– Бывает, – повторила она с ноткой ностальгии; с чего бы это? – Так, когда, в больнице?

– Я позвоню, – помешкав, он просто бросил трубку.

Как сказала одна не закомплексованная знакомая Антона: «Я считаю, что утром должны вставать только две вещи: мужской член и солнце». Хорошо сказано! Ёмко! Жизненно!

Шелестов резво вскочил, быстро провёл утренний моцион, и выскочил на улицу, доедая бутерброд с куском красной рыбы. Мама позаботилась, кто ж ещё!?

А на улице лило как из ведра. Большие лужи покрытые весело лопающимися пузырями от дождя. Ноги мгновенно стали мокрыми. Струйки воды побежали по лицу и за шиворот.

До угла дома, где располагался магазин «Ткани», Шелестов добежал за пять минут. Не сбавляя скорости, спринтовски вскочил на заднюю площадку троллейбуса и, переводя дыхание, встал у окна, держась за стойку.

– Надо было зонт взять, тогда бы не промок! – запоздалая мысль не огорчила, Антона, а скорее, развеселила.

Он задумался об утреннем звонке Оксаны, и вообще об их отношениях. Ни он, ни она не относились к той категории людей, которые озабочены качеством отношений. Антону приходилось встречаться с такими девушками-актрисами.

Они со знанием дела делают вид, что их интересует работа, творчество какое-нибудь, а на самом деле главное в их жизни – вступить в сложные межличностные отношения, обязательно встретить «настоящую любовь», найти «свою половинку», позаниматься любовью и душевным онанизмом. Они упоённо и творчески играют во всевозможные эмоциональные игры – ревность, обиды, взаимопонимание, расставания, примирения, выяснения типа «а-ты-меня-любишь? Тогда докажи!» Они обожают принимать «окончательные» решения, писать прощальные письма, красиво уходить и, неожиданно, красиво возвращаться. При этом, эти девушки – красавицы никому не хотели сделать больно, они просто хотели, чтобы их отношения с мужчиной выглядели «не как у всех».

Оксана была другой. Она была настоящая, и она не играла. Она говорила, что каждый ищет в жизни того, с кем ему хорошо и уютно… И тогда неважно, какой у него цвет глаз, цвет волос… Важно, какое место ты занимаешь в жизни этого человека.

С другой стороны, тот скандал, который она устроила ему после случайной встречи с Анной в больнице, надолго отбил желание с ней вообще поддерживать какие-то отношения. Теперь она напомнила о себе снова…

– Остановка «Кинолюбитель»!-торжественно сообщил магнитофон вместо водителя, приятным женским голосом. На заднюю площадку зашли бабушка с внуком. Усевшись на сиденье лицом к Антону, изрядно промокший внук громко чихнул, вытирая рукой выступившие слёзы.

Бабушка учит внука хорошим манерам:

– Когда чихаешь, прикрывай рот рукой.

– Не бойся, бабушка, у меня зубы не выпадут в унитаз, как у тебя вчера! Они у меня настоящие!

Весь троллейбус просто «выпал в осадок».

– Остановка «ресторан Гавана»! – сообщил женский голос.

– Спасибо, милая, – Шелестов соскочил с подножки, и поспешил на работу.

С утра в дежурной части было тихо.

На деревянной скамье, по-детски, согнув ноги в коленках и подложив мятую шляпу под голову, спал здоровенный рыжий мужик. На нём были только простые чёрные сатиновые трусы, полосатые носки и светлый галстук на шее, тоже в полоску.

– Всем привет! – поздоровался Шелестов с дежурным и его помощником. – А, это что за гусь?

– Антон, это твой клиент! – доверительно сообщил помдеж сержант Василий Федорец.

– А подробнее?

– Есть подробнее! Мужик был доставлен к нам с улицы Гарибальди, дом семь в шесть утра. Шёл в таком виде, как пьяный, и твердил, что его отравили.

Мы не стали сажать его в «обезьянник», потому что, видно, что он домашний, ухожен, чистый, не бродяга. Попросил проспаться, а потом расскажет, кто его отравил. Говорил, что был у девушек в гостях. Познакомился у «Южной».

– Документы, деньги?

– Пустой!

– Имя?

– Не помнит.

– Ясно!

– «Скорую» вызывали?

– Нет, а если висяк?

– Ладно, разберёмся, – Шелестов пошёл к себе. – Пришли мужика ко мне через час, примерно, или как оклемается!

– Хорошо!

Антон занимался текущими делами, затем в дверь его кабинета осторожно постучали.

В кабинет зашёл крупный мужчина, одетый в серый милицейский бушлат на голое тело, из кармана которого высовывался скомканный галстук.

– Рррраззрешшшите? – он слегка трясся, и держался правой рукой за голову.

– Заходите, – Шелестов сделал приглашающий жест.

– Спппассибо! – незнакомец, кутаясь в бушлат, осторожно присел на краешек стула у стола Антона.

– Давайте знакомиться! Я – Шелестов Антон Генрихович, оперуполномоченный уголовного розыска 96 отделения милиции, где вы сейчас находитесь. Кто вы?

– А я… Меня зовут Жиров Валерий Павлович, я директор картины «Мосфильм».

– Это как?

– Ну, когда фильм собираются снимать, назначают директора, который организует финансово-хозяйственную деятельность.

– Понятно! – Антон достал пару объяснений из стола и ручку.

– Простите, а можно я домой позвоню, чтобы одежду мне привезли, а то я замёрз. Спасибо вашему сержанту в дежурной части, он мне бушлат дал согреться.

– Звоните! Вон, туда садитесь, – Шелестов указал на пустой стул Маркова.

– Спасибо! – Жиров перебрался за стол и поднял трубку городского телефона.

Трясущимся пальцем набрал номер.

– Алло, Маша? Это я, Валера!… Да, не плачь, я в милиции… Ой, я в милиции, потому что меня ограбили!… Да, нет, не в милиции, а на улице! Кто? Если бы я знал… Ладно, хватит болтать! Бери такси и привези мне вещи!… Всё! И ботинки… Всё, отбой. Спасибо! – он положил трубку на аппарат и вернулся на своё место.

– Валерий Павлович! Расскажите, что случилось, – Антон приготовился записывать.

– А надо? – он посмотрел прямо в глаза сыщику. – Сам виноват!

Шелестов бросил записывать объяснение и откинулся на спинку стула. И уже с интересом посмотрел на пострадавшего.

– И заявление писать не будете? – видимо, протрезвевший потерпевший решил, что сумма ущерба не настолько велика, чтобы тратить драгоценное время, тем более злодеев вряд ли найдут.

– Нет, не буду. У меня три дочери. Это очень сложно вырастить троих дочерей, абсолютно разных по характеру и по отношению к действительности, в которой они живут. А со средней, вообще были проблемы, пришлось лечить от алкоголизма… Вы, это, Антон Генрихович, скажите жене, что меня просто ограбили. Дали по башке, и отобрали вещи, когда выходил из ресторана.

– Ну, если вы настаиваете! Хорошо, пусть это будет нашим маленьким секретом. Но, ради моего профессионального любопытства, расскажите, как всё произошло.

– Договорились. Значит, так! Позавчера, мы, в количестве десяти человек приехали в ресторан, что на втором этаже гостиницы «Южная». Ресторан я заказал ещё неделю назад. Причина фуршета – выход в прокат нового многосерийного художественного фильма, который мы снимали пять лет. Я был директором. Получили часть премии, вот и собрались посидеть, чисто в мужской компании. Перед самым окончанием застолья, где-то, около одиннадцати вечера, я вышел на улицу освежиться, с моим главбухом, Семёном Левиным. Прошли немного дальше от входа в гостиницу, где сквер, где лавочки. Стоим, курим, разговоры разговариваем. Была у нас по работе одна не решённая проблема, знаете ли. Да! Хотелось обсудить «тет-а-тет», в расслабленной обстановке, без свидетелей. А тут подъезжает такси и из него выходят две девушки, очень даже ничего, лет так по 23—25, светловолосые, в легких куртках. Одна, особенно, сразу мне понравилась, лицо такое, миловидное, а глазищи, во! Грудь торчит так, словно две ядерные боеголовки. Такси уехало, они постояли у гостиницы немного, потом пошли по направлению к нам и присели на соседней лавочке. Закурили. Мы с Левиным переглянулись. Потом мы подошли к ним, поздоровались. Они назвались Таней и Ритой. Рита, та, которая мне понравилась. Я перекинулся с ней парой слов, так, просто из любезности. Ну, причёску похвалил, там, потом ещё что-то. Бижутерия у нее была какая-то блестящая. Какая, не помню уже. Глаза голубые и какие-то холодные. И родинка, небольшая, у неё на нижней губе, слева. Дальше, Семён рассказал им какой-то анекдот, все засмеялись. Потом Рита сказала, что хочет шампанского. В ресторан, где были наши друзья, мы понятное дело не пошли, а прошли немного дальше, вдоль гостиницы, и зашли в кафе «Мозаика». Оно уже закрывалось, но я там дал денег и ещё прикупил пару «Советского» шампанского. Честно говоря, мы с Левиным и так были хорошо поддатые, а после шампанского нас вообще развезло. Короче, Левин еле ушёл в ресторан, а я поехал с ними на квартиру. Седина в бороду, бес в ребро. Ехали недалеко, до метро «Академическая», где пятиэтажки. Я расплатился, мы вышли. Потом какая-то квартира, трёхкомнатная, то ли на втором, то ли на третьем этаже. Потом ещё выпили. Мне захотелось большего. Они объявили цену, я согласился. Мы разделись, ещё выпили и всё! Аут. Очнулся уже здесь, в вашей дежурной части.