Она прищурилась. Что-то загораживало дорогу. Это что, Кэт разыгрывает ее? Нет, фары Эврики осветили серый Сузуки, припаркованный поперек дороги.

Она ударила по тормозам. Этого недостаточно. Она повернула вправо, шины завизжали. Она резко свернула на обочину, вдоль неглубокой канавы. Полтора метра капота Магды находилось в сахарном тростнике.

Грудь Эврики вздымалась вверх и вниз. Запах сгоревшей резины и паров бензина вызвали у нее желание зажать рот. В воздухе было что-то еще — странно знакомый аромат цитронеллы. Эврика старалась дышать. Она чуть не врезалась в машину. Она почти третий раз за последние полгода попадала в аварию. Она ударила по тормозам и, возможно, угробила регулировку. Но она была в порядке. Другая машина тоже была в порядке. Она ни в кого не въехала. Она все еще может успеть к ужину.

В тени на дальней стороне дороги появились четыре человека. Они шли навстречу Магде. Постепенно Эврика узнала серую пару из полицейского участка. С ними были еще два человека, также одетые в серое, как будто первая пара умножилась на два. Она четко могла разглядеть их в темноте — край платья женщины из участка; волосы нового незнакомого мужчины в группе; бледные, бледные глаза женщины, которую Эврика раньше никогда не видела.

Или может? Они почему-то казались ей очень знакомыми, как семья, которую ты встречаешь в первый раз для воссоединения. В них что-то было, что-то ощутимое вокруг них.

И затем она поняла, они были не просто бледными. Они светились. Свет очерчивал контуры их тел, полыхал из их глаз. Руки сплетены словно связи в цепочке. Они шли близко, и по мере того, как они шли, казалось, целый мир замыкался на Эврике. Звезды в небе, ветки деревьев, ее собственная трахея. Она не помнила, как поставила свою машину на парковку, но она была там. Она не могла вспомнить, как снова завести машину. Ее рука ударила по рычагу переключения. Единственное, что она могла сделать, — это поднять окна.

После этого, во тьме, позади Эврики, за поворотом прогрохотал автомобиль. Фары были выключены, но когда водитель ударил по газам, они засветились. Это белый Шевроле, который шел прямо на них, но в последний момент резко свернул, чтобы не задеть Магду —

И врезался прямо в Сузуки.

Серая машина прогнулась вокруг крыла неизвестной машины, затем откатилась назад, как будто на льду. Она покрутились один раз вблизи Магды, Эврики, и четверки светящихся людей.

Эврика спряталась за центральной консолью. Ее трясло. Она услышала грохот машины, приземляющейся вверх тормашками, стук ее лобового стекла. Она услышала скрежет шин машины и затем тишину. Ее двигатель заглох. Дверь хлопнула. На обочине дороги по гравию хрустели шаги. Кто-то стучал по окну Эврики.

Это был Эндер.

Ее рука дрожала, пока она опускала окно.

Он поднял руки, чтобы быстрее опустить его.

— Уезжай отсюда.

— Что ты здесь делаешь? Ты только что врезался в машину этих людей!

— Тебе нужно уезжать отсюда. Я не врал тогда. — Он обернулся через плечо на темную дорогу. Люди в сером спорили около машины. Они посмотрели на Эндера сверкающими глазами.

— Оставь нас! — крикнула женщина, которая была в полицейском участке.

— Оставьте ее! — холодно крикнул в ответ Эндер. И когда женщина захохотала, Эндер полез в карман джинсов. Эврика увидела сверкание серебра на его бедре. Сначала она подумала, что это пистолет, но потом Эндер вытащил серебряный футляр размером с шкатулку. Он кинул его в сторону людей в сером. — Не подходите.

— Что у него в руке? — спросил старший из двух мужчин, подходя ближе к машине.

Позади него другой мужчина сказал.

— Конечно же, это не —

— Вы оставите ее в покое, — предупредил Эндер.

Эврика слышала, как ускоряется дыхание Эндера, напряжение охватывает голос. Когда он возился с застежкой на футляре, все четверо на дороге ахнули. Эврика поняла, что они точно знали, что было внутри — и их это напугало.

— Ребенок, — злобно предупредил один из мужчин. — Не злоупотребляй тем, чего не понимаешь.

— Возможно я понимаю. — Медленно Эндер открыл крышку. Из футляра исходил кислотно-зеленый свет, осветляющий его лицо и темное пространство вокруг него. Эврика пыталась разглядеть содержимое футляра, но зеленый свет внутри был почти ослепляющим. Острый, непонятный запах ужалил ее ноздри, отбивая у нее всякое желание вглядеться еще дальше.

Четыре человека, который ранее приближались, теперь сделали несколько быстрых шагов назад. Они уставились на футляр и яркий зеленый свет с болезненным трепетом.

— Ты не сможешь получишь ее, если мы умрем, — раздался женский голос. — Ты ведь знаешь это.

— Кто эти люди? — Эврика спросила у Эндера. — Что в коробке?

Свободной рукой он схватил запястье Эврики.

— Я умоляю тебя. Уезжай отсюда. Ты должна выжить. — Он потянулся к ее машине, где на рычаге переключения была скована ее холодная рука. Он нажал на ее пальцы и передвинул рычаг в положение заднего хода. — Дави на газ.

Она испуганно кивнула, затем сильно дала задний ход, разворачиваясь обратно на ту дорогу, по которой приехала. Она въехала в темноту и не осмеливалась обернуться на зеленый свет, пульсирующий в зеркале заднего вида.

От: [email protected]

Кому: [email protected]

Копия: [email protected]

Дата: Пятница, 11 октября 2013 г., 12:40

Тема: вторая порция

Дорогая Эврика,

Вуаля! Сегодня я готовлю на газу и должна написать дополнительные отрывки для тебя к завтрашнему дню. Мне начинает казаться, что это древний дамский роман. Что ты думаешь?

Принц стал королем! Сквозь слезы он пустил пылающий погребальный костер отца в море. Затем слезы высохли и он попросил меня остаться.

Я покачала бантом на голове.

— Я должна вернуться к мои горам, там мое место.

— Нет, — просто сказал Атлас. — Теперь твое место здесь. Ты останешься.

Несмотря на то, как мне было неловко, я не могла противиться желанию короля. По мере того, как дым от жертвенного траурного огня рассеивался, по королевству прошли слухи: молодой король Атлас жениться.

Так оно и было: Я узнала, что стану королевой через слухи. Мне пришло в голову, что сплетники могут быть и правы.

Если настоящая любовь появилась бы в этой истории, я бы с удовольствием поменяла мою жизнь в горах на нее. Или если бы я мечтала о власти, скорее всего я смогла бы пренебречь отсутствием любви. У меня были роскошные комнаты во дворце, где каждое мое желание выполнялось. Король Атлас был привлекательным — отдаленным, но добрым. Но когда он стал королем, он все меньше и меньше говорил со мной, возможность когда-нибудь полюбить его начала меркнуть, словно мираж.

Дата свадьбы была назначена. Атлас все еще не сделал мне предложение. Я заперта в моих комнатах, великолепная тюрьма, чьи железные решетки были покрыты бархатом. Находясь в одиночестве в моей гардеробной, я надела свадебное платье и блестящую корону из орихалка, которую я надену, когда меня представят королевству. Две одинаковые слезы выступили у меня на глазах.

— Слезы подходят тебе еще меньше, чем эта вульгарная корона, — проговорил голос позади меня.

Я повернулась, чтобы отыскать фигуру, сидящую в темноте.

— Я думала, что сюда никто не может войти.

— Ты привыкнешь ошибаться. — сказала теневая фигура. — Ты любишь его?

— Кто вы такой? — потребовала я. — Выйдите на свет, чтобы я могла вас видеть?

Фигура поднялась со стула. Свечи ласкали его черты. Он выглядел знакомо, словно был частью мечты.

— Ты любишь его? — повторил он.

Казалось, будто кто-то выбил воздух из моим легких. Незнакомые глаза околдовывали меня. Они были цвета бухты, где она плавала по утрам, когда была маленькой. Она не могла удержаться от погружения в нее.

— Любовь? — прошептала я.