— Погоди, кто сбежал? — нахмурился Андреас. А потом сообразил, что информация эта не для общего пользования, и позвал заместителя с собой. Дверь за ними закрылась и больше я ничего не слышала. Но была совершенно уверена, что несчастный взбудораженный Филин рассказывает своему другу и руководителю об исчезновении Владиса Чечевицы.

Вот он, момент истины. Если все это и правда постановка, то появление Филина — ее часть. И сейчас меня каким-то образом вовлекут в проблему.

А если нет? Вдруг Андреас настолько коварен и все просчитал так, что я еще и сама признаться должна, даже когда мне не предоставляют такой возможности?

Как же все сложно!

На столе сработал оповещатель. Нажав кнопку, я услышала голос начальника:

— Мередит, два кофе и покрепче.

Говорил он повелительно, с напором. Возможно вот оно. Меня вводят в игру?

Но войдя в кабинет с подносом, я сразу поняла, что при мне ничего сказано не будет. Мужчины резко прервали разговор. Андреас взял кофе, поблагодарил меня и показал, что я могу идти. Лицо его было мрачным, брови сведены. Напускная небрежность улетучилась полностью, от обычной обаятельной улыбки и следа не было.

Совсем не похоже, что он играет со мной. И правда, не знает, где беглец. Выйдя, я задумалась, что мне дальше делать. Бумаги я разобрала, новых заданий не поступало. Но сидеть просто так выше моих сил. Пробежалась по приемной с тряпочкой, стирая несуществующую пыль. Залезла в ларесоб, нашла там рабочие документы, которые мне мельком показали, принялась их изучать. Всё очень чинно и благопристойно. Методики работы с пациентами, передовой опыт возвращения трудовых навыков после болезней и травм.

Наконец, Филин и Угрюмош вышли из кабинета вместе.

— Меня не будет, возможно, до вечера, — отрывисто бросил мне Андреас, — у меня было записано несколько приемов, отмените их все.

Я кивнула. Отмена приема тоже производилась с помощью оповещателя, надо было посмотреть в журнале записи посетителей имена и коды визитеров, чтобы связаться.

Этим я и занялась. Посетителей планировалось не так много, я быстро справилась.

А когда закончила, продолжила изучать рабочие документы. Перед самым обедом меня навестил Квант Книжник. Выглядел он бледненько. И глаза впавшие. Точно, он же смотритель восьмого этажа, с которого сбежал Чечевица. Наверняка у него сейчас большие проблемы.

— Привет, пообедаем вместе? — спросил он.

— Что, задание по проверке моих деловых качеств и пригодности к работе здесь продолжается? — я решила быть дерзкой и не церемониться с ним. Тем более, что сейчас он более уязвим, чем я.

Квант вздрогнул и подпрыгнул. А потом глазками захлопал, соображая, как ему выкрутиться. По моему лицу было понятно, что я не приму ответ: «Ничего такого не было, тебе показалось».

— Я не мог поступить иначе, — сказал он, словно оправдываясь, — сама понимаешь, у нас тут тонкие материи и доступ к чужим тайнам. Случайным людям не место.

— Понимаю, — кивнула я, — ничего личного, только дела.

— Вот именно! — обрадовался Квант.

— Как дела-то, кстати? — спросила я.

— Все отлично, — он изобразил бодрую улыбку, но глаза его потухли. Не собирается признаваться, что есть какие-то проблемы. Если сейчас меня не проверяют, то это логично. Не будет он сообщать секретную информацию новенькой. Я, как простая секретарша, и предположить не должна ведь, что от нас могут сбегать. Не тюрьма ведь, лечебница, по сути.

— Хорошо, пойдем обедать, — согласилась я. Понятно, что Кванта другом назвать нельзя. Но как говорится — неприятеля нужно держать на расстоянии вытянутой руки. Чтоб всегда можно дотянуться и придушить.

Андреаса на месте не было, значит можно не высчитывать по секундам время пребывания в столовой. Я позволила себе наконец осмотреться. Да и еду сама выбрала, не торопясь.

Квант наблюдал за мной, но в его лице не было подозрительности. Он зачем-то присматривает за мной, это понятно. Возможно, ему поручили узнать меня лучше.

— Ну, рассказывай, — велела я, когда мы уселись за стол с двумя подносами.

