой, не сразу заметила Аню. Лишь спустя минуты две, подняла тяжелый взгляд в сторону. Замерев на месте, Хельга помрачнела.

– Чего тебе? – Грубо спросила она.

– Поговорить, – Аня отворила калитку, пройдя во двор.

Хельга промолчала. Кажется, она была немного обижена на подругу.

– Не злись. Нам нужно поговорить. Я, правда, искренне хотела бы тебе помочь. Ты же прекрасно знаешь, как я не хочу покидать колонию, тем более отправляться в город. Там мне не место.

Хельга молча слушала подругу, кривясь от недовольства.

– В моей семье случилась беда, из-за которой я вынуждена покинуть их в любом случае. Я отправлюсь не в город, а в другую колонию. Я бы рада, правда, рада тебе помочь. Но… увы. Кто бы мне помог.

Здесь Хельга сменила гнев на милость, взгляд ее стал мягче. Убрав метлу, она присела на покосившееся крыльцо.

– Ну и что же такого произошло в твоей семье? – Скрестив руки на груди Хельга, важно спросила.

Аня прошла чуть ближе. Она была готова сказать правду, несмотря на то, что мама говорила молчать. Ведь это же Хельга. Как она может скрыть что-то от человека, которого считала, чуть ли, не родной сестрой. Ее бабка воспитывала их вместе учила немецкому. Вместе они разговаривали на родном языке, слушали сказки, истории. Они выросли вместе и сроднились. Как Аня могла только подумать о том, чтобы что-то скрыть от нее. Нет, Хельга должна знать. Возможно, даже она может помочь, а самое главное поймет и простит, и не будет таить обиду. И они останутся, все так же близки.