Уборка кабинета и приведение его в порядок грозили занять весь оставшийся рабочий день и как минимум половину грядущей ночи. По графикам многие уже могли уходить домой, однако освободившийся от оцепенения Мастер-Целитель, злобно зыркнув, пригрозил, что проклянет всех и вся, раздал одолженные у уборщицы ведра, переделал швабры в лопаты и отправил на принудительные сверхурочные работы.

Надо сказать, что по новому распоряжению директора в конце рабочего дня двери каждого кабинета закрывались, опечатывались, за ними выставлялась колючая проволока, дабы чересчур трудолюбивые сотрудники не повадились вкалывать сверхурочно, за что пришлось бы платить соответственно. В связи с этим любой и каждый, желавший по тем или иным причинам задержаться, должен был писать заявление на имя директора, чтобы получить официальное на то разрешение. Поскольку на ночную трудотерапию "решили" остаться все, бумагу пачкать не стали, а совместное заявление написали маркером на белой, недавно покрашенной, двери приемной.

Разгребя паучьи завалы, вконец замученные "академики" без сил опустились кто где на полу учебного отдела. Возвращаться домой никому не хотелось, да и смысла не было, вот и прикорнули там, где присели передохнуть. И уже засыпая на коленях у Олеся, Лина прошептала:

- А я-то думала, что с приходом Нонны все будет по-другому…

- Это простая арифметика, - был ответ. - От перемены мест слагаемых… Спи…

День не задался с самого начала.

Сначала сорок пять минут простояла на остановке в ожидании транспорта, чуть дуба не дала. Холодно, мокро, мерзко и противно. В марш

рутке какой-то придурок наступил на ногу и даже не извинился, козел. По дороге к нашей коммуналке пришлось дать изрядный крюк - где-то прорвало канализацию, и сточные воды весело мчались по дороге, преградив путь. Уже думала, что на работу сегодня не попаду вообще. Как-то все же доползла в обход через грязный двор. Пришла и выяснила, что лучше бы не приходила. Как сказала однажды одна моя коллега нерадивому студенту: "Лучше б ты совсем не приходил, чем ты пришел, как ты пришел!" Клевое определение. Как ни крути, а ко всему подходит.

Узнала, что завтра рано утром уходит грузовой ковер-самолет в пилотный центр в Англию. А это значит, что необходимо срочно оформить и упаковать с полтысячи студенческих курсовых работ, которые должны быть отправлены туда на проверку. Кто бы знал, как матюкалась, потому как оформление курсовых - настоящая виселица! Нужно проверить, как заполнены титульные листы, проставить даты и подписи, заполнить всё, что забыли заполнить студенты, при необходимости прошить, разложить по группам и предметам, оформить на каждую стопку две разных ведомости, сделать с них по две ксерокопии, связать, упаковать и погрузить, приложив опись. Так что вкалывала сегодня до позднего вечера. И почти не переставала ругаться плохими словами, вспоминая своих подопечных, которые вовремя работы не сдали.

А тут еще наш Любимый Профессор (кто же еще!) шлялся вокруг и издевался, гад. Давал полезные советы и распространялся на тему пользы трудотерапии. Изверг! Так бы и треснула разок по голове, чтоб больше неповадно было! Еще подначивал насчет неудовлетворительного качества воспитания моих студиотов. Ехидна. Предложила ему самому заняться их воспитанием - у него бы шикарно получилось. Отказался. Заявил, что воспитание - не его профиль. Пришлось напомнить, как он взнуздал наших прогульщиков, заставив их посещать занятия. Только ухмыльнулся, зараза, и уточнил, что это было не воспитание, а экзекуция. Да уж, в чем-чем, а в таких вещах он спец. Как и во многих других, впрочем. Если бы он не был таким стервецом, был бы просто лапочка. Правда, тогда это был бы не он…

Вот, блин, только этого мне не хватало! Вдруг сообразила, что он перестал меня раздражать. И цапаться с профессором мне даже понравилось. Правда, переязвить его мне и надеяться нечего, но зато полегчало. Н-да. Именно то, что мне сейчас нужно - втрескаться в зловредного, ехидного умника, похожего на швабру, выкрашенную в черный цвет и наряженную в косуху. Шедеврально! К тому же он еще и иностранец, так что при любом раскладе мне ничего не светит. А жаль, жаль…