— О чем? — вздернулся Квант.

— Неужто не о чем? — хмыкнула я. — Скажи, зачем сейчас позвал сюда. В чем сегодня состоит твое задание? Проследить, чтобы я ничего не натворила, пока Андреаса нет?

— Жаль, что ты обо мне такого мнения, — парень поджал губы. Я ждала, когда он перестанет изображать оскорбленную невинность. Чтоб не скучно было, наматывала длинную лапшу на вилку.

— Да, иногда я помогаю господину Андреасу. Выясняю, можно ли доверять новому сотруднику. И ты эту проверку уже прошла. Сейчас я правда хотел с тобой пообедать. У меня тут нет ни с кем приятельских отношений.

— Какая жалость! — неискренне посочувствовала я. — Интересно, почему же такое могло произойти?

Квант сарказма моего не распознал и принял мнимую заботу за чистую монету, принялся охотно отвечать, уплетая свою рыбную котлету:

— Люди такие злопамятные! Называют меня наушником и соглядатаем. Боятся лишнее слово при мне сказать.

— Мир несправедлив, — вздохнула я, уже окончательно понимая, что мой собеседник в профессора точно не метит.

— А часто тебе приходится такие проверки проводить? — спросила я как бы невзначай.

— Не особенно. Только когда к нам устраивается человек, который может забраться выше шестого этажа.

— Но до меня у Угрюмоша были и другие ассистентки-травницы, — заметила я, ковыряясь в вишневом желе. Вкус этого плода лишь угадывался, сироп, послуживший основой, был здорово разведен.

— Травник был только один. Но на моей памяти ассистенток сменилось четверо.

— И за какой период? — напряглась я. Эта информация казалась мне очень волнительной.

— Да за этот год. Мне только тогда стали давать такие поручения.

— А сколько ты тут уже работаешь? — не отставала я, поскольку понимала — второго раза вызвать его на откровенность может не выпасть. Сейчас он выбит из колеи исчезновением Чечевицы и ослабил контроль над тем, что говорит. Выглядит рассеянным и совсем туго соображает.

— Я здесь три года, — признался Квант, — и опасаюсь, что могу вылететь в ближайшие дни.

— Почему? — не удержалась я от вопроса. Но тут бедолага спохватился. Чуть кусок чайной чашки не откусил, до него дошло, что зря он треплется.

— Забудь, — попытался он отмахнуться, — это мое личное. Отсутствие веры в свои силы и всякое такое.

Обед наш закончился и мы собрались на рабочие места. Я чувствовала, что время прошло не зря.

Итак, на посту ассистента для главного менталиста Корпорации наблюдается текучка. По какой-то причине ни один секретарь не задерживается надолго. Но… как быть с намеками, что я ранее слышала: так просто уйти с этой должности не получится. Где же мои предшественники? Что с ними сталось? Я должна найти информацию об этих загадочных людях и по возможности встретиться с ними. Просто чтобы удостовериться, что они живы. И в своем уме.

Стоило мне зайти в приемную, на столе истошно зазвонило переговорное устройство. Нажав кнопку, я услышала голос Угрюмоша и вздрогнула. Неужели он вернулся, а меня не было?

— Мередит, там на первом этаже двое… господ. Проведите их на восьмой. Дальше я сам встречу.

Ух, значит он здесь, в здании, может и не уезжал никуда. Спустившись, я встретила двоих мужчин в серых костюмах и темных непроницаемых очках. Кто это, новые пациенты?

Я засомневалась.

Мне эти посетители просто кивнули, не сказав ни слова. Мы сели в секретный лифт и быстро оказались на запретном этаже.

— Благодарю, Мередит, — суховато сказал Андреас, встретивший нас у дверей, — сегодня можете быть уже и свободны, я не вернусь в кабинет.

Я попрощалась с начальником. И когда двери лифта закрывались, услышала голос Угрюмоша:

— Пройдемте, господа сыщики.

Значит, точно не клиенты.

Вернувшись к себе, я поняла, что у меня есть шанс поискать информацию о работавших здесь до меня секретарях. Не торопясь, обследовала все ящики рабочего стола, заглянула в шкафчик для бумаг. Ничего, кроме совершенно безобидной документации и отчетов по старичкам, детскому отделению и шестому этажу для молодых и богатых.