Когда мне исполнилось 5 лет, на свет появилась София. Мать успела за два года после переезда поработать в нескольких трактирах, но, к сожалению, больше официантки у нее продвинуться нигде не получалось. Отцу удалось заключить контракт с какой-то обувной фабрикой, и он вытачивал для нее колодки на дому. Папа был очень хорошим мастером, брал также заказы от частных лиц, его по сарафанному радио знали многие в городе. Он был молчаливым трудягой, отдававшим любую свободную минуту нам, детям.

Еще через два года семейство пополнилась двойней мальчишек. А спустя три года после этого мы расширились до восьмерых. На этом, слава Богу, родители решили остановиться. Еды и игрушек хватало на всех, мы умели делиться и не ссориться. Но ограничения в жилой площади доставляли дискомфорт.

Мы всегда жили скромно, но я никогда не помню, чтобы бедно.

Когда я пошла в школу, как и все дети, то училась успешно, по-прежнему любила домочадцев и хорошо ладила с одноклассниками. Уроки помогал делать отец. Поскольку его работа была в стенах дома, то он располагал большей возможностью заниматься детьми. Иногда к нам приходили еще и соседские девочки, и отец также помогал им с уроками.

Мать в свободное от беременностей время работала то уборщицей в богатых семьях, то официанткой в небольших заведениях. По понятным причинам она не могла устроиться на постоянную работу на фабрику. Однако она всегда была очень бойкой и шустрой женщиной. Пожалуй, в другом случае, ее бы просто не хватило на нас всех.

И о моем предназначении в этом доме Вы уже, конечно же, догадались.

Марчелла тяжело выдохнула и сделала паузу.

– Марча, – говорила мне всегда мама, – Ты моя права рука, старшая среди всех, и должна помогать в присмотре за младшими братьями и сестрами.

Но, можете себе представить, их было пятеро. И порой все на одну мою шею. По мере взросления ответственных задач на меня возлагалось все больше. Нужно было успевать не только делать свои уроки, но и кормить всех детей, каждого в свое время, своей едой, подмывать, переодевать и развлекать играми и занятиями, пока матери не было дома, и отец занимался работой. А работы у него только прибавлялось. Какое это счастье, что бог наградил меня быстрым умом! – я справлялась со школьными заданиями очень быстро. Может быть, даже и потому, что тратить на них много времени у меня просто не было возможности.

Разве могла идти речь о каких-то там девичьих переживаниях, влюбленностях и прочем? Я была безостановочным механизмом, автоматической рабочей машиной, выполнявшей добрую половину всех домашних дел. Бывало, школьные подруги помогали со всей этой детворой, но чаще заходили ветхие соседки-старушки, слабо успевавшие хотя бы догнать кого-либо из отпрысков. Случалось, правда, что если дел было совсем невпроворот, то одна бездетная дама брала близнецов к себе на несколько часов. И это было великое счастье, потому что больших монстров, чем они, я за всю свою жизнь так и не встречала! Они были гипер активные дети.

Сложное и непростое время. Но, скажу я Вам, ко всякому привыкаешь. И все, что ни делается, делается действительно к лучшему. Спустя прожитые годы я не жалею о том, что почти десять лет моей детской и подростковой жизни были отданы на воспитание сиблингов. Все выросли порядочными людьми, и каждый из них в свое время отплатил мне двойной монетой, помог чем-то в жизни и выручил там, где ситуация казалась безвыходной.

Трудно представить, как родители выдерживали этот бесконечный шум и гам. У нас было только 4 комнаты на всех членов семьи, но каждый имел свой угол, где его не мог тронуть никто, где он мог спрятаться, обидеться, погрустить или помечтать о чем-то своем. Наши родители были прекрасными родителями. Я больше чем уверена, что если бы у меня сейчас, при всех моих теперешних возможностях, было бы столько же детей, я не смогла бы дать им всего того, что дали нам наши родители тогда. Как они умели организовать нас, сдружить, обучить, воспитать, приучить к труду и даже просто прокормить! Отец с матерью оставались непоколебимыми авторитетами до самых последних дней жизни.

Глава 6

Обижалась ли я на них тогда, будучи ребенком, спросите Вы? Да, обижалась. Мне хотелось свободы, личного пространства и следования своим интересам, а не общественным (семейным, в данном случае). Я несколько раз убегала из дома, но совесть возвращала меня обратно. Вы не забудьте, что Италия в то время стояла на пороге своих свинцовых семидесятых: начиналась гражданская война за свободу народа. Из-за моей бесконечной занятости домашними делами и учебой, мне некогда было, да, в общем-то, и не хотелось вступать ни в какие политические объединения, но… в каком районе мы жили! Даже будучи отстраненным от социально-политической ситуации в стране, нельзя было не чувствовать тех общественных волнений, что разворачивались под окнами почти ежедневно. Молодые люди уже с моего возраста вступали в бандитские группировки, и наша улица стала чуть ли не центром разгула, уличного насилия и ультралевого терроризма. Я, как только что сказала, не стремилась особенно присоединяться к ним, но мое положение в семье было уж слишком обще с их идейными воззрениями (как я могла понимать их тогда, с высоты своих лет), и я убегала три раза из дома к ним, но происходящее внутри банды сильно пугало меня, а данное родителями воспитание и привитое годами чувство долга не давали бросить семью.

Знаете, мистер Грот, сейчас так смешно вспоминать, как я воспринимала тогда все происходящее, с какими смелыми речевками выступала перед родителями в свои 13-14 лет, требуя равенства в распределении семейных обязанностей между собой и этими только недавно начавшими говорить отпрысками. Я чувствовала, что нарушались мои личные права – права на свободу слова и действия. Эх, было время!

Итак, я возвращалась домой, сама.

К тому времени, когда мне исполнилось 15, Софии, второй по старшинству, было уже 10, и она в полной мере помогала нам с матерью в уходе за остальными, оказывая непереоцененную поддержку. Тогда я скопила денег (я умудрялась по часу в день перед школой разносить прессу и все до единой монетки складывала в копилку) и сообщила родителям, что хочу поехать на одну летнюю смену в так называемый молодежный лагерь (в Италии, как Вы знаете, не было никогда скаутских движений, каковые почти повсеместно охватывали Европу, но что-то наподобие этого все равно существовало), под Изернией, куда ежегодно организовывались от нашей школы льготные поездки. Родители, посовещавшись, решили, что я вполне заслужила такой отдых, добавили денег и отправили с миром.

Не думаю, чтобы отец мыслил тогда так же далеко, как мать, которая усмотрела в этой поездке возможность как-то устроить мне свою жизнь, познакомиться с новыми людьми и противоположным полом в том числе. Конечно, она, как и любая мать, переживала за меня, но понимала, что ей скоро сложно станет кормить нас всех, и было бы очень хорошо, чтоб я поскорее начала взрослую жизнь.

В те годы у нас рано женились молодые люди. В связи со сложной политической ситуацией в стране заботливые родители старались по возможности сами пристраивать своих детей. И моя мама не стала исключением. Она всегда была яркой, харизматичной и общительной женщиной. В отличие от отца умела быстро и легко обрастать полезными связями, поэтому даже несмотря на незначительное расхождение в заработной плате, но гораздо более сложную работу, стала официанткой, дабы иметь доступ к залу и больше бывать на людях. Мама присматривала мне хорошую партию, но ничего не подворачивалось ей. И потому она решила, что раз уж я захотела проявить в этом плане самостоятельность, не стоит держать меня на поводке. Насколько я сейчас помню, она даже не давала мне особенно никаких наставлений. Я просто отнесла деньги в школьный комитет, собрала вещи и в конце июня уехала с группой.

Должна уточнить для Вас, что это был последний год обязательной учебы. Дальше встал выбор мне либо продолжить школу еще на три года, либо устраиваться на работу. Поскольку школу я окончила на отлично (да, можете себе представить, несмотря на весь этот чертополох!), то могла бесплатно учиться дальше. Мать с отцом не возражали, но я головой понимала необходимость выхода на работу, потому что родители не молодели, а у подрастающих детей нашего семейства появлялось все больше новых потребностей. У меня было лето на «подумать». И вот после поездки как раз-таки и предстояло принимать решение.