И вот сейчас - как делать мне больше нечего! - сижу и пишу дневник, вместо того, чтобы лечь спать. И ведь знаю, что завтра спозаранку, когда прозвонит безжалостный будильник, буду силком поднимать себя с постели за шкирку и безуспешно пытаться продрать глаза. Знаю, что сильно пожалею о своем ночном бдении. И все равно строчу. Вот уж правду говорят, что охота пуще неволи.

Самое мерзкое в моей жизни - моя работа. Но и самое насущное - тоже. Она отнимает у меня больше времени, чем что-либо другое. Дома бываю реже, чем в "любимом" вузе! И не только я, мы все такие чокнутые. У нас в Академии могут работать только двинутые трудоголики и конченные пофигисты. Нормальных людей тут просто нет, неоткуда им взяться. А если когда и были, то либо уволились, либо мутировали в одну из указанных выше разновидностей. А иначе нельзя, это ведь своего рода защитная реакция, повышающая приспособляемость индивида к агрессивной среде… Тьфу, Полуэктовича наслушалась во время обеда! Чудесно, ешкин свет! Лучше уж ругаться матом, чем выражаться таким образом. Тогда тебя, по крайней мере, поймут. Можно ведь проще сказать: уходи или приспосабливайся, а то сдохнешь. Надо Лину спросить, что там наука психомагия по этому поводу говорит. Если, конечно, она сможет мне ответить. У нас сессия на носу, они с Людой готовят расписание. А его пять видов, все разное да еще и разноцветное. Мы эту дрянь бумажную периодически красим гуашью и акварельными красками, потому что на цветную бумагу Нонна тратиться не желает, а хроматически-вариативные заклинания при таких масштабах работы выкачивают силы не хуже серьезной кровопотери. Вдобавок, у нас вообще с практической магией проблемы, а хроматикой и подавно почти никто не владеет. Вот и остается старая добрая краска. Но чтобы было что покрасить, это расписание дурацкое еще сделать надо. Вот они и делают. Лина, по-моему, уже неделю ухитряется не спать вообще. Втайне от всех приобрела на черном рынке какое-то энергетическое зелье, глушит его стаканами и работает днями и ночами. Так что мне еще повезло. Я работаю до ночи. А ночью, все-таки, сплю.

А еще недавно ушел Олесь. Похоже, у него был очень "веселый" месяц. Он тринадцать раз переустанавливал тестовую базу, наглухо угробленную Ленчиком (кстати, недавно уволенным), за что получил выговор вместо спасибо. В результате обиделся, а когда увидел последнюю зарплату, плюнул и заявил, что в гробу он все это видел за такие деньги. Сейчас работает в какой-то турфирме, уехал в командировку в Новую Зеландию. Что он там потерял, не представляю. Но теперь у Ангелины и помимо работы есть причины не спать и трепать себе нервы. Как теперь у них все сложится, не знаю. Он не звонит и не пишет, зараза, а Линка расстраивается. Посмотрю иной раз, и жуть берет. То порхает, как бабочка, буквально над землей парит, а на другой день наоборот, можно подумать, в кандалы ее заковали и ключ выбросили. Иной раз даже подумываю, а не воспользоваться ли методом арабских террористов и не послать ли бывшему коллеге че-нить противненькое в беленьком конвертике. Но, боюсь, Лина не одобрит. Она этого придурка любит.

Мне повезло, наверное, что со мной ни разу такого не было. Ни разу. Раньше.

09-00. Пришел на работу. Зачем - не знаю, электричества сегодня не будет с десяти утра до одиннадцати вечера. Ничего никому не сказал, вскипятил чайник.

09-15. Сижу. Пью чай. Свет есть, компы работают. Пока.

09-30. Появились первые студенты. У них компьютерный тренинг. До половины одиннадцатого. Сели. Приступили. Оптимисты. Ну-ну…