Чанг оттолкнулся от стены. Он спросил:

— Что вы чувствуете сейчас после того, через что вам пришлось пройти?

— Я? Я чувствую себя отлично, — ответил Филлипс, искренне расстроенный реакцией капитана. — Даже намного лучше, чем раньше!

— Что ж, в любом случае, спасибо за ваш рассказ, вы были довольно наблюдательны. И было разумно не разглашать никакой важной информации. Кажется, вы все сделали правильно.

— Они облегчили мне задачу, сэр, — сказал Филлипс, вставая. — Рад, что был полезен.

— Адхем, на пару слов, — пробормотал Чанг и вывел офицера-биолога наружу в коридор.

— Понимаете, что я имел в виду? — спросил тот, Чанг кивнул:

— Эта штука, которую ему надели на голову, вы уверены, что она не связала его разум узлами?

— Если это и произошло, то с помощью новой и неожиданной для нас технологии. Я бы не стал сбрасывать это со счетов, но заметьте, я думаю, что они хотят одурачить нас. Вряд ли они могли предположить, что Филлипс является типичным членом экипажа — его образование крайне низкое, хотя он обладает приличным природным интеллектом, иначе он не оказался бы на борту этого корабля. Но они, возможно, пытаются создать о себе ложное представление. Нам лучше поторопиться, сэр.

— Ну, мы не можем. Спинелли еще не сообщил, что генератор починен, а без всех генераторов мы беспомощны — не можем ни приземлиться, ни перейти на гипердвигатель.

Тихо зазвенел сигнал на лацкане его куртки. Он сказал:

— Чанг слушает.

— Это, Кестон. За нами наблюдает инопланетный корабль. Как обычно — маленькая ракета, похожая на одиночную.

— Ты отследил его путь?

— Нет, сэр. Картина та же, что и раньше: он вышел из тени радара с фантастическим ускорением. Мы внимательно следим за ним, но пока он, кажется, просто наблюдает… Простите. Его голос стал неразборчивым, а затем вернулся, взволнованный и громкий.

— Капитан, он подает нам сигнал — на английском языке!

— Всем оставаться на месте! — отчеканил Чанг. — Я возвращаюсь на мостик.

Он глянул на Адхема:

— Видимо, Филлипсу это не приснилось! — прокомментировал он и побежал.

Вернувшись на мостик, он склонился над плечом Кестона и спросил:

— Где сигнал?

Не отрывая глаз от стереоэкрана перед собой, Кестон передал листы, вырванные из блока фотофакса. Чанг прочитал текст, напечатанный аккуратным машинным шрифтом: «Я заметил, что вы находитесь в затруднительном положении. Могу я чем-нибудь помочь?»

Он сердито отшвырнул листы:

— Они ждут, что мы пригласим их на борт? — сказал он резко. — И вообще, на что ты смотришь, Кестон?

Кестон мгновение молчал. Затем на экране внезапно появилось контрастное изображение, черное на золотом: маленькая ракета, нос которой находился в собственной тени. При таком увеличении было легко увидеть, что шлюзы открыты, а на корпусе «стоит» робот и смотрит в их сторону.

Динамик снова затрещал. Приятный, но лишенный эмоций голос произнес:

— Вызываю человеческий корабль. Вы не подтвердили мое первое сообщение, поэтому я повторю его снова. Если у вас возникли трудности, могу ли я помочь?

Чанг тихо спросил:

— Ваш микрофон на этой линии?

— Нет, у нас ничего не выходит за пределы корабля на любой длине волны. Я проверил.

— Тогда подключите меня к его частоте.

Кестон удивленно поднял глаза, но пожал плечами и сделал пару настроек на своем пульте управления.

— Вот и все. Теперь он вас слышит.

— Привет, робот! — решительно сказал Чанг. — Ваша помощь нам не нужна!

— Рад это слышать, — сказал робот с полной невозмутимостью. — Мы подумали, что что-то могло сломаться во время вашего довольно поспешного подъема. Ваш друг Филлипс мог не успеть сообщить вам, что паника была неуместной. Я полагаю, что вы капитан Чанг… Это правильно? Филлипс назвал нам ваше имя. Я хочу поговорить с вами.

— Вы делаете это прямо сейчас. Сомневаюсь, что меня может заинтересовать что-нибудь из того, что вы можете сказать.

В бесцветном голосе робота, когда он заговорил снова, произошли едва заметные изменения. Он сказал:

— Лучше бы так оно и было. У нас уже была предварительная оценка ваших намерений до того, как мы допросили Филлипса, и он подтвердил наш анализ. Очевидно, вы рассматриваете возможность уничтожения нас и продажи нашей планеты колонистам. Это своего рода действие "хватай, что можешь", которое хорошо сочетается с предыдущим поведением вашего вида.

Последняя фраза была наполнена сдержанным презрением. Чанг, раздраженный против своей воли, огрызнулся:

— А ваше прежнее поведение? Что дает вам право выступать против нас? — Он прикрыл микрофон и прошептал: — Спинелли! Генератор еще не восстановлен?

Спинелли, тоже шепотом, ответил:

— Корабль полностью в рабочем состоянии, капитан!

Чанг кивнул и снова открыл микрофон.

— И если предположить, что таково наше намерение, то возможно, что мы начнем с вас!

— Я бы не советовал вам пробовать. Насколько нам известно на данный момент, единственным вашим спасением является то, что ваше вооружение не соответствует сложности вашего межзвездного двигателя — ну, честно говоря, наше тоже, но на таком расстоянии я мог бы взорвать мины, которые есть на вашем корабле… если бы захотел. Если вы мне не верите, выпустите одну мину подальше от нас обоих, поставив детонатор на предохранитель, и я взорву ее. Это должно убедить вас в том, что вы не в том положении, чтобы торговаться, капитан.

— Торговаться! А стоит ли нам это делать с кучкой оловянных человечков?

— Учитывая, что сделка, которую мы предлагаем, в значительной степени выгоднее вам, я бы посоветовал прислушаться к ней.

— Вы, должно быть, считаете нас очень доверчивыми, — криво усмехнулся Чанг.

— Я просто сообщаю вам факт: я мог бы легко уничтожить всех членов ваших потенциальных оккупационных сил, но это не то, чего мы хотим. Выпустите мину, как я предложил. Если хотите, убедитесь сами, что детонатор находится на предохранителе. Я совершенно уверен, что вы можете лишить меня возможности вернуть мину на ваш корабль и взорвать ее там, если этот риск вас беспокоит, — ответил робот.

Чанг медленно произнес:

— Что ж, терять нечего…

Робот молча ждал. Чанг обратился к Энгельхарту:

— Очень хорошо. Мы разоблачим его блеф. Вытолкните мину, как можно сильнее, подальше от нас и его корабля, с приваренным предохранителем детонатора. Это не оставит места для сомнений.

Через пару минут мина — небольшая, всего десять футов в диаметре, на полной скорости покинула третий правый бортовой метатель. Она пролетела всего тысячу ярдов от корабля и растаяла в беззвучном, обжигающем глаза пламени.

Наступило долгое молчание. Потрясенный, Чанг выключил микрофон и посмотрел на своих офицеров, переводя взгляд с одного бледного лица на другое. Он сказал:

— Я думаю, это означает, что мы должны выслушать его. Насколько я вижу, у нас есть два варианта: сразу уйти в гиперпространство и позже вернуться с подкреплением, или остаться и… ну, поторговаться.

— Даже если мы вернемся с подкреплением, — сказал Энгельхарт с пересохшим горлом, — роботы, возможно, смогут провернуть этот трюк с любым в отдельности или со всеми кораблями, которые мы приведем! Если уж на то пошло, он мог бы сделать это и с нами, пока мы готовимся к выходу в гиперпространство — в конце концов, на это нужно время!

— Капитан, мы в их власти, — пробормотал Дили, — нам придется продолжать разговор, даже несмотря на то, что мы воспользуемся задержкой, чтобы подготовиться к прыжку.

— Хорошо, — решительно сказал Чанг. — Спинелли, прогрейте двигатели и будьте готовы к гиперпрыжку в любую секунду. Я возвращаюсь к роботу, говорите тише. Он включил микрофон.

— Привет, робот! Мы согласны, что ваша точка зрения справедлива. Мы готовы слушать. Какую сделку, по вашим словам, вы могли бы предложить